На чтение: ≈ 38 мин.В конце прошлого года Фонд Фридриха Науманна провел в Москве конференцию на тему «Россия и страны Балтии, Центральной и Восточной Европы, Южного Кавказа, Центральной Азии: старые и новые образы в современных учебниках истории». Фонд, который назван именем великого немецкого деятеля Фридриха Науманна, жившего в конце XIX – начале XX века, начал действовать в России и странах СНГ в 1992 году. Его цель – способствовать рождению основ демократии и правового государства, построению гражданского общества в странах, участвующих в проекте. Он не предлагает готовых рецептов, а только предоставляет информацию о том опыте, который был накоплен Германией за эти годы. Основным принципом сотрудничества является партнерство.
На конференции собрались ученые, преподаватели истории, авторы учебников по истории из бывших республик СССР и стран социалистического лагеря. Организаторы конференции предприняли попытку установить диалог между историками разных стран, попытаться сблизить подходы и оценки разных периодов истории, оказавшихся общими для соседних государств или государств, в недавнем прошлом составлявших одну и ту же страну.
Фальк БОМСДОРФ, доктор философии, руководитель Московского бюро Фонда Фридриха Науманна:
– Известно, что восприятие прошлого наиболее остро в тех обществах, в которых очень глубоко внедрена память о конфликтах. В России, в странах Центральной и Восточной Европы, Балтии, Центральной Азии и Южного Кавказа на первом плане сегодня находятся моменты столкновений. Появилось исключительное внимание к болевым моментам и к ранее умалчиваемым и фальсифицированным фактам, подробное обращение именно к ним после действия Варшавского Договора и развала СССР, а также интенсивные дискуссии по вопросам национальных историй свидетельствуют о начале преодоления прошлого, отступлении от официальной советской историографии и государственной идеологии. Характер, глубина и успешность проводимых реформ тесно связаны с оценкой населением своего недавнего прошлого. Позитивные оценки будущего в странах Центральной и Восточной Европы, Балтии оказались выше, чем оценки их настоящего прошлого. В России же, других странах СНГ преобладают ностальгические и идеализированные представления о недавнем прошлом, что осложняет движение вперед, в том числе и к гражданскому обществу.
Новое поколение учебников истории, предназначенных для миллионов школьников, как и современное историческое образование, – это своеобразный источник для понимания общественно-политической обстановки, идейных исканий и национальных идеологий, рождающихся в процессе трансформаций.
Учебники – это и хороший показатель результатов общеобразовательной реформы, в процессе которой предусматривается также воспитание уважения к разнообразию и плюрализму, толерантности и способности к нормальному восприятию «инакости».
В учебной литературе в 1990 году интерпретация многих событий была часто прямолинейной, с преобладанием отрицательных знаков. Однако сегодня уже не игнорируются многовариантность и многофакторность исторического процесса.
Из одной односторонности к другой
Дьердь БЕБЕШИ, доктор философии, доцент кафедры современной истории Печского университета:
– В Венгрии вплоть до 1990 года история в средних школах преподавалась по учебникам, написанным еще в советские времена в духе марксизма-ленинизма. России и Советскому Союзу отводилось значительное место. И это в то время, когда атмосфера в Венгрии была тем не менее более свободной, чем в остальных странах восточного блока. В 1968 году в социалистическом плановом хозяйстве Венгрии появились элементы рыночной хозяйственной экономики, однако под давлением советского руководства в 1974 г. этому процессу был положен конец. И все же и за такой короткий срок сфера образования стала более открытой, обновилась университетская жизнь. В начале 1980 года для преодоления последствий нефтяного кризиса Венгрия снова получила свободу применения капиталистических приемов. Были разрешены частные предприятия до 10 лиц. Все это сопровождалось смягчением ограничений поездок в страны Западной Европы, поэтому наша страна более плавно подошла к реформированию экономики и преобразованиям общественной жизни, в том числе к выборам на альтернативной основе, к многопартийному парламенту.
После 1990 года венгерское общество столкнулось с тем, что прежние ценности стали неприемлемыми. Вместо них появились такие категории, как правовое государство, рыночная экономика. Через год-другой начали объявлять конкурсы на составление новых учебников.
