search
main
Топ 10
В новом учебном году российские школы перейдут на единую программу русского языка и литературы Дети – в истерике, родители – в шоке: в Новороссийске разгорелся скандал из-за ЕГЭ по русскому языку Результаты ЕГЭ некоторых новороссийских школьников аннулировали из-за использования словарей С 2024/25 учебного года в школы вернется черчение В Иркутской области объявили имена первых стобалльников ЕГЭ В Москве огласили дату и место празднования Общегородского выпускного ЕГЭ-2023: экзамен по обществознанию напишут почти 300 тысяч человек В регионах появились первые стобалльники На Ямале впервые ученикам педклассов вручили сертификаты на целевое обучение Рособрнадзор: ЕГЭ по истории и физике прошли без сбоев Более 202 тысяч выпускников напишут ЕГЭ по истории и физике В шести пилотных регионах пройдет эксперимент по сокращению бюрократической нагрузки на педагогов Глава Рособрнадзора заявил, что ЕГЭ по физике должен быть более привлекательным Школьников на уроки физкультуры будут допускать после медосмотра Химическая формула лагмана: челябинские школьники создали уникальную кулинарную карту России Бакалавриат, специалитет, магистратура – в чем разница, разъяснили специалисты РАНХиГС В Абакане назвали имя первого обладателя 100 баллов за ЕГЭ Президентская библиотека и АО «Издательский дом «Учительская газета» развивают партнерские отношения Педагогам ЮФО рассказали, как использовать конструктор рабочих программ и учебных планов «История в учебниках и за пределами учебников»: в Подмосковье прошел педагогический интенсив
0

Картошка по-Илькиному. Этюды из детства

Главное в моей ранней жизни божество – это, конечно же, Илька. Это я так ее назвала. Это имя вмещало для меня столько преклонения и восторга, что мне даже теперь нужно сделать усилие, чтоб припомнить ее обычную, невозвышенную биографию.

Она была племянницей моей бабушки, в девичестве Стародубовой, и звали ее (по паспорту) Лидой. Но я в свои три-четыре года выговаривала «Илька», и все взрослые тоже стали ее так называть.

Лида Стародубова, деревенская девчонка, в 16 лет выписанная теткой из голодающего села в «зажиточную» городскую семью, как лихо и легко она вписалась в ряды первейших городских модниц, холеных и надменных, работая при этом на заводе «Запорожсталь» простой учетчицей (что ею, понятное дело, не афишировалось).

Миниатюрная, с пышной рыжей прической а-ля Брижит Бардо, с точеными ножками 33-го размера, всегда в туфлях на высоченных шпильках да еще и с малышкой рядом – тут не только парни, но и бабули вслед ей восхищенно ахали: «Надо же, какая молодая мама!» Эта легенда очень ей импонировала, она была жуткая кокетка, но и меня любила без памяти, называя «Ильюшенькой».

Не пела она мне народных песен и сказок не рассказывала, это больше к лицу стареньким няням. А моя Илька завораживала меня громким заливистым смехом, бурной жизнерадостностью, обилием восхищенных поклонников и супермодной прозрачной круглой сумкой из белой пластмассы, и несметными сокровищами на столике у трюмо в ее комнате, где я часами могла перебирать в разных шкатулочках бусы, сережки, браслеты, колечки, тюбики с помадой. Это теперь я понимаю, что все это было обычной дешевой бижутерией, но в ту пору никакие бриллианты не могли затмить в моих глазах Илькины сокровища. Мама до сих пор ругается: «Ну что ты столько всего на себя нацепила, как новогодняя елка!» Мама хоть родом тоже из села, но уже в городе окончила институт, а главное – она всегда была настоящей красавицей со строгим вкусом. А я не как елка, я как Илька.

Илька была моей отдушиной в мире, жестко поделенном на взрослых и детей. Ни теткой двоюродной, ни няней я ее не воспринимала. И не старшая сестра, и не подруга… Просто Илька – и Ильюшенька. Неразлучная парочка.

Наши прогулки были не обычным гуляньем. Скорее, чем-то вроде выхода в свет, торжественным и праздничным. Город был у наших ног. Ловя восхищенные взгляды и ахания вслед «молоденькой маме», Илька их будто и не слышала вовсе, лишь повыше вздергивала носик, потуже прижимала к округлым бедрам свою круглую сумку из белой пластмассы, и та соблазнительно покачивалась в такт ее танцующей походке, а я покрепче сжимала Илькину твердую ладошку, неосознанно гордясь и ликуя в этих волнах восхищения. Мы шли по площади у кинотеатра имени Глинки, по периметру которой на скамейках рядком сидели бабульки с гладиолусами и георгинами огромных южных размеров. Мы будто благосклонно принимали этот цветочный парад в нашу честь.

…Приближался Илькин день рождения. Мне было уже пять лет, и так хотелось одарить ее чем-то настоящим, а не вечными детскими рисунками и корявыми вышивками. И я нашла такое сокровище в витрине ювелирного магазина, куда мы с Илькой часто захаживали. Это были то ли клипсы, то ли сережки с маленькой капелькой, на которой крепился небольшой полумесяц. Цвет был бирюзовый, а главное, цена была мне по силам! Накопив монеток, которые мне дома давали на «газировку», я вместе с продавщицей отсчитала семь рублей, умирая от страха, что вдруг трех или пяти копеек не хватит.

Но все получилось, я зажала полумесяцы в руке, так и держала их в кулаке всю ночь под подушкой. А утром вручила Ильке свое сокровище.

Вот только почему-то она их ни разу так и не надела. Я даже подумать не могла, что просто не понравились. Надеялась, может, хранила как память? В семье начались разводы, переезды, я так и не сумела ее об этом спросить.

А потом не только нашей семьи, но и страны той нашей не стало. Мой город стал заграницей. Даже письма теперь почти не приходят.

От Ильки у меня остались лишь имя да название блюда, которое мы с мамой и семьей моей сестры так и называем, картошка по-Илькиному. Это когда горячую картошку, порезав, заливают постным маслом, засыпают крупно нарезанным луком и все это перемешивают. Правда, в Германии я встречала нечто похожее, только с майонезом, и называлось оно картофельный салат. Но, по-моему, это звучит безлико, а наше название куда теплее и лучше.

Оценить:
Читайте также
Комментарии

Реклама на сайте