Тютчев был первым в моей жизни поэтом, которого я учил наизусть. Не помню уже для чего (наверное, утренник какой-нибудь готовился в детском саду), но вручили мне листочек с машинописным текстом. А там буковки столбиком. «Запомни и расскажи». Конечно, читать я не умел, поэтому учил с помощью родителей.
Зима не даром злится,
Прошла ее пора.
Весна в окно стучится
И гонит со двора…
После Тютчева и Пушкина стали приходить ко мне другие имена.
«Россия была для него высшим интересом жизни, к ней устремлялись его мысли на смертном одре», – писал о Тютчеве Иван Аксаков, его зять. О России Тютчев писал на двух языках. Чтобы читать его публицистику, нужно знать французский. Или иметь перевод. «Славянские ль ручьи сольются в общем море? Оно ль иссякнет? Вот вопрос». Так, двумя этими строчками из пушкинского «Клеветникам России» можно выразить тематику тютчевской публицистики.
Как-то попал мне в руки сборник стихотворений Тютчева, переведенных на французский. Читаю «Эти бедные селенья…». Все в рифму, что, кстати, не всегда удается, тут уж переводчик постарался. Стихотворение как-никак одно из ключевых. Узнаю и не узнаю его. Не та, конечно, музыка слов, мелодия и движение ее от строки к строке. Только «отблеск» оригинала, точно передающий мысль. «Cher pays d’extrкme endurаnce» – «Край родной долготерпенья…» «Еndurаnce» и так переводится как «долготерпение». Но тут еще и «extrкme». «Крайнее». «Чрезмерное» Или если не прибегать к переводу – «экстремальное». Но смысл возникает другой, особый. Экстремальное долготерпение. Мистическое. Невозможное. Непредставимое. Национальная характеристика, непостижимая для безрелигиозного сознания. Словосочетание это, таким образом переведенное вновь на русский язык, открывает что-то новое в стихотворении, заставляя пристальнее вглядываться в смысл тютчевских прозрений, идей.
Можно говорить о Тютчеве много. О его любовной, философской, пейзажной лирике. О точности его слова. Попробуйте заменить в строках «Я встретил вас – и все былое В отжившем сердце ожило» слова «все былое» на «все такое» – и вы не узнаете Тютчева. Но Тютчев и Россия – особая тема. «В Россию можно только верить» – но верить можно только в то, что любишь. Он это понимал. Не абстрактная вера в какого-то бога, но именно православие виделись поэту и нациообразующим элементом и единственной надеждой «края русского народа» во все смуты.
Над этой темною толпой
Непробужденного народа
Взойдешь ли ты когда, Свобода,
Блеснет ли луч твой золотой?..
Блеснет твой луч и оживит,
И сон разгонит, и туманы…
Но старые, гнилые раны,
Рубцы насилий и обид,
Растленье душ и пустота,
Что гложет ум и в сердце ноет, –
Кто их излечит, кто прикроет?..
Ты, риза чистая Христа…
И все, больше ничего не поможет.
Комментарии