Факультатив Терпимость, доброжелательность, альтруизм

Сыграв немаловажную роль в истории человечества, проблема толерантности и уважения к разнообразию культур народов мира приобретает особое значение сегодня, когда все более актуальными становятся процессы глобализации во всех сферах человеческого социума. Это важно и потому, что нарастают процессы ассимиляции и взаимопроникновения различных культур. Происходит все большая интернационализация языков, в особенности тех, которые признаны в качестве рабочих в Организации Объединенных Наций.
Все это становится особенно актуальным при обновленных негативных процессах, таких, как экстремизм, терроризм и антиглобализм, вышедших на международную арену и представляющих опасность для самого человеческого существования и бытия.
Толерантность – признак культуры или даже уровня цивилизованности. Она полностью соответствует идеалам наиболее распространенных мировых религий. В наше время вопрос стоит так: сумеет ли человечество обеспечить выживание различных этнических групп, народов, рас, общественных классов, культур, взглядов, идеологий и религий на планете Земля? Есть ли выход из разрушительных конфликтов и возможен ли переход к продуктивному соревнованию?
Толерантность – это предпосылка к продвижению народов к единству и сотрудничеству и одна из системообразующих черт демократичности. Толерантность в современном мире должна стать образцом взаимоотношений между людьми, народами и государствами. Сегодня она являет собой необходимое условие для реализации и удовлетворения общечеловеческих интересов. Она необходима для установления и консолидации общественных связей и новых форм рациональных отношений, потому что служит фактором выживания и полнокровной жизнедеятельности народов всего мира.
Люди все больше понимают необходимость противостояния дезинтеграционным процессам, используя ненасильственные средства. Мировой исторический, национальный и культурный опыт свидетельствует о том, что толерантность должна быть закреплена в гражданском и правовом законодательном поле и стать культурной нормой и моральной ценностью. Это следствие либерально-демократической тенденции, превалирующей в современном цивилизованном мире и ставшей неотъемлемой частью движения к тому, чтобы общечеловеческие ценности стали доминировать в политике государств.
Толерантность выражается в стремлении человечества к достижению взаимопонимания и корреляции различных мотивов, позиций и ориентаций, не прибегая к насилию и подавлению человеческого достоинства, а используя гуманистический потенциал – диалог, пояснение и сотрудничество.
Глобализация мировой экономики и преобладающие геополитические, геосоциальные и культурные процессы требуют укрепления тенденции толерантности. В процессе глобализации вызревают новые условия для диалога между разнообразными культурами и формированием общечеловеческих норм сосуществования. Значение данной проблемы объективно отразилось в проведении Организацией Объединенных Наций Года толерантности (1995) и установлении ЮНЕСКО ежегодного Дня толерантности (16 ноября).
Плюрализм, толерантность и кооперация являют собой единственный способ выхода из тупика конфронтации. Вполне справедливо замечание американского исследователя Л. Айзенберга о том, что идея братства ненова, но отличительной чертой современности является то, что ныне оно стало условием выживания землян. Сегодня толерантность – не только этическая необходимость. Она превратилась в социальный и политический императив. Во Всеобщей декларации прав человека, принятой ООН (1948), отмечается, что насилие и войны могут быть как результатом подавления демократии, так и нетерпимости.
В России идеалы гражданского общества, правового государства, общечеловеческих ценностей, преобладания моральных норм в политике и экономике набирают силу. В нашей стране функционирует более полутора десятков тысяч религиозных организаций 60 различных конфессий. Но в то же время нельзя не замечать того, что действие таких интеграционных механизмов, необходимых для развития терпимости, как религия, государство, культура, все еще слабо ощутимо. Об этом свидетельствуют многочисленные нерешенные социальные и национальные конфликты, дезинтеграция государственно-политических механизмов, приведшая к высвобождению гигантской социальной энергии деструкции, нигилизма, нетерпимости.
Попытки вестернизации российской культуры привели к усугублению конфликта поколений. Рейтинг терпимости весьма низок в общественном сознании россиян. Согласно исследованию, проведенному в 1989 г. среди студентов, считающихся наиболее демократическим слоем общества, от одной трети до половины опрошенных, представлявших разные национальности, оказались резко настроенными против “чужой” национальности.
