Как высший дар нам речь дана

Авторские программы по развитию речи, появившиеся в последние годы во многих школах, стали, видимо, первым шагом в развитии нового направления, необходимого, как воздух, современному образованию. Даже при достаточно высоком уровне знаний в науках естественно-математического цикла становится все заметнее отставание общечеловеческого свойства: дети-подростки-молодые люди не умеют говорить. На конкретный, знакомый вопрос ответят, а порассуждать, выразить неординарную мысль, передать словами чувства им крайне трудно. Известно к тому же, что при неразвитой речи и мысли остаются незавершенными, и чувства несозревшими, и – что еще страшнее – недостаточно активно функционируют некоторые отделы мозга, происходят физиологические изменения.

Оказавшись два года назад на занятиях в центре “Адаптация и развитие человека” под руководством Николая Говорова, я была потрясена признаниями, прозвучавшими в узком кругу новичков. Молодые люди, которые уже прошли здесь полный курс, освободились под руководством психологов от оков косноязычия, рассказывали, какие причины привели их сюда в свое время.

Прежде всего это неудачи в любви. Неумение и двух слов сказать девушке, которая понравилась, беспомощность перед наплывом новых чувств, неспособность разобраться в них. Проблемы в кругу друзей, где ты тоже не можешь завоевать признания из-за удушающей немоты. Распад молодой семьи – все по той же причине. И что уж совсем удивительно на первый взгляд – ощущение скованности творческого потенциала у людей с высшим образованием, занимающих, казалось бы, неплохое место среди коллег. В какой-то момент, бывает, оказывается, и они осознают, что недостаточно развитая речь, отсутствие навыков общения тормозят какие-то очень важные внутренние процессы. “Начинаешь понимать, что речь действительно дана нам как высший дар, тесно связанный с человеческой одухотворенностью, богатством чувств”, – взволнованно говорил один из бывших молчунов. Психологи, предлагавшие этой сложной, что называется, прямо с улицы набранной аудитории свою помощь, тоже вызывали удивление. Профессионалом с полувековым стажем и колоссальной эрудицией был среди них, пожалуй, только сам Николай Говоров. Остальные – а их набиралось несколько десятков – люди, пришедшие в психологию после того, как на себе убедились в спасительном воздействии говоровских методик. Химики, физики, врачи, рабочие – все они, в том числе и первый заместитель председателя центра Татьяна Поташевская, увлеклись идеями Говорова настолько, что бросили основную специальность, пошли учиться второй раз и теперь миссией своей считают распространение освоенных здесь методов. Но особенно поражала кажущаяся простота самого способа: работа с литературными текстами. С рассказами, сказками, притчами. Начиная с обычного литературного пересказа, потом – пересказа ролевого, редуцированного, импровизационного и – до импровизационного театра, где действующим лицам только задаются ситуации, мотивировки, цели, а путь к решению проблемы они должны найти сами. Было в этом что-то очень знакомое.

Опытные словесники хорошо знают, как развивает ребят даже обычное громкое чтение. Еще лучше – чтение по ролям, и самое эффективное – пересказ. А многовариантное, многоуровневое проигрывание сюжетов художественной литературы, которое предлагает центр, еще и ставит человека в разные положения, заставляет совершать правильные психические действия, как выражаются специалисты. Правильно выполненные психические действия, по многолетним наблюдениям Говорова, способны эффективно гармонизировать психику и даже лечить ее.

Однако лечение – тема совсем другая. Этим Николай Говоров несколько десятилетий успешно занимался в психоневрологическом институте имени В.Бехтерева. К моменту нашего знакомства группа сотрудников центра “Адаптация и развитие человека” уже делала первые шаги в сторону массовой школы. Начались занятия с ребятами разных возрастов, и становилось ясно, что наработанные приемы вполне годятся и для этой аудитории. А как нужны детям такие упражнения, об’яснять, видимо, не стоит. Достаточно обратиться к опыту яснополянской школы Толстого, вспомнить, какое значение он придавал пересказам, в том числе и коллективным, перечитать сочинения Ушинского, чтобы увидеть истоки своеобразного отечественного социально-психологического тренинга для детей в условиях массовой школы. Кстати, Говоров в пятидесятых годах работал под руководством академика Б.Ананьева именно в НИИ педагогики, там же, где трудился в те годы и автор знаменитой методики коллективных творческих дел Игорь Иванов. Развитие природного творческого потенциала ребенка, создание условий, необходимых для максимального расцвета его дарований и способностей, – вечная мечта прогрессивной педагогики, манящая и ускользающая, как сказочная Жар-птица. И не случайно уже психотерапевт Говоров сегодняшнее возвращение в образование называет в своей концепции третьим этапом после первого – экспериментального, второго-медицинского. Теперь сотрудники его центра накопили около трехсот методик, разработали несколько направлений в социальной педагогике, снабдив их научными обоснованиями. Теоретической базой их опытов стало открытие Б.Ананьева, доказавшего, что представления о психическом развитии человека, лежащие в основе современного образования, не соответствуют действительности. Развитие идет не линейно, а спирально, не в три этапа (игра-познание-труд), а в единстве труда, познания и общения. Причем базовой в этом единстве оказывается как раз способность к общению. Именно благодаря ей, с общения между матерью и новорожденным начинается освоение ребенком окружающего мира. От этой же способности зависит и дальнейшее успешное развитие человека. “Отсутствие в системе образования специальных социально-педагогических дисциплин, формирующих навыки искусства общения, долгое время компенсировалось эмпирической социальной педагогикой, – пишут Н.Говоров и Т.Поташевская. – Однако происходящие в ХХ веке изменения, связанные с урбанизацией, ростом больших городов, приведшие к сокращению развернутых, стабильных форм общения, и особенно с изменением семьи, привели к тому, что эмпирическая социальная педагогика перестала справляться с этой традиционной своей функцией”.