Если раньше учебники по истории были пропитаны духом дружбы по отношению к советскому народу, то после смены системы даже очевидные положительные моменты предыдущего периода истории стали отрицаться. Вместо одной односторонности появилась новая. Сегодня восстанавливается равновесие как в историографии, так и в общественном мнении.
Между авторами учебников существует разница в подчеркивании преобладания западных или восточных элементов в развитии, но основная информация есть в каждом издании. Серия альтернативных учебников (она высоко оценивается в кругу преподавателей истории) занимает в этом вопросе русофобскую, сильно норманнскую позицию. У читателей создается впечатление, будто древнерусское государство оформилось в рамках норманнско-шведского государства. Киевская Русь – самое значительное из творений шведов, сами же шведы – викинги, оставшиеся на старой родине, по-прежнему совершали набеги на другие народы.
В учебнике Сараи Сас период распада Киевского государства и установление татаро-монгольского ига занимает всего полстраницы. Царствование Ивана Грозного и реформы Петра I изучаются вместе с историей Польши и Прибалтики. Петр Великий оценивается как распространитель влияния России на международной арене.
В книге Марии Вальтер, в одном из самых подробных, высоко оцененных учебников, история России тоже не представлена самостоятельно. Но в одной из частей под заглавием «Борьба народов Восточной Европы и Балкан с захватчиками» дается подробное изложение этой темы. Подчеркивается общность противотурецкой борьбы восточноевропейских народов с борьбой русского народа против монголо-татарского ига. Однако российская история периода XVI-XVII вв. уже изучается в рамках самостоятельного урока, на 5 страницах.
Что касается подходов к событиям 1917 года, то они в венгерских учебниках освещены по-разному, в зависимости от политических убеждений, профессиональной подготовленности авторов. В учебнике Конрада Шаламона подчеркивается ответственность большевиков, демагогический характер их обещаний. Среди причин победы большевиков перечисляются раздробленность белого движения, неясность его политических целей, несогласованность действий государств-интервентов. «Победу для большевиков принесли утопическое обещание коммунизма, доведенный до степени геноцида террор – они истребили 70 процентов донских казаков…».
Роль Советского Союза во Второй мировой войне не так изменилась после смены политической системы. До этого СССР представлялся как оплот мира, который борется за коллективную безопасность. В учебнике, изданном в 1993 г., большое внимание уделяется советско-германским переговорам накануне войны, в центре стоял торг территориями соседних государств. Все авторы учебников согласны с тем, что СССР не был готов к отражению гитлеровской агрессии, и эта неподготовленность была главной причиной успеха Германии в начале войны. Этому противоречат приведенные цифры о соотношении сил: 25000 советских танков против 3350 немецких, 6000 самолетов против 3000.
Болевой точкой в венгерско-советских отношениях является революция 1956 г. Все авторы учебников пишут о том, что одно из главных требований народного восстания было требование вывода советских войск с территории Венгрии.
В учебнике Тибора Шеиферта дается такая оценка отношений между кадаровским режимом (после 1956 г.) и СССР: «В течение 30 с лишним лет возможность советской военной интервенции определила венгерскую политическую жизнь и обрекла на пассивность венгерский народ. В важнейших делах решения принимались или в Москве, или в консультациях с Москвой». Выражая антипатию по отношению к советскому строю, авторы не ставят перед собой цель возбудить чувство русофобии у венгерских учеников.
Почти что на прежних позициях
Мирослав ЙОВАНОВИЧ, доктор философии, профессор факультета истории Белградского университета:
– Политические перемены в Восточной Европе после 1991 г. привели к резкому изменению государственного строя, государственных границ, зарождению новых государственных границ, зарождению новых государств, экономическим преобразованиям и полному отказу от прежней идеологии. Все это отразилось на национальном самосознании, на общественном восприятии истории в целом.
В такой обстановке особо остро встал вопрос о содержании новейших учебников истории. Именно им досталась роль очень важного источника для коллективного исторического самосознания. Но в Сербии ситуация складывалась совсем иным образом. Педагогические руководители во времена Милошевича, сохраняя прежний идеологический подход к образованию и особенно истории, жестко отстаивали позицию – более одного учебника не должно быть. Нынешние власти пока ничего не изменили. В современных учебниках существуют только «кусочки» по российской (советской) истории, не связанные обычно между собой в одно целое.
