Командировка по письму

Милиция ловила торговцев незаконным “горячительным”. Попалась учительница-пенсионерка

Hе хотелось мне бросать тень на этот тихий провинциальный городок. Хотя бы даже потому, что власти Арзамаса нельзя упрекнуть в невнимании к образованию. Зарплату педагогам не задерживают. Умудрились рассчитаться с долгами по методической литературе.

“Методическую литературу у нас выдают спиртным – читаем! – иронизировал в письме автор, пожелавший остаться неизвестным. – Был случай, что пенсионерку привлекли к уголовной ответственности за то, что продавала водку. Вот до чего довели педагогов”. Анонимку эту можно было бросить в корзину. Но факт, приведенный в письме, не давал покоя.

Поистине жизнь куда богаче нашего воображения. С Анфисой Васильевной Метцлер, той пострадавшей пенсионеркой, удалось встретиться не сразу. Жила она уже не в Арзамасе, а в далеком селе Селякино. До него, как говорится, “семь верст и все лесом”. Все, что я узнала до встречи с моей героиней, было противоречиво. Оказывается, на пенсию Анфиса Васильевна вышла досрочно: соединяли два училища, образовывался новый лицей, и не хватало места учительнице химии. Не умеет за себя постоять. Но то, что после двенадцати лет замужества Анфиса рассталась с мужем и купила в вымирающей деревне развалюху и сама стала строить дом, позволяло предполагать сильную натуру. Ту, которая умеет преодолевать обстоятельства.

– Я пять лет мяса не видела, – подтвердит она потом при встрече. – Не на что было покупать. Так стала вегетарианцем.

Бодрая, моложавая, симпатичная женщина сразу развенчала мое представление о горемычной, обиженной пенсионерке. …Обрадовалась Анфиса Васильевна, когда родной лицей ? 68 наконец-то рассчитался с долгами по методической литературе. Летом ей выдали аж четыре ящика водки! Поначалу растерялась, но выбирать не приходится. Анфиса – душа простая. Привезла нежданно свалившееся “богатство” в село. Тут же у магазина (так жители величали грузовик с “необходимым товаром”, изредка появлявшийся в селе) поделилась новостью.

– Однажды сижу вечером на завалинке, – вспоминает моя собеседница, – подходят два молодых приличных парня. Интересуются, нет ли спиртного. Отвечаю, самогона у меня нет, а вот водку продать могу. Как мне дали на работе по 18 рублей, так и вам продам.

Двое симпатичных молодых людей в штатском оказались переодетыми милиционерами. В этот день арзамасская милиция проводила рейд по выявлению незаконной торговли алкоголем. Так в широко расставленные сети и попалась учительница-пенсионерка.

Ничего не понимающая Анфиса Васильевна безропотно отдала свое пенсионное удостоверение. Бутылку стражи порядка тоже изъяли: “Вещдок! Для экспертизы, не поддельная ли”.

Что передумала в ту ночь бывшая учительница, трудно выразить словами. Вся жизнь прокрутилась перед глазами. Вспомнила три счастливых года работы за границей в школе гарнизона в Германии. Тогда все удавалось: уроки, вечера, диспуты. Потом училище в тихом Арзамасе. Опять уроки и праздники, которые неугомонная учительница любила устраивать для своих воспитанников и коллег… А теперь вот рядом только верный пес Кучум да четыре ласковые кошки.

Никогда не плакала Анфиса Васильевна, а тут будто отворилась плотина внутри…

Через несколько дней пришла повестка. В РОВД Анфисе Васильевне сообщили, что она привлечена к административной ответственности за торговлю алкогольной продукцией без лицензии. Страж порядка разъяснил, что согласно статье 146 Кодекса об административных правонарушениях за такое деяние предусмотрена штрафная санкция в размере от 250 рублей до 8 тысяч.

– Мы вас накажем по минимуму, – заверил милиционер. – Выпишем штраф на 250 рублей.

– Какой штраф! – изумилась горе-продавщица. – Я же не продала ни одной бутылки. Пенсия маленькая.

– Нас это не касается.

Никак не могла понять Анфиса Васильевна, что все происходит наяву. Все надеялась, что кто-то из блюстителей порядка скажет: ну ладно, попугали и хватит.

Пошла учительница на прием к начальнику Арзамасского РОВД Вячеславу Михайловичу Дормидонтову.

– Сижу перед ним, – запинается Анфиса Васильевна, – слезы текут, в горле ком, обидно, что на меня как на преступника смотрят. Даже разговаривают нехотя, сквозь зубы. Ходила и в прокуратуру. Там еще и оговорили: мол, другие как-то находят выход, не попадаются.

Действительно, закон есть закон. По существующему положению торговля алкогольной продукцией без лицензии запрещена. Ну скажите, как иначе могла оприходовать эти злосчастные четыре ящика водки моя героиня?

Я интересовалась у других педагогов: что они делали с этой “жидкой” компенсацией за методлитературу? Одни улыбались: “Управились вместе с родственниками, мало ли праздников в семье”. Кое-кто, имея связи, сдал эту “литературу” в магазин. Были и такие, кто наотрез отказался брать горячительное вместо денег. Им потихоньку, чтобы не было огласки, все-таки выдали рубли. Но таких счастливцев было мало. Говоря об этом, просили не разглашать тайны. Привели случай, как в одной из школ “чтение методлитературы” превратило педагога в алкоголика.

Моя же Анфиса необычна во всем. В дружбе – душа нараспашку, все готова отдать. Вопреки возрасту зимой купается в снегу, обливается холодной родниковой водой. С верным Кучумом ходит зимой на лыжах, летом – на рыбалку.

В Селякино мы приехали с коллегами из лицея на машине. Анфиса Васильевна не скрывала своей радости, суетилась, выставила на стол из печи кашу, тыкву, картошку, появились соленые грибы. Уютно, хорошо в деревенском доме. Угощала, потчевала нас Анфиса Васильевна, приглашала приезжать летом.

Поздно вечером вышли на крыльцо. Стояла зимняя ночь. Под ногами вертелся дружелюбный Кучум. Под навесом белели аккуратно сложенные поленницы дров. В домах виднелись редкие огни.

– Вымирает деревня, – вздохнула Анфиса Васильевна. – Но я свое Селякино ни на какую Москву не променяю.

Долго еще у меня перед глазами стояла одинокая фигурка у деревенского дома.

На защиту Анфисы Васильевны в Арзамасе встали сами педагоги. Были ходоки в так называемый Белый дом, появилась публикация в местной газете. Начальник Арзамасского РОВД Дормидонтов отменил постановление о наложении штрафа. Пенсионное удостоверение Анфисе Васильевне Метцлер возвращено. Ей даже злополучную бутылку водки вернули. А что стало с остальной “методлитературой”? Анфиса Васильевна купила билет до Астрахани и увезла эту “гремучую смесь” родственникам. В сентябре у родного брата был юбилей. Так что использовали “жидкую методлитературу” по назначению.

Надежда ТУМОВА