Можно представить себе, каким трудным было бы внедрение новой дисциплины в массовую школу, если бы не грянули реформы, кардинально меняющие теперь ситуацию в образовании. Как мы помним, как раз года два назад и началось возрождение социальной педагогики. В гимназиях, а затем и в экспериментальных школах появились соответствующие должности, открылись в помощь первопроходцам новой целины курсы в университете педагогического мастерства, а затем и курсы, организованные для учителей центром Говорова. Неплохим стимулом для слушателей послужило согласие районных руководителей и директоров школ оплатить эти занятия.

И вот уже в самой рядовой бывшей девятилеточке на окраине Невского района я вижу, как семиклассники с учительницей своей Ольгой Игнатьевой увлеченно занимаются пересказом повести Алексина “Безумная Евдокия”. Как мальчик, получив роль преданного поклонника отрицательной героини-девочки, задумчиво об’ясняет мотивы поведения своего героя от его имени: “Да, я хожу за ней по пятам, потому что люблю, потому что хочу любоваться ею каждую минуту”. Тут сразу надо заметить, что “Безумная Евдокия”- далеко не лучший материал для такой работы в детской аудитории из-за сложности мотивов, положений и отсутствия той обязательной завершенности конфликта, которую психологи считают самой важной. Ради этого эффекта учителя часто дают детям задание предложить свой вариант решения конфликта, меняют конец произведения, как было и на этот раз. Зато эгоизм главной героини ребята оценили абсолютно верно, глубоко и точно толкуя каждый ее шаг, – что и требовалось, видимо, именно здесь и именно сейчас учителю.

Примерно такую же работу случалось и раньше видеть на уроках талантливых ленинградских педагогов. Но жесткая регламентация в выборе литературы, ограниченность во времени, отсутствие психологической помощи никогда не позволяли развернуться так, как можно теперь. А дети развиваются благодаря этим занятиям, как говорят учителя, просто фантастически. Может быть, в массовой окраинной школе это особенно заметно. Среди ребят, которые собираются здесь со всего микрорайона, немало таких, кому дома поговорить особенно не с кем. Взрослые слишком раздражены и заняты. “Прочитай и расскажи себе сам” – их главный совет. А пересказ самому себе, как говорят психологи, может быть и вредным. С одной стороны, он приучает ребенка с монологу, никак не связанному со слушателями, с другой – может разрушить внутреннюю речь, которая строится совсем по другим законам.

Познакомившись с многочисленными методиками, разработанными в центре Говорова, учителя 333-й решили использовать их прежде всего в начальной школе, совершенствуя свое мастерство, так сказать, по ходу дела вместе с ребятами. И дети как-то сразу “на ура” приняли и веселые скороговорки, с которых непременно начинаются все специальные занятия, и пальцевые упражнения, и игры, развивающие внимание, память. И, конечно, ролевые и все прочие пересказы. Главная склонность тут – в подборе литературного материала. Уже в начале второй четверти Тамара Сурушкина со своим вторым классом провела для районного семинара открытый “урок творчества”, на котором в роли творца оказался буквально каждый из ребят. Все получили возможность высказаться, проявить себя. Это обстоятельство было особенно отмечено коллегами. Каждый ребенок должен быть выслушан в классе каждый день – вот основной закон, по которому живет теперь начальная школа. И у многих учителей получается так, что высказываются все дети почти на каждом уроке. Элементы театрализации, коллективного рассказа, пересказа в парах используются и на русском, и на математике, и на природоведении, как показала в 4-м классе Татьяна Аулова. А в 7-м они сами легко сочиняют диалоги, тренирующие умение смягчения, а то и разрешения конфликтной ситуации двумя-тремя фразами, интонацией. По свидетельству Поташевской, которая тоже ведет в этой школе специальные занятия с детьми, учителя – самая интересная, талантливая аудитория. Стоит им ухватить суть, как тут же начинаются собственные эксперименты, рождаются свои приемы. А если учесть, что, развивая ребят таким образом, учитель обязательно развивается сам, если помнить, что правильно выполненные психические действия гармонизируют психику и даже излечивают некоторые заболевания, методики центра Говорова приобретают двойную ценность. Во всяком случае в 333-й школе учителя, которые ими пользуются, отличаются творческой активностью, оптимизмом, психической устойчивостью.

Радостные перемены в собственных детях уже заметили многие родители. Может быть, такое возвращение социальной педагогики действительно принесет школе и новую силу, и новый авторитет?

Нина ПИЖУРИНА

Санкт-Петербург