Готовы ли учителя к свободе и ответственности?

​Нина МИНЬКО, председатель Общественного совета при Департаменте образования: – Наш Общественный совет создан совсем недавно, но я прошу рассматривать Общественный совет при департаменте как переговорную площадку между образовательной властью города и всеми нами. Если есть тема для обсуждения на этой площадке, если есть проекты, мысли, если есть то, что заслуживает внимания общественности, то наш совет, в который входят люди самых разных профессий, готов обсуждать все проблемы на этой площадке. Мы уверены, что это будет интересно.Несколько дней назад мне удалось, как председателю Общественного совета при Департаменте образования, побывать на радиостанции «Говорит Москва». Там шла передача, посвященная началу нового учебного года, и мы с журналисткой Ольгой Дроздовой (мы с ней знакомы много-много лет) вспоминали различные эпизоды и моменты из истории образования.

Вдруг Ольга задала мне вопрос: «А как у нас обстоят дела с кострами?» Если честно, я  не сразу поняла, о чем речь. Кажется, это все было так недавно, но, оказывается, на самом деле это было уже так давно. Может быть, не так ярко и не у всех школ горели те давние костры, но очень хорошо помню, как к школе №1158 на ночь съезжались на автомобилях родители будущих первоклассников. Костры они не жгли, но в автомобилях ночевали, чтобы быть первыми, чтобы успеть записать своих детей в первый класс, потому что одним из мифов того времени был такой: по-настоящему детей учат всего в нескольких школах Москвы, туда обязательно нужно идти. Мне тогда, как начальнику Управления образования Южного округа, оставалось только вызывать наряд милиции, чтобы у школы не произошли какие-то ненужные инциденты. Когда я все это вспомнила во время радиопередачи, то вздрогнула и сама усомнилась: а было ли это? С тех пор прошло-то совсем немного времени, но все это уже как-то забылось. Нынче в столичном образовании происходит очень много позитивных изменений. У нас на территории Южного округа раньше была такая традиция, что каждые полгода после совещаний директоров мы проводили опрос. В те времена, когда в педагогические коллективы достаточно болезненно входили такие новшества, как ЕГЭ, важно было понимание, позиция, нам нужно было услышать, что педагогическому сообществу нравится, что его не устраивает. Мы всегда заканчивали совещания анонимным опросом для руководителей школ, они же анонимно отвечали: «Я это понимаю и принимаю!» или «Я не понимаю, не принимаю и хочу назад!». Одна и та же цифра была по итогам этого опроса – 70 процентов руководителей каждые шесть месяцев отвечали, что они абсолютно понимают, куда идем, абсолютно с этим согласны, считают, что надо совершенствоваться, но, конечно, все изменения будут внедрены не сразу. А вот 30 процентов руководителей школ регулярно говорили, что они никакие новшества не принимают и хотят вернуться назад. Я сегодня не утверждаю, что это постоянно был один и тот же контингент, сохранялось соотношение 70 и 30, но, возможно, опрашиваемые переходили из одной группы в другую. Тревожно было другое – тридцать процентов все-таки всегда хотели вернуться назад. Если мы хотим продолжать врать, нечестно относиться ко всему новому, то, наверное, кто-то по прежнему будет мечтать о возврате тех позиций, от которых мы в последние годы уходили. Нам нужна честность в отношении к тем позитивным изменениям, которые сегодня повышают качество работы школы, нам нужна собственная честность в нашей работе. Рано или поздно какие-то архивы рассекречивают, какие-то папки можно открывать не для того, чтобы как-то и кого-то укорять, а для того, чтобы делать соответствующие выводы. 26 лет моей работы в должности начальника Южного окружного управления образования тоже создали какой-то архив, и теперь самое время о чем-то рассказать. На нашей конференции образовательных политиков второго съезда учителей Москвы зал был разноплановым и разновозрастным, были в нем представители того поколения, которое не всегда понимало то, о чем говорят представители старшего поколения. Но уверена, что в зале сидели и представители того поколения, которое вспоминало: да, это у нас было, да, мы от этого уходили.