Какие знания и навыки можно считать ключевыми для педагога новой формации?

В Московском государственном университете имени М.В. Ломоносова прошёл IV Конгресс “Инновационная практика: наука + бизнес”. Особое внимание её участников было привлечено к сессии, посвящённой проблеме подготовки педагогов новой формации, совмещению традиционных подходов и инновационных практик в образовании.

В формате дискуссии ведущие эксперты в области образования, представители HR-департаментов крупнейших корпораций и образовательных сообществ обсудили существующие методики развития педагогических компетенций и попытались определить, какие знания и навыки являются ключевыми для педагога новой формации и какие ценности педагогов и учащихся способствуют развитию и успешному применению на практике инновационных образовательных технологий.

Как отметил во вступительном слове старший менеджер компании PricewaterhouseCoopers Россия Илья Жаров, есть мнение, что в ближайшие 10-15 лет с образованием вообще и с высшим образованием, в частности, могут случиться такие трансформации, которых не было за предыдущую тысячу лет.

– Связано это с тем, что в современном мире знания устаревают очень быстро, – отметил он. – Например, в области IT уже сейчас можно наблюдать картину, когда студент пришел учиться на первый курс, выпускается через четыре-пять лет, а все темы, которые он изучал в институте, уже стали неактуальными, потому что мир убежал далеко вперед за это время. Такое происходит не только в IT, но и во многих отраслях. Как на это должен ответить педагог? Как должна измениться система, чтобы ответить на этот вызов? Кроме того, ожидается, что в ближайшие годы достаточно серьезная часть профессий просто умрет в силу того, что операции, которые сейчас эти профессионалы производят, будут полностью автоматизированы. Кто будет переучивать этих людей? И будет ли кто-то этим заниматься? А главное, какие компетенции в этом новом, изменившемся XXI веке должен иметь педагог? Может быть, он должен начать уметь преподавать взрослым состоявшимся людям, которые имеют одну, а может быть и две-три ранее состоявшихся профессии? Может быть, в силу устаревания знаний он должен получать знания от тех, кого он обучает, а не только отдавать ранее накопленные знания? Может быть, новые технологии станут ему заменой, или помощником, или еще чем-то?

– Вместо того, чтобы говорить о навыках, я бы лучше сказал о роли педагога, благодаря которой разные навыки могут появляться, – высказал мнение ведущий научный сотрудник лаборатории общих проблем дидактики Института стратегии развития образования РАО, главный научный сотрудник МГПУ, член совета директоров ОАО «Большая Российская Энциклопедия», доктор педагогических наук Михаил Кларин. – Важно понять, какую роль педагог может выполнять? И соответственно еще более широко – какие смыслы за этим стоят?

Мы находимся в процессе смены парадигм образования. Уже понятно, что традиционная парадигма себя исчерпала. Трансляция знаний, правда, никуда не делась, она все равно происходит, просто к ней добавляется другое – выращивание культурных норм. И здесь педагог в самом широком смысле слова находится в роли посредника. Но есть и другая парадигма, которая появилась на рубеже столетий – парадигма создания нового, еще не существующего опыта. И тогда педагог попадает в еще одну позицию – выращивания этого нового, а здесь он открыт перед тем, чего сам не знает. Поэтому трудно сказать, какие навыки будущего нам нужны сегодня. Но педагог не может выращивать в детях то, что он сам в себе вырастить не может.

– Я много общаюсь с детьми в возрасте от 9 до 16 лет, и за последние два года вижу: не только в России, но и в других странах, ребята стали мыслить очень быстро, – поделилась впечатлениями член попечительского совета «Рыбаков Фонда», главный организатор проекта «Атлас новых профессий» Екатерина Лукша. – Они не мыслят фрагментарными понятиями “педагог”, “предмет” и так далее, они мыслят образом жизни, рассматривают всё через призму применимости знаний и умений в их жизни, с позиции того, как они могут использовать всё это в своей повседневной жизни.

Но если мы затронули тему экосистемности, очень важно поговорить и о вовлечении родителей в этот процесс. Мы не можем создавать образовательную систему будущего, не учитывая интересы всех игроков образования. Потому что ребенок, находясь сейчас на смене парадигм, приносит домой новые знания и навыки, но при этом он возвращается в ту среду, где сложно применить эти знания. И самые близкие люди, к сожалению, не могут разделить с ним его опыт. Поэтому школа сейчас должна становиться вторым домом не только для детей, но и для родителей, для всей семьи. Тогда мы действительно получаем возможность создания экосистемы, распределенной между школьной средой, семьей, а также вовлекая работодателей с их программами подготовки. То есть мы не можем создавать экосистему, не пользуясь экосистемными методами.

– Для учителя важны не навыки и компетенции, а личные качества и ценностные приоритеты, – убеждён ведущий эксперт образовательных продуктов и практик «Иннопрактики» Андрей Комиссаров. – Например, это бесстрашие и честность. Сейчас учителям важно осознавать и принимать тот факт, что вместе с глобальными изменениями в мире также быстро развиваются и учебные предметы, поэтому очевидно, что учитель не должен бояться того, что он чего-то не знает, но важно, чтобы он умел быстро оценивать эти изменения и использовать новые знание в своей практике. Также для педагога новой формации очень важно умение прислушиваться и наблюдать, грамотно задавать вопросы, чтобы понять, что на самом деле говорит ребенок. Также необходимы гибкость и креативность, чтобы уметь быстро адаптироваться к любым запросам учеников и их родителей.

