Какой учебник истории нужен нашей школе?

​В Москве состоялось заседание рабочей группы по координации разработки единых учебников по истории России для средней школы, на котором выступил президент некоммерческого партнерства «Столичный учитель» учитель года Москвы-2004 Андрей ЛУКУТИН.

Прочитав текст предложенного нам историко-культурного стандарта, я решил освежить в памяти, чему учили меня в педагогическом университете по истории педагогики. Приведу лишь выдержки из работ исследователей развития школьного исторического образования начала XX века. В программах по истории можно заметить следующие тенденции:     стали уделять больше времени изучению культуры и повседневной жизни человека, разнообразию религий, военно-героической истории государства, местной истории;     отстаивался принцип воспитания в учащихся «любви к Родине, престолу и Отечеству».Учителя и методисты говорили о том, что школьный учебник – это не книга для заучивания. Поставить ученика в связь с фактами, научить извлекать и интерпретировать информацию означало помочь ему подойти с исторической точки зрения к самым обыкновенным явлениям и событиям, свидетелем которых он был или которые, может быть, мог бы самостоятельно наблюдать. Как мы видим, историко-культурный стандарт начала XX века во многом перекликается с нынешним. Видимо, прав был непопулярный ныне классик всех времен и народов, говоря о развитии по спирали не только общества. Что же тогда можно предложить учителю, ученику и родителю начала века XXI? Сразу замечу, что учитель и учебник перестали быть единственными источниками информации для подрастающего поколения, вооруженного всемирным Интернетом. Не будем также забывать, что учебники традиционно проектируют и пишут одни, а учат по ним другие и эти другие имеют иногда иную, может быть, отличную от написанного в учебнике точку зрения. Чья точка зрения в конечном итоге победит и останется в голове и сердце ребенка, не предугадаешь. Поэтому авторскому коллективу учебника придется и это учитывать. Надо постараться сделать так, чтобы учебники помогали учителю работать с разными детьми. Все учителя гордятся своими учениками, которые победили на всероссийских олимпиадах, сдали экзамен на 100 баллов, поступили в самые престижные вузы. Но не менее, а может быть, и более важны в деле воспитания и образования лично для меня те, кто после школы составляет подавляющее большинство жителей нашего государства, иногда плохо читающих, делающих в слове «еще» четыре грамматические ошибки, не понимающих различий между словами «исторический» и «истерический», уверенных, что «Домострой» изучают в ПТУ исключительно будущие прорабы. Они будут учиться по этим учебникам, которые должны помочь учителю привить ПРАВИЛЬНОЕ (в научном, широком смысле) отношение к ИХ (подчеркиваю это слово) историческому прошлому и происходящему настоящему. А это уже вопрос безопасности страны и ее граждан. Соглашусь, что создать хорошие современные учебники дело сложное. Учебники, о которых учителя истории не скажут, что опять просто поменяли лишь обложку и влили «в старые меха новое вино, да еще с примесями». Учебники, которые бы стали объектом обсуждения, изучения, а не оголтелой критики со всех сторон: политиков по причине того, что не упомянули их достойного имени на страницах данного артефакта для потомков; средств массовой информации, потому что тема резонансная, а это их хлеб и работа, иногда не совсем профессиональная; издательств, потому что хотелось на папиросной бумаге и с кривыми картинками из прошлого издания, а пришлось на финской, да еще и приглашать Илью Глазунова. Хочу, чтобы это пособие для школьников не искали по запросу Яндекса «Скандальный учебник по истории России», что произошло с предыдущим дорогостоящим государственным экспериментом, теперь лежащим на дальних полках в учебных классах, хотя внедрение (а это было подано как повышение квалификации) этого учебника в школы больше напоминало мне военную операцию, когда, с одной стороны, учитель и его воспитанники, отстаивающие свой суверенитет, а с другой стороны, государство, стреляющее шаблонными фразами, как разрывными снарядами, и принимающее акт о безоговорочной капитуляции. Я говорю про учебник и его концепцию, которая до сих пор продолжает ассоциироваться с эффективным менеджером Иосифом Сталиным (хотя в учебнике этого