Раньше был такой порядок, когда все пакеты с темами экзаменационных сочинений и заданиями по математике мы получали накануне экзаменов, чтобы открыть в аудиториях на следующий день, то есть непосредственно на экзаменах. Поскольку при наших окружных управлениях образования и в районах уже работали инспекции, то, скажем, 1 июня в аудитории, где вскрывали экзаменационные пакеты, приходили инспектора. Наверное, кто-то из сегодняшних педагогов помнит, как руководитель школы ножницами разрезал эти конверты, заклеенные сургучными печатями. Инспекции были маленькие, но инспектора как-то угадывали, куда нужно пойти. Пакет они просили показать до того, как его будут честно открывать в аудитории перед детьми, сидящими в актовом зале. Так вот в архиве есть записи инспекторов, что таких пакетов, вскрытых накануне, было достаточно много. Результаты служебных расследований показывали, что, оказывается, давление учителей, чьи дети оканчивали школу, давление родителей, которые уже были в определенных контактах со школой, вынуждало руководителей школ идти на такое преступление. В этих архивах можно найти записи о том, как из школы, выпускавшей детей из последнего класса, в управлении раздавались звонки, нам сообщали, что выпускники в кабинете директора переписывают экзаменационную работу по литературе, потому что она не тянет на медальную. Такие случаи у нас были. Мы легко вспомним ситуацию, когда на экзамене по математике наши ученики сидели в зале, а учителя старались помочь им, передать вместе с бутербродами правильные ответы на задачи. Нам надо сегодня, когда мы говорим о честности и открытости, извлекать уроки из былого. Если мы хотим продолжать врать, то ничего хорошего из этого не получится. Сегодня, когда город создает условия для качественной работы и учителя, и школы, каждая образовательная организация выбирает: идти ли вперед, остаться ли на месте или очень хотеть вернуться назад. Каждый выбирает дорогу по себе, но надо понимать, какова ответственность при этом выборе!Антон МОЛЕВ, директор Московского института развития образования:- Сегодня мы часто говорим о честной школе, которая нам всем нужна. Возможность для создания такой школы дает законодательство, причем не только федеральное, но и московское. Речь сегодня идет прежде всего о максимальной свободе школы, которая проявляется в свободе содержания образования, выбор которого и законодательно, и в рамках тех или иных подзаконных актов становится прерогативой школы. Мы все хорошо понимаем, что свобода одновременно и ответственность, ответственность вести диалог, отвечать на сложные вопросы. В любом диалоге критерием его эффективности становится предельная честность, готовность быть проверенным, готовность предъявить результаты. Школа пока, как многим кажется, не очень готова к свободе. По опыту семинаров, которые проводит МИРО, мы знаем: педагоги и директора активно обсуждают различные проекты и подходы к их реализации, но по итогам обсуждения не только образовательных программ, но и, скажем, отдельных учебных планов, нет-нет да и появляется завуч или директор, которые говорят: «Все хорошо, но как это согласуется с базисным учебным планом?!» Многие привыкли к тому, что эта схема все еще существует. Неготовность к свободе, желание получить инструкцию – то, что нам надо преодолевать. Ефим РАЧЕВСКИЙ, директор образовательного комплекса №548, народный учитель РФ:- Честность и жесткая инструкция – вещи несовместимые. Если все будут действовать по жесткой инструкции (а мы  субъекты, наделенные сознанием), то рано или поздно появится соблазн что-нибудь имитировать. При этом честная школа будет невозможна. Мы должны делать выбор. На самом деле выбор очень ограничен: если мы пойдем назад, к старой школе, то это движение будет моментально сметено, потому что школа перестала быть чумом шамана, потому что есть 29-я статья Закона «Об образовании в РФ», потому что школа открыта и учитель больше не занимается никаким таинством. Есть очень мотивированное на качественное образование сообщество семей. Поэтому если кому-то захочется повернуть назад, он должен понимать: по-старому школа долго не протянет.