Этноцентристский подход не позволяет авторам учебников выработать более широкий и более комплексный взгляд на мировую (европейскую) историю XX в. в целом и на историю России (СССР) в частности. Следует подчеркнуть, что история России (СССР) периода Второй мировой войны и особенно послевоенных лет авторами учебников оценивается в основном исходя из соприкосновений КПСС и КПЮ.
В угоду правящей элите
Павел МАРЦИНОВСКИЙ, кандидат исторических наук, заместитель декана факультета истории Таврического национального университета им.В.И.Вернадского, г.Симферополь:
– Без выяснения места школьных учебников в структуре идеологического рынка и определения понятий тема образа России в украинских учебниках истории превращается лишь в набор обид, взаимных обвинений в фальсификации, неблагодарности, предательстве, сепаратизме, шовинизме. И в результате теряет практическое значение. Обозначим некие исходные позиции. Являются ли школьные учебники частью идеологического рынка? Каковы цели и задачи кодирования исторического сознания школьников? Совместимо ли существующее положение вещей с провозглашенными демократическими ценностями?
Ясно, что целью воздействия на историческое сознание учащихся является обоснование и увековечение права украинской советской верхушки на государственную власть в независимой Украине. Собственно, и распад СССР есть не что иное, как приватизация государственной власти номенклатурой союзных республик.
Образ России в современных украинских учебниках истории никак не связан с определенной формой российской государственности. Речь чаще всего идет о безжалостной и холодной, чиновничье-бесстрастной державе, несправедливо возникшей на северо-восточных окраинах святой Украины-Руси.
В учебнике для 5-го класса учащиеся узнают о том, что понятие «этнос» неразрывно связано с соответствующей территорией. Один из разделов так и называется «Княжа Русь – Украина». Автор считает, что Киевская Русь – это исключительно украинское достояние. В эпоху средневековья Россия вообще исчезает. К 168-й странице учебника для 5-го класса образ России окончательно формируется как образ врага. Русской, даже параллельно украинской истории с именами и событиями не существует. Есть лишь московиты, московский царь, его царское величество всегда в кавычках.
На 33 страницах в самых выспренних фразах, «высоким штилем» прославляется украинское освободительное движение за свободу и независимость от России. С этого раздела образ России как врага уже окончательно сформирован – возможно все, оправдано все, героизировано все, даже самое низменное и позорное, все средства хороши, любые мифы пригодны. История Украины в этом учебнике, авторы которого В.Власов и О.Данилевская, пронизана глубокой ненавистью к России. До последнего раздела, посвященного независимой Украине, авторы обращают внимание еще на два крупных преступления московско-большевистской власти. Это гонения на шестидесятников-самостийников и подрыв Чернобыльской АЭС, призванный уничтожить Украину окончательно.
Наиболее распространенным из рекомендованных министерством учебником для 7-го класса по истории Украины в Крыму является «История Украины», отличающаяся взвешенным изложением материала. Здесь представлена концепция, по сути, признающая общность происхождения России и Украины.
Учебники по истории Украины для 8-го класса из министерского перечня в школах Крыма практически отсутствуют, однако нельзя обойти вниманием один из них того же Власова. Целый параграф озаглавлен «Московско-украинская война 1658-1659 гг.». Собственно, вся война сводится к битве под Конотопом. «Конотопская битва является ярким примером справедливых войн, направленных на освобождение своего народа от чужеземного господства». Великую Отечественную войну В.Власов считает «наинесправедливейшей из всех войн», а братоубийственную резню под Конотопом – «ярким примером справедливых войн».
Еще одно историческое событие выделено в отдельный параграф и озаглавлено «Антиколониальное восстание гетмана Ивана Мазепы против Московии». Причину поражения шведско-украинского войска автор видит в том, что «украинские полки Мазепы непосредственного участия в битве не принимали, они охраняли шведскую армию». Под громким «украинские полки», вероятно, имеются в виду несколько сотен казаков, поддержавших Мазепу.
Восьмиклассникам предложены два учебника всемирной истории. Один из них написан с позиции украиноцентризма, другой претендует на беспристрастное изложение исторических фактов. О принадлежности Украины Российской империи упоминается крайне редко и всегда подчеркивается при этом созидающая и героическая роль украинского народа-страдальца.
