На чтение: ≈ 7 мин.Учителю истории надо быть свободным и одновременно ответственным человеком. Но это тяжкий труд. Один умный французский писатель и философ написал: «Ответственность перед историей освобождает от ответственности перед людьми. В этом её удобство»….
«Первая задача истории – воздержаться от лжи, вторая – не утаивать правды, третья – не давать никакого повода заподозрить себя в пристрастии или в предвзятой враждебности». Мне кажется, что эти слова Марка Тулия Цицерона мы должны помнить тогда, когда пишем новый учебник по истории или проект историко-культурного стандарта или просто начинаем урок истории в школе.Концептуальные основы историко-культурного стандарта, который опубликован на сайте Министерства образования и науки РФ, я разделяю полностью, мало того все 25 лет моего преподавания истории только и пытался их реализовывать в учебном процессе, особенно культурно-антропологический подход, насколько позволяли ограниченное учебное время. Именно культурно-антропологический подход позволяет «оживить» нашу историю, наполнить её духовно-нравственным светом, противостоять превращению наших воспитанников в библейских Хамов, насмехающихся над пороками наших отцов. Но в содержании стандарта этот подход не наблюдается. Опять вопросы культуры, повседневной жизни, мировоззрения людей вынесены в конец каждого раздела, завершающий ту ли иную эпоху. И получается, как в старом анекдоте: «И это всё о нём и коротко о погоде».
«Личность есть боль, – писал Николай Александрович Бердяев. – …Можно избежать боли, отказавшись от личности. И человек слишком часто это делает. Быть личностью, быть свободным есть не легкость, а трудность, бремя, которое человек должен нести». Эти слова я часто цитирую, ведь в них, на мой взгляд, вектор антропологического подхода в преподавании истории, в написании историко-культурного стандарта. В стандарте много перечислено исторических имён, даже чересчур много.
Мы опять будем их называть, никак не раскрывая их образы, т.к. опять на это катастрофически не хватает учебного времени. Кроме того, некоторые имена по советской традиции переходят в новый стандарт. Например, среди важных событий названо покушение Дмитрия Каракозова на императора Александра II, а имя картузных дел мастера Осипа Комиссарова, спасшего царя, забыто. Молодая террористка Вера Засулич не забыта, а величайший юрист и гуманист Анатолий Кони не упомянут.
Пусть наши ученики прочитают в школьном учебнике не только о великих правителях и воинах, великих деятелях нашей культуры, но и о «малых» героях, служителях долга и истины. Например, о городовом Анатолии Тяпкине, о правозащитнике Владимире Короленко, о протоирее Иоанне Кронштадтском, философе Михаиле Бахтине, их имена достойны упоминания в историко-культурном стандарте. Образы наших соотечественников прошлого могут стать «духовными скрепами» между разными поколениями. А, например, монархист Шульгин или большевик Каганович, бизнесмен Мавроди или галерист Гельман могут и уступить им место.
Историко-культурный стандарт должен дать авторам учебников истории и учителям истории почву для выработки сознательного оценочного суждения. В описании многих периодов отечественной истории этой почвы почти нет… Например, как осторожно, обходя все острые углы, сказано о трагических 20-30 годах 20 века. О драме народа, об огромной боли человеческой не сказано чётко и ясно. Нет, пожалуй, есть некая определённость, я цитирую: «… начался период жесточайших массовых репрессий, ставивших целью ликвидацию потенциальной «пятой колонны» в условиях нарастания военной опасности». Таким образом, многомиллионная часть нашего общества для власти была «пятой колонной». Как говорят, без комментариев.
И ещё, хочется разобраться в определённых исторических понятиях. Говоря образно, «как вас теперь называть?» Перечислю несколько событий, названных в стандарте. Восстание Емельяна Пугачёва, восстание декабристов, корниловский мятеж, левоэсеровский мятеж, кронштадтский мятеж, тамбовское восстание, выступление ГКЧП, трагические события октября 1993 года. На мой взгляд, все эти события по своей корневой сути схожи. Почему же они у нас обозначаются разными понятиями? А ещё хочется спросить: нужно ли говорить ученикам о том, какие чувства обуревали простого человека, находящегося внутри трагических мятежей или восстаний? … Вспоминаются строчки Волошина 1919 года: «… Гудит, ревёт… И трескается камень. И каждый факел – человек./ … Я сам – огонь. Мятеж в моей природе…» … Мятеж и в моей душе!
…Может быть банально, но так и есть на самом деле: мы, учителя истории, отвечаем за то слово, которое несем своим ученикам, опираясь на стандарты и учебники или споря с ними. При этом нам надо быть свободными и, одновременно, ответственными людьми. Но это тяжкий труд. Один умный французский писатель и философ написал: «Ответственность перед историей освобождает от ответственности перед людьми. В этом её удобство». Нам же, в первую очередь, отвечать за людей, больших и маленьких. Это должен помнить и каждый правитель, и каждый учитель, который пишет историю каждый день.
Об авторе
Игорь Карачевцев, Заслуженный учитель России, лауреат премии Президента РФ в области образования, абсолютный победитель конкурса «Учитель года России-2003», директор гимназии №166 Центрального района Санкт-Петербурга, учитель истории и обществознания
Выбор читателей
Комментарии