Об этом же свидетельствуют и экстремистские выступления националистов и “бритоголовых”, регулярно устраивающих погромы “инородцев” в самом сердце России.
В то же самое время в ряде европейских стран население не потворствует крайне националистическим идеям. Об этом свидетельствуют опросы людей об их отношении к таким одиозным ультранационалистическим вождям, как Хайдер (Австрия) и Ле Пен (Франция). В демократических странах национализм рассматривается как нациопатия и социальная гиперинфантильность. Не случайно президент Франции Жак Ширак совсем недавно отказался участвовать в телевизионных дебатах с Ле Пеном, претендовавшим на президентский пост, по причине того, что этот националист пропагандирует ненависть и нетерпимость.
О низком уровне терпимости в российском обществе свидетельствуют также результаты опроса, недавно проведенного среди 135 россиян и 98 респондентов в США, Канаде, Германии и Австрии по вопросу об отклонениях и преступности среди молодежи. В России 2/3 опрошенных выступили за полную ликвидацию антисоциальных групп, 28 процентов – за ликвидацию наркоманов и 26 процентов – за ликвидацию проституток, в то время как в ответах опрошенных на Западе преобладали толерантность и альтруизм. Кроме того, 72 процента опрошенных россиян выступили за применение смертной казни к особо опасным преступникам, в то время как соответствующий опрос на Западе показал всего семь процентов.
В условиях полиэтнического, полилингвального, поликультурного и полиментального общества (пример России и многих других обществ) привитие толерантности требует поликультурного образования. В таких странах толерантность выступает в качестве интегрального элемента современного понимания свободы, структуры творческого взаимодействия и креативности. Это означает, что принцип толерантности должен быть творчески внедрен во все общественные отношения, и прежде всего в образовательный и учебный процесс, во взаимоотношения между педагогом и учащимся.
Соответственно перед школой стоят следующие задачи: восприятие учащимися культуры своего собственного народа в качестве главной предпосылки для интеграции с другими культурами; формирование в умах учащихся идеалов многообразия культур мира, воспитание позитивного отношения к культурному разнообразию; создание условий для интеграции учащихся с иными культурами; формирование навыков эффективного взаимодействия с представителями иных культур; воспитание в духе мира, терпимости, гуманной международной коммуникации.
В соответствии с этими принципами в российской школе меняется содержание учебных программ. Постепенно проблема толерантности вводится в планы школьных уроков либо как отдельный раздел, либо в качестве принципиального подхода в любой области обучения и воспитания.
Какими видятся характерные черты толерантного человека? По мнению российского исследователя В. Глебова, это: симпатизирование по отношению к другим людям, снисходительность, чувство юмора, чуткость, доверие, альтруизм, терпимое отношение к различиям, умение сдерживать себя, доброжелательность, способность не обвинять других, гуманизм, умение слушать людей, способность к сочувствию, любознательность. Укоренение духа толерантности было бы серьезным вкладом учебно-воспитательной работы в школе в развитие культуры мира на Земле.
В свете вышесказанного справедливо поставить такие вопросы, как: следует ли проявлять терпимость ко всяческим формам терроризма, будь он национальным или международным? Следует ли быть терпимым по отношению к различным формам насилия, преступности или агрессивности?
Большинство людей не исповедуют толерантность в духе толстовцев или последователей Махатмы Ганди. Мы не заходим так далеко в своем призыве к толерантности. Мы не можем оставаться в стороне и сложа руки наблюдать, когда люди подвергаются сегрегации, унижению и презрению только потому, что они относятся к другой расе, национальности, полу, вероисповеданию, говорят не на нашем языке или придерживаются непривычных для нас обычаев и традиций.
Мы не можем допустить ни тоталитаризма, ни любых актов нарушения прав ребенка, гражданина и человека, актов агрессии, убийств, разбоя, грабежа и т.п. Но в обычных, не экстремальных обстоятельствах толерантность является непременным условием. Она, кстати, должна проявляться не только по отношению к людям, но и к животным, растениям и окружающей нас среде в целом.