Украиноцентристы предлагают новое видение мировой истории. Они Украине отводят едва ли не решающую роль в общем цивилизационном процессе. Авторы пытаются вплести историю Украины в контекст истории западноевропейской, отводят ей мессианскую роль связующего звена между западноевропейской цивилизацией и Россией. Украина рассматривается как «географическое обозначение границы между западной цивилизацией и восточным «варварством» русского православия». Украина для «византийской», «азиатской» России – мост, окно в цивилизованную Западную Европу.
«Украинская культура стала той отдушиной, через которую Московское общество знакомилось с духовными достижениями западноевропейской цивилизации. Украинцы искренне отдавали Московии все свои силы, все свои знания и на протяжении XVII в. они подготовили плодотворную почву для реформы Петра I.
Из всего изложения фактов истории России учащиеся вынесут представление о том, что несмотря на все усилия украинских миссионеров им так и не удалось преодолеть вековую отсталость России и чудовищную жестокость ее правителей.
Таким образом, Россия и все, что с ней связано, выглядит в украинских школьных учебниках источником исторической трагедии украинского народа, средоточием зла и азиатского коварства. Украинский народ все преодолел, выжил и сохранил свою культуру и самобытность в самые сложные времена оккупации русско-советской империей. Главная цель, которую ставят перед собой авторы учебников, – это преодоление в сознании учащихся представления об истории Украины как части российской истории (нет в прошлом – не будет и в будущем).
Попытки создания российско-украинского согласованного учебника, написание учебников в контексте региональной истории пока ни к чему не привели, а это значит, что спрос на новые учебники отечественной и всемирной истории по-прежнему не удовлетворен.
Империалистические амбиции сохраняются
Энвард ВИШНЕВСКИ, доктор философии, профессор института истории Лодзинского университета:
– История России тесно связана с историей Польши. Были у этих соседних народов периоды дружбы и сотрудничества и периоды непримиримой вражды. После Второй мировой войны и до 1989 г. в польских учебниках преобладала положительная оценка двусторонних отношений.
29 декабря 1989 г. Польская народная республика стала называться Речпосполита. В народном хозяйстве произошел переход к рыночной системе. В новых учебниках описываются история Польши и избранные проблемы всеобщей истории. В некоторых история России или вообще не упоминается или речь идет лишь тогда, когда говорится о ее взаимоотношениях с Польшей.
До 1989 г. не упоминалось об участии России в войне с Польшей в сентябре 1939 г. Сейчас почти во всех учебниках есть параграфы «Агрессия СССР и окончание боев», «Агрессия СССР против Польши», «Советская агрессия 17 сентября» (1939 г.), Советское нашествие (1940 г.), «Четвертый раздел Польши» (1941 г.).
Символом мученичества поляков на востоке была судьба офицеров, которых в 1939 г. заключили в лагеря. Весной 1940 г. были убиты выстрелами в затылок 14,5 тыс. офицеров и рядовых.
Другая проблема в польско-русских отношениях, о которой раньше не было сказано в учебниках, – события в конце Второй мировой войны. Раньше писалось об освобождении польских земель советской армией, сейчас же указывается на вхождение Красной Армии на территорию Польши. Вопреки воле общества введен был строй по образцу советского. Прославление Советского Союза выходило за всякие рамки. Без конца праздновались годовщины Октябрьской революции, Красной Армии, дни рождения и смерти советских героев, организовывались принудительные курсы русского языка.
Во время правления Л.Брежнева и его приспешников, по мнению авторов учебников, началась очень дорогая для России гонка вооружений между СССР и США. Если в США она привела к развитию космической и военной промышленности, к созданию множества новых мест труда, финансированных государственным бюджетом, то в СССР в экономике, планируемой центром, развитие вооружений привело к ухудшению условий жизни людей, ибо происходило за счет капиталовложений, изъятых из производства средств потребления.
31 декабря 1991 г. СССР перестала существовать. Об этом в польских учебниках писали так: «Закончилась продолжавшаяся с 1917 года попытка построить государство на принципах коммунистического общества. Жизнь огромного большинства граждан этого государства сводилась к безнадежному существованию, заключавшемуся главным образом в борьбе за выживание».