нет) и призывом считать репрессированными в 20-50-е годы исключительно расстрелянных, а не посаженных в ГУЛАГ. Кстати, методаппарат в этом учебнике очень приличный, но текст он не спас, потому что людей уважать надо. Я думаю, что при создании концепции и школьных учебных комплектов по истории для нового поколения российских граждан можно:     попробовать хотя бы в этот раз отказаться от региональной местечковости и создать общенациональные российские учебники по истории нашей страны, учитывая местную специфику;     в основу учебника положить современные научные исследования добросовестных историков-специалистов по тому или иному историческому периоду;     включить в авторский коллектив по разработке учебников грамотных школьных учителей, разумных методологов, творческих дизайнеров и художников, детских психологов. Учебник должен быть создан с максимальным использованием современных, в том числе информационных, технологий. Я уже не говорю про хрестоматии, рабочие тетради, электронную версию учебника – это априори. Онлайн-поддержка учебного процесса через специальный сайт учебника с постоянным обновлением контента, наличием различных фишек, как, например, коды с выходом в Сеть, проведением интерактивных консультаций, должна стать не просто эпизодичными элементами, а системой. Необходимо продумать серьезную систему повышения квалификации для учителей истории, без надрыва голоса и поучений, что только так «можно Родину научить любить». На мой взгляд, это ключевой вопрос, без решения которого издание того или иного учебного комплекта вообще не имеет смысла. Кроме политического, и то политике во вред. Я поддерживаю общественное обсуждение стандарта, который в части программы по истории надо еще доработать, подготовиться к непростым и жестким вопросам педагогической (и не только) общественности. Нам необходимо ответить, пока самим себе, и на такие вопросы:     Сможет ли учитель выбирать учебники по истории или их будет по одному в 5, 6, 7-х и так далее классах? Нарушается ли закон об образовании в части права школы на выбор учебников и методики преподавания?     Написать и издать учебники – дело, требующее времени. Сначала будет вводиться 6-й, потом 7-й класс и так далее? Или мы напишем за год всю линейку учебников, а только она может попасть в федеральный перечень, краткосрочненько учим учителей, а через некоторое время валим все просчеты авторов на «несознательность и низкую квалификацию педагогов»?     Отменяет ли введение единых учебников по истории учебники, которые уже внесены в федеральный перечень и успешно используются учителями на уроках сейчас?     Будет только линейная или концентрическая модель изложения материала или школам будет предоставлен выбор? Если так, то как это будет влиять на экзамены в 9-м классе и на проблему перехода детей из одной школы в другую? Есть предложение в рамках этого проекта планомерно перейти на нормальную линейную систему, сторонники концентров упорно доказывают, что ученики основательно изучают материал с 5-го по 9-й класс, а в 10-11-х классах то же самое, но углубленно. Перефразируя Георга Гегеля, который очень точно выразился, правда, не по этому поводу, относительно концентрической системы изучения, скажу: изучение истории в школе повторяется дважды: первый раз в виде трагедии, второй – в виде фарса. Если получится исправить ситуацию, то уже за это учителя, ученики и их родители, да и сама муза истории Клио скажут спасибо. Когда я делился со своими коллегами-учителями мыслями по учебникам истории, чтобы они дали свои предложения, замечания, то использовал в том числе фразы из представленного стандарта, говорил: воспитание, патриотизм, гражданственность, толерантность и другие красивые и умные слова. На что в ответ услышал резюме, достойное того, что происходит сейчас в образовании: все хорошо, ну просто замечательно, говорили мне коллеги, ты нам самое главное не сказал: по этим учебникам к ГИА и ЕГЭ подготовиться можно? И все! Больше ни вопросов, ни предложений. Не буду приводить знакомую всем фразу Михаила Булгакова про разруху в голове, но если подготовка к трехчасовому экзамену – священный смысл 11-летнего пребывания ребенка в школе, то все, о чем мы с вами говорили и говорим, в том числе и об учебниках, будет иметь отношение ко всему, но только не к образованию подрастающего поколения.