Можно ли приравнять толерантность к попустительству? Ни в коем случае. Возьмем пример нападения террористов на Дом культуры, в котором шел спектакль “Норд-Ост”. Можно понять чувства родственников, вышедших по требованию террористов на уличную демонстрацию с плакатами, требуя вывода российских войск из Чечни и прекращения войны. Однако печальный опыт Версальского мира и Хасавюрта показал, к чему приводят попытки пассивного умиротворения бандитов и изуверов. Пойди мы на уступки требованиям бандитов, Россия получила бы такое осиное гнездо в своем географическом подбрюшье, что на долгие годы не залечила бы гноящуюся язву конклава, из которого нескончаемым потоком хлынули бы оружие, бандитские вылазки и наркотики. Они тысячекратно превзошли бы тот постепенно иссякающий поток, который мы имеем сегодня.
В рамках воспитания толерантности у молодых людей в мае 2002 г. автор этих строк предпринял анонимный опрос среди 50 учащихся старших классов одной из московских школ.
В числе 48 заданных вопросов были такие, как: “Хотели бы вы как можно скорее освободиться от доминирования родителей в вашей семье? Считаете ли вы, что в мире существует лишь одна, абсолютно истинная религия? Возможно ли урегулировать всевозможные конфликты посредством переговоров и компромиссов? Известна ли вам хоть одна нация, с представителями которой трудно установить дружеские отношения? Что важнее: национальность человека или его моральные качества? Могли бы вы согласиться на брак с человеком чужой национальности или религии? Считаете ли вы дозволенными интимные отношения до вступления в брак? Считаете ли вы дозволенными для девушек курение и посещение питейных заведений? Выступаете ли вы “за” или “против” смертной казни за наиболее тяжкие преступления? Является ли многонациональный состав общества позитивным или негативным фактором?”
Если вопрос не носил альтернативного характера, то в вопросниках предлагались следующие варианты ответов: абсолютно согласен (согласна); согласен (согласна); трудно сказать; не согласен (не согласна); абсолютно не согласен (не согласна).
При подытоживании результатов опроса мы использовали шкалу, в соответствии с которой уровень толерантности оценивался как “крайне низкий”; “низкий”; “средний”; “высокий”; “исключительно высокий”.
В диапазоне приблизительно десяти вопросов уровень толерантности оказался исключительно высоким, по восьми вопросам – крайне низким, по остальным – средним. 18 из 50 учащихся показали исключительно высокий уровень толерантности, 12 – крайне низкий, а большинство проявили тенденцию к более умеренному отношению к указанной проблематике.
По завершении опроса мы посвятили некоторое время брифингу респондентов по вопросу о значении толерантности в современную эпоху и провели повторный опрос по тем же самым пунктам. Результат показал определенный сдвиг в направлении к высшему уровню толерантности по отношению к “чужакам”, спорам и конфликтам. Процент низкого уровня толерантности снизился примерно на 20 пунктов, а высокого – увеличился в такой же пропорции.
Примечательно, что когда в июле 2002 г. автор этих строк, выступая с докладом о толерантности, провел интерактивный опрос по данной тематике среди американских педагогов на учительской конференции в Южнокаролинском университете США, то на вопрос о смешанном браке ряд респондентов ответили, что уже состоят в таковом, а на большинство указанных выше вопросов реакцией было “затрудняюсь ответить”.
Таким образом, даже образованная элита продвинутого демократического общества находится в состоянии смятения в плане толерантности. Возможно, немаловажную роль при этом сыграло известное событие, происшедшее 11 сентября 2001 г. и ставшее поворотным пунктом в сознании большинства американцев и в их отношении к этой проблеме.
Общий вывод из сказанного сводится к тому, что было бы целесообразно усилить пропаганду толерантного отношения среди школьников и молодых людей в целом и периодически проводить опросы, позволяющие судить о векторах тенденций в обсуждаемой сфере.

Евгений ШЕРР,
учитель английского языка
Москва