О том, что Россия не отказалась от своих империалистических и захватнических стремлений, по мнению авторов учебников, свидетельствует ее вето на вступление Польши и стран Балтии в НАТО. Такой образ России и российско-польских отношений сегодня преобладает в большинстве учебников.
Аннексия и русификация
Илгварс БУТУЛИС, доктор философии, доцент факультета истории и философии Латвийского университета:
– В советской Латвии центральное место занимало изучение истории России и СССР. Все, что было связано с Россией и русскими, изображалось в учебниках как позитивное и прогрессивное. После 1991 г. эта история рассматривается с двух позиций: в контексте всемирной истории, в контексте истории Латвии.
Россия в мировом контексте показана довольно объективно, в нейтральных тонах, практически отсутствуют эмоционально-оценочные моменты.
В учебниках по истории Латвии особо подчеркивается национальный гнет и связанная с этим русификация, гонения на латышский язык, образование и культуру. Русские в этом отношении предстают прежде всего в образе царских чиновников.
Экономические и демографические процессы в России показываются обычно на примере развития Латвии. Так, Я.Таурэнс пишет о том, что «в составе Российской империи Латвия из опустошенной в Северной войне земли стала современной индустриальной территорией на уровне Запада, форпостом индустриального развития и модернизации в России». В учебниках особо выделены те характеристики и показатели, которые свидетельствуют о более высоком экономическом развитии Латвии.
Как сопутствующее экономическому развитию явление, авторами учебников упоминается переселение большого числа русских из русских губерний. Эти русские предстают в образе низкоквалифицированных малограмотных рабочих.
Все без исключения авторы едины в том, что действия СССР в балтийских странах в 1940 г. являются актом неспровоцированной агрессии, оккупацией с последующей аннексией стран Балтии в состав СССР. Незаконное включение Латвии в состав СССР рассматривается в учебниках как большое несчастье для латышского народа. Следствие этого включения – изменение экономического устройства, приведшее к упадку экономики и резкому понижению уровня жизни, русификации образования и культуры, необузданный террор против латышского народа.
СССР после Второй мировой войны характеризуется как мировая держава, чьи границы расширились и международная роль значительно возросла. Но в то же самое время критикуется реализованная советизация Восточной Европы и подавление народных движений. СССР предстает страной с могучей армией, экстенсивной экономикой, низким жизненным уровнем, разветвленным репрессивным аппаратом, стремлением изолироваться политически и идеологически от внешнего мира.
О России 1991 г. говорится в учебниках с большой симпатией и признательностью. Признается, что судьба независимости Латвии, Литвы и Эстонии была решена в течение августовских дней 1991 г. в Москве и большую роль сыграло признание именно Россией независимости балтийских стран.
В то же время политика России в отношении Латвии после 1991 г. в целом оценивается негативно. Россия проявляет иногда «рецидивы имперского мышления» и по-прежнему считает страны Балтии сферой своего влияния. Россия устраивает пропагандистские кампании, враждебные Латвии, с целью подорвать ее международный престиж.
В характеристике образа СССР после Второй мировой войны, до времени пребывания Латвии в его составе, преобладают следующие оценки: репрессивный характер коммунистического режима, русификация, которая проявляется в ущемлении латышского языка и национальной культуры, в резком сокращении удельного веса латышей в Латвии, гипертрофированное развитие индустрии.
Некоторые авторы признают большое влияние на судьбу балтийских государств политики перестройки и гласности М.Горбачева. Крушение СССР они рассматривают как закономерный результат всего процесса его развития и оценивают положительно.
Отношение к большому соседу холодное
Арунас ВИШНЯУСКАС, доктор философии, доцент факультета истории Вильнюсского университета:
– Учебник «История Литовской ССР» в советское время был написан профессиональными историками и соответствовал обязательному идеологическому коду. Положение начало меняться только в 1988 году. В перестроечное время история Литвы была чем-то большим, чем просто рассказы о прошлом. Национальная история становилась идеологией политического возрождения.
Обсуждался сговор Сталина и Гитлера (пакт Молотова – Риббентропа), события 40-х годов, массовые советские репрессии. Рассекреченные и фальсифицированные ранее исторические факты послужили хорошей основой для возбуждения массового движения за независимость Литвы, что являлось восстановлением исторической справедливости.
