На чтение: ≈ 4 мин.Огромное спасибо Ирине Тихоновой за ее очень своевременное письмо «Не хочу «рисовать» оценки» и москвичу Александру Снегурову за суровую и боевую статью «Новое платье короля снова в моде». В обеих публикациях сказано гораздо больше, чем написано. На грабли «нет плохих учеников, есть плохие учителя» отечественная школа наступает не впервые. И бьют эти грабли (очень больно!) по рядовому учителю. Имеют, конечно, место и перегруженность программ, и натаскивание на ЕГЭ, и другие чисто образовательные проблемы, о которых пишет А.Снегуров.
Но нежелание массы учеников учиться и просто посещать школу – это явный сигнал о неблагополучии, но уже не в системе образования, а в обществе. Мотивация к учению зависит от многих факторов, но большинство из них заключены («УГ» не раз писала об этом) не в образовательном процессе, а вне его – в процессах, происходящих в обществе. И в семье. Крику души И.Тихоновой «А какой с родителей спрос?» вторит С.Шурупова («УГ» №7, 17.02.2009 г.): «Никто с родителей не спрашивает, почему их дети не успевают, не учатся, прогуливают». В самом деле, ответственность родителей за воспитание и обучение детей в нашем законодательстве декларируется не раз, а конкретные, реальные рычаги воздействия практически не прописаны.
И об оценках. Существуют ведь пути преодоления неуспешности. Один из них – это формирование особых классов для детей с серьезными проблемами в обучении и обучаемости. Такие классы с наполняемостью 12-15 человек существовали в школах еще несколько лет назад. В них учились дети и с медицинскими, и с социальными причинами неуспеваемости. Я работал в таких классах, преподавал физику, а в одном из седьмых классов еще и английский язык. Когда в классе 12-15 человек, а не 25-30, можно реально осуществить индивидуальный подход, есть возможность поставить слабому ученику не «нарисованную», а заработанную им оценку. Увы, такие классы при всей их педагогической обоснованности (педагогика поддержки О.Газмана) были ликвидированы. Детей пришлось рассадить по классам с наполняемостью 25 и более человек. И что в итоге?
Поднятая Ириной Тихоновой проблема очень важна. Во-первых, своей актуальностью. Во-вторых, обнажилась некая предельность, рубежность – дальше-то некуда, если собственное начальство толкает учителя на должностное нарушение! Перенесите мысленно ситуацию в любую другую отрасль, будь это добыча угля, медицина, транспорт, банковское дело, юриспруденция, и вы получите катастрофу или преступление. Либо то и другое вместе… И в-третьих, как письмо И.Тихоновой, так и отклики проникнуты настойчивым стремлением авторов к справедливости, отстаиванию человеческого достоинства – к тем самым ценностям, о которых говорил президент Медведев в своем Послании Федеральному Собранию РФ.
В том же Послании Президент России сказал: «Мы сделаем все, чтобы учитель стал уважаемой фигурой в обществе». Письма учителей свидетельствуют: чиновники от образования делают все, чтобы учитель чувствовал себя рабом бессловесным. И это уже выводит проблему за рамки образовательного ведомства и делает ее более серьезной.
Михаил КИСЛОВ, учитель Лицея №3, Гатчина, Ленинградская область
Выбор читателей
Комментарии