– Коль скоро тут упомянули, что важно уметь конструировать будущее уже со школьной скамьи, хочу рассказать вам пример из собственной практики, – рассказал участникам мероприятия ректор МГПУ, кандидат педагогических наук Игорь Реморенко. – Когда я преподавал математику в школе (это, правда, давно было), у меня был такой случай. Мы проходили тему «Арифметическая и геометрическая прогрессия» в старшей школе. И один мальчик – не самый сильный, кстати – спрашивает: «А почему, собственно, мы эти две прогрессии изучаем отдельно друг от друга, нельзя ли сделать из них одну?» Нельзя, отвечаю я ему, потому что у одной прогрессии одна формула и одна зависимость, а у другой – другие. Он опять – мол, а что, разве нельзя одну формулу взять? Говорю: ну если ты сможешь, то попробуй, может, и есть резон. Потом он целую неделю думал, ходил и таки выдал одну формулу, а заодно придумал название – «арифметико-геометрические прогрессии». И действительно, есть такие прогрессии, где обе формулы соединены в одну, с которой можно иметь дело. К слову, тогда еще не было интернета, нельзя было подсмотреть что-нибудь про это, то есть он всё сделал сам. И дальше у этого парня дело пошло: стал активно изучать математику, победил на научно-практической конференции, потом, уже после школы, на студенческой олимпиаде. То есть он всерьёз заинтересовался наукой. Да, он не выращивал новое, а «переоткрыл» старое, но, я уверен, если к содержанию урока относиться как к материалу, в котором потенциально можно что-то открыть, то это не менее ценно, чем заниматься, например, робототехникой. И я бы в этом смысле делал акцент не на ребенке, а на содержании образования, которое увлекает, на том, что может цеплять в тех или иных форматах образовательных технологий.

– Очень важно смотреть и на мотивацию ребенка, – продолжил Андрей Комиссаров, что именно этим ребенком движет. Немотивированных детей в природе не существует. Дети все поголовно мотивированы – играть, смотреть мультики, на компьютере «рубиться» и т.д. Если они мотивированы на это, значит, мы можем переключить мотивацию детей и на образование. Этим мы и занимаемся.

– Нам нужны инженеры и геологи, изучающие математику и физику, поэтому мы хотим активно участвовать в образовательном процессе, влияя на учителей, – сообщил директор департамента кадров ПАО «НК «Роснефть» Андрей СУДАКОВ. – У нас в 52 городах и поселках России открыто 111 классов – это около тысячи учеников. И мы проводим профориентацию и отбор мотивированных учащихся, в выпускные классы привлекаем психологов, проводим обучающие и развивающие мероприятия и т.д. А для педагогов на базе МГУ имени М.В. Ломоносова и РГУ имени И.М. Губкина проводим обучающую программу для учителей физики и математики с целью вовлечения их в более глубокое знание и преподавание этих предметов. Мы рады за учеников, которые уходят в другие направления, но примерно 50% выпускников идут на нефтегазовые специальности и возвращаются к нам. Еще мы проводим обучающие мероприятия для учителей по нефтегазовому делу, чтобы понимали и видели целевую аудиторию, знали, что такое нефтяная компания, нефтепромыслы и перерабатывающий завод. И директоров школ мы тоже учим.

– Вопрос «зачем?», который здесь звучал, в школе почему-то никто не задает, – констатировал директор по развитию ООО «Центр онлайн-обучения Нетология-групп» Алексей Половинкин. – Дети учатся как бы по инерции, по годами отлаженному сценарию – им сначала нужно отучиться в школе, подготовиться к ЕГЭ с репетитором, а потом поступить в вуз, чтобы получить бумажку об окончании вуза, хотя некоторым работодателям совершенно неважно, есть диплом о высшем образовании или нет. Но давайте теперь посмотрим на всё это глазами работодателя. У меня есть проект, который называется «Бизнес-юнитор». У каждого бизнес-юнита есть руководитель. Так вот, у них зачастую не хватает вот этого самого элементарного понимания – «зачем». Скажем, делаем какой-то проект – “зачем мы его делаем?” Хотим тестировать какие-то гипотезы, чтобы внедрить продукт, над которым сейчас работаем, – “зачем мы делаем и как измерить наш результат?”. Если я учу математику, то я уже в школе должен понимать, что, во-первых, математика развивает мышление; во-вторых, что в современном мире математика мне, скорее всего, понадобится – может быть, не в виде синуса и косинуса, но в массе других понятий. И вот моим руководителям не хватает знания математики, потому что, когда речь заходит о дисперсии, средних значениях, медиане, распределении – они начинают тонуть, не могут справиться с ситуацией, а отсюда у нас нет измеримых целей. И, конечно же, нам остро не хватает хорошего русского языка: мы не можем четко сформулировать мысль и донести ее до своих сотрудников, чтобы все понимали, в какую сторону мы движемся, чтобы банально синхронизироваться. Мы не можем донести до клиента, какой продукт мы делаем и что хотим продать, потому что нас не научили в свое время думать и излагать свои мысли четко. Именно эти знания очень важно развивать в течение всей жизни, чтобы быть эффективным в условиях любых современных изменений.

Фото автора