Если сравнивать изучение истории России в советское время и теперь, то литовские ученики меньше стали получать сведений по русской истории дооктябрьского периода.
Сейчас история России как отдельный предмет в литовских школах не изучается. Только из всеобщей истории юные литовцы знакомятся с отдельными темами российского прошлого до 1917 года.
В 2001 г. вышел учебник по всеобщей истории для 11-го класса, он охватывает всю мировую историю до конца XVIII в. Но в нем нет ни одного параграфа, посвященного истории России.
В первой половине 90-х годов было актуально доказывать в учебниках, что Октябрьская революция – это большевистский переворот, что социализма в России не было, а был тоталитарный строй. События 1989-1991 гг. были так молниеносны, что историки за ними не успевали глубоко и основательно осмыслить. Рассматривая общую картину показа Советского Союза в учебнике по новейшей истории, видишь, что эта страна была основана не на справедливых началах, не выражала воли народа, а держалась на репрессиях и коммунистической диктатуре. Поэтому развал СССР явился неизбежным следствием, а восстановление литовской независимости – исторической справедливостью.
Отношения между балтийскими странами более ясно выражены в интегрированном учебнике: «Постоянные пропагандистские выпады правых и левых националистов России и неясные перспективы развития этой большой страны создают в обществе балтийских стран чувство неуверенности в будущем и принуждает искать гарантии безопасности на Западе. Все три балтийские страны стремятся к членству в Европейском союзе и НАТО. Но этому особенно сопротивляется Россия, но и западные страны не хотят принимать обязательств ради безопасности Эстонии, Латвии и Литвы».
В начале 90-х годов литовские учебники начали писать не только о польской, но и о советской оккупации. Однако, поскольку Польша в последнее время стала желаемым стратегическим союзником Литвы, тема польской оккупации перестала разворачиваться.
Что же касается оценки советской внешней политики в 1939-1940 годах, то в литовских учебниках подчеркивается, что СССР не имел права присоединять не только балтийские страны, но и Бессарабию, а также восточную часть Польши.
Образ коммунистической России (Советского Союза) остается негативным и в настоящих учебниках. Образ современной России тоже представлен в нерадужном свете, она предстает как страна, создающая угрозу литовской независимости.
Конференция, на которой по существу было проанализировано содержание учебников истории, показала, что в странах, возникших на постсоветском пространстве, появилась необходимость воссоздания подлинной истории, причем это делается в порыве нетерпеливого сиюминутного ультрапатриотизма, при этом пытаются найти в историческом прошлом историческое величие, избранность собственного народа».
Исторические образы России, созданные авторами учебников на Украине, в Белоруссии, странах Балтии, Казахстане, Армении, Азербайджане, заставляют о многом задуматься не только историков, но и политиков, государственных деятелей. Исторические образы бывших республик СССР в России тоже полярны, противоречивы, тем более что мы сами так и не сумели выработать правильное отношение к своему прошлому. Историки, ученые дают самые полярные оценки и деятельности одного и того же царя, одному и тому же историческому событию. Мы унижаем, принижаем себя, забываем, что живем в великой стране, принижаем ее значимость. Причем то незаслуженно возвышаем себя, приписывая себе вселенскую роль, забывая, что у нас так много несделанного дома, в своей стране, в своем городе, деревне. «Историки – хранители прошлого. Они должны защищать его от тех, кто пытается его использовать в своих целях». Историю нельзя выдумать, это не плод ума одного человека или даже очень большой группы, пусть даже очень талантливых людей, она уже сотворена народом, его лидерами, героями и антигероями, ее только нужно осознать и объективно оценить и описать беспристрастно для потомков, ибо, как писал Цицерон: «Первая задача истории – воздержаться от лжи, вторая – не утаивать правды, третья – не давать повода заподозрить себя в пристрастии или в предвзятой враждебности».
Наверное, нужно помнить эти слова великого философа древности и тем, кто создает учебники, и, если это и другие необходимые условия будут соблюдены, тогда, очевидно, группа ученых-историков двух стран, скажем, России и Украины, сможет написать совместный учебник по истории. И это наверняка случится, только, к сожалению, не в ближайшем будущем.
Маргарита КУРГАНОВА
Выбор читателей
Комментарии