Подводя для себя итоги уходящего года, я задумался вот о чем. Много в последнее время говорят о надвигающемся кризисе учительской профессии, обосновывая это тем, что в эпоху Интернета учитель уже не будет нужен. Стоит вспомнить, что когда-то, во времена появления фотографии, такой «диагноз» ставили живописи, при появлении кинематографа – театру. Однако вышло иначе. Этим искусствам пришлось задаться вопросом: в чем их сущность, кроме как в точном воспроизведении действительности? И ответы нашлись, да такие, которые дали невероятную энергию развития и без которых не было бы Пикассо, Шагала, Магритта, Мейерхольда, Питера Брука… Такой же вызов, на мой взгляд, стоит сегодня перед педагогикой. В чем ее суть, если не в передаче информации, с чем действительно успешнее справляется электроника. Именно поиски и попытки ответить на этот вопрос способны сделать XXI век эпохой педагогического Ренессанса.
Однако в чем же эта самая суть? Размышлял об этом, проводя занятия с учениками, видя выступления своих коллег и читая книги, будучи зрителем на театральных или кинопремьерах. Я не случайно привожу в своих текстах примеры именно из сферы искусства. С одной стороны, конечно, это из-за того что я с ней непосредственно связан в своей деятельности, но с другой – потому что считаю: в педагогике действительно применимы и эффективны методы искусства, и опыт искусства (а особенно искусства XX-XXI веков) в ней крайне полезен, а используем мы его недостаточно.
Герои самой, пожалуй, значимой для меня из прочитанных за этот год (по совету главного редактора «Учительской газеты» Петра Положевца) книг – романа американской писательницы Ханьи Янагихары «Маленькая жизнь» – живут в Нью-Йорке неопределенного будущего, возможно, в 2040‑х годах или что-то около того (автор намеренно опускает те или иные конкретные временные привязки). Вот уж, казалось бы, сколько предрекали смерть романа, а он живее всех живых. Роман именно как возможность рассказать человеческую историю. Но, замечу, рассказать ее о людях, живущих в реальном мире и с реальными проблемами: в огромном по размеру романе Янагихары (700 страниц) есть насилие, есть тяжелые психологические травмы, есть сложные отношения на грани дружбы и любви между двумя главными героями.
Янагихара пишет о человеческой близости и о том, как в нашей маленькой постиндустриальной жизни ценно ее обретение: «Знаешь, Феликс, у меня тоже не было никаких друзей – очень долго, я уже был гораздо старше тебя. Я тоже очень хотел друзей. И все время думал: найду ли я их, и как, и когда? А потом я пошел учиться в университет и там встретил людей, которые почему-то решили стать моими друзьями, и они научили меня… да, в общем-то, всему. Они сделали и до сих пор делают меня кем-то другим, лучше, чем я есть на самом деле. Ты сейчас не поймешь, что я имею в виду, но поймешь когда-нибудь: мне кажется, единственная хитрость дружбы – это найти людей, которые лучше тебя – не умнее, не круче, а добрее, благороднее, снисходительнее – и ценить их за то, чему они тебя учат».
Герои тоже очень длинного (без малого 4 часа) фильма «Слон сидит спокойно» режиссера Ху Бо, ставшего призером Берлинского кинофестиваля этого года, живут не в Америке, а в Китае, проводят вместе с нами всего один день своей жизни – день, вместивший в себя несколько смертей, самоубийство, множество семейных конфликтов, отчаяние, но главное – скитания по серому стертому городу в поисках возможности спасения: говорят, где-то в Маньчжурии есть слон, который сидит спокойно, что бы ни происходило. Желание увидеть его – повод для бегства, цель, объединяющая двух старшеклассников и старика с маленькой внучкой. Вместе они садятся в ночной автобус и отправляются в дорогу…
Идя на показ этого фильма, я невольно засомневался: четыре часа – не слишком ли? Но ни разу не вспомнил об этом в кинозале, настолько человечески плотной и ритмически выверенной была эта история, исследующая обнаружение людьми связи, контакта в пространстве города, из которого будто бы выкачали воздух. Да, действительно, чтобы выкурить у окна сигарету, нужно минуты две, никак не меньше, а чтобы простить человека и отпустить его – пятнадцать или даже двадцать.
Равное самому себе человеческое время – одна из важных ценностей и в современном театре. Будь то традиционный по форме спектакль Камы Гинкаса в Московском ТЮЗе «Все кончено» по одноименной пьесе Эдварда Олби, герои которого в течение двух часов в одной комнате ожидают смерти близкого им человека и успевают за это время понять и принять друг друга, или же эксперимент петербургского режиссера Бориса Павловича, предлагающего зрителям провести те же два часа в квартире на Мойке, 40, вместе с актерами-аутистами, в пространстве, существующем по их, а не нашим правилам, и найти с ними контакт благодаря поэзии обэриутов.
Во всех упомянутых мною театральных, кинематографических и литературных сюжетах событием становится именно обретение человеческого контакта в реальном времени. Не общественный пафос, не героизм, не та или иная идеология – контакт. И, думаю, это не случайно.
Думаю, также не случайно и то, что ставший абсолютным победителем конкурса «Учитель года России» Алихан Динаев свой мастер-класс посвятил именно способам построения взаимодействия с разными детьми, исходя из их личностных особенностей. Личностный контакт – та главная уникальность, которой, на мой взгляд, обладает ситуация встречи учителя с учеником и учеников друг с другом в образовательном пространстве. И ровно это же основной дефицит и недостаточность в современном обществе. И, как мне кажется, залогом развития образования, главным условием того, чтобы случился педагогический Ренессанс, является именно понимание того, что искусство педагогики сегодня – это искусство контакта в реальном времени человеческой жизни. Искусство построения такого пространства, в котором через проектную деятельность или театральные постановки, или научные исследования, или теорему Пифагора, или компьютерное моделирование, или законы Ньютона на самом деле происходит событие обретения контакта. И учитель сегодня может и должен быть мастером построения такого пространства, а прежде всего – личностью, с которой этот контакт необходим и интересен.
«Человеку нужен человек», нужны события как внутренние изменения, происходящие только в контакте с другими людьми, нужно чувство физического и эмоционального присутствия здесь и сейчас. Это, конечно, старые истины, но думаю, что сегодня они наполняются по-особенному актуальным содержанием, и хорошо бы, чтобы из букв на страницах документов о новых ФГОС они и вправду стали нашей образовательной действительностью.
Тем временем в списке наиболее обсуждаемых за последний год вопросов в российском школьном образовании: вводить или не вводить астрономию, как еще урезать Федеральный перечень учебников и какие меры предпринять, чтобы школьники не участвовали в протестном движении.
Вот такие итоги года.
Комментарии