На чтение: ≈ 2 мин.Семьдесят лет назад, в декабре сорок первого, в битве под Москвой решалась судьба не только столицы, но и всей страны. Меня часто приглашают в школы. С каждым годом все меньше остается людей, которые помнят военное лихолетье. У меня своя память о войне. Голод. Мне, мальчишке, цена 250 граммов хлеба – паек иждивенца. Нас у матери двое. Помню, как голодный выхожу на Волоколамское шоссе. Всматриваюсь вперед, на мост. Там должен показаться хлебный фургон. Хлеб возили на лошади с пекарни, что была в районе Красной Пресни. Стоим, терпеливо ждем нашу кормилицу. Очередь длиннющая. Я думаю о том, что мать поставила уже на керосинку огромный чайник, приду, будем пить чай без сахара с пайкой хлеба.
Вдалеке на мосту клубится пар. Это шествует наша радость – лошадь тянет фургон с хлебом. Подошла и моя очередь. Получаю на троих плоскую буханку, отдаленно напоминающую хлеб. Кладу ее, теплую, за пазуху, несу домой. Долго с расстановкой едим с братом и мамой мизерные пайки с кипятком. Быстро нельзя, не утолишь голод.И еще одно воспоминание. Мать записалась в доноры. Идем с ней в Боткинскую больницу. Я жду маму в коридоре. Она выходит с талоном на разовый донорский обед. Меня в столовую не пускают, но мама выносит мне от скудного обеда котлетку. Дорогая цена у той котлетки. Как я могу все это забыть? Юрий ЛЮДКОВСКИЙ, Москва
Выбор читателей
Комментарии