Две судьбы Александра Цуркана

Он играл ведущие роли в знаменитом театре на Таганке, ученик некогда культового режиссера Юрия Любимова. Пришел в кино – и его сразу заметили продюсеры и теле- кинорежиссеры. Более 50 жизней в образе своих героев «прожил» Александр Цуркан – актер театра и кино, мастер художественного слова (стоит отметить, что последнее не так часто отмечается в дипломах знаменитой «Щуки», высшего театрального училища им. Б. Щукина). Но Александр так великолепно читал-играл стихи, что талантливого студента заметил известный чтец Яков Михайлович Смоленский. Когда начал писать стихи, то даже не издав сборника, нашел свою аудиторию. Для человека творческого дороже хлеба насущного всегда была важна профессиональная востребованность. Такая вот актерская судьба. Но мало кто знает, что нашел ее Цуркан (или она его) только в тридцать лет. То есть в том возрасте, когда, можно сказать, «жизнь состоялась».

Интересно то, что она на самом деле удалась у успешного выпускника Московского автодорожного института, который начал все заново, имея стабильную зарплату в 600 рублей – немалые деньги в конце 1980-х.

– Александр, в вашей актерской летописи есть роль капитана-пограничника в картине с пророческим названием «Две судьбы». Интересно, что вы всегда играете людей сильных, неординарных. Так ли планировал свою жизнь мальчишка, выросший в орехово-зуевских рабочих казармах времен Саввы Морозова…

– Наша семья – мама, папа, бабушка и мы с сестрой Таней жили еще и в одной комнате. Помню двухэтажные полати с лестницей. Орехово-Зуево вообще город непростой, скажем так – с тревожной атмосферой. Я, хоть и отлично учился, был не пай-мальчиком. Энергия у меня всегда била через край, ее надо было как-то реализовывать. Танцы, драки – это часть моего отрочества и юности. Страшно, что из моих 12 друзей в живых осталось на сегодняшний день двое. Кто погиб от наркотиков и неумеренного пьянства, кто – от нелепой поножовщины. Я сам был порой на волосок от, скажем так, крупных неприятностей. Спасли меня, считаю, Господь и книги. Я читал буквально запоем. Знал благодаря им, что есть другая жизнь: интересная, без пьяного угара и мордобоя. И мне безумно хотелось реализовать себя в ней.

– Саша, а почему ты поступал именно в МАДИ, если так притягивала «книжная» и песенная атмосфера? Может, надо было сразу выбрать творческую профессию? Не играть с судьбой? Ведь недаром люди заметили: «Согласных судьба ведет, а несогласных – тащит».

– Именно что «тащит». Наверное, я должен был пройти часть дороги, чтобы осознанно выбрать дальнейшее направление пути. В МАДИ меня привлекла «воздушная» романтика названия факультета: «Строительство и эксплуатация аэродромов». Я всегда любил самолеты и все, что с ними связано. По окончании института получил хорошее распределение: Москва.

– …И выбрал самое «теплое» местечко: Сибирь, Красноярский край.

– Хотелось посмотреть мир. Моя трудовая биография началась с поселка Кежма на Ангаре. Работал на буровой, знаю, что такое мороз под минус пятьдесят. Работал инженером аэродромной службы. Перевелся с повышением в еще более глухой поселок Ванавара на реке Подкаменная Тунгуска, в северный район края. На десятки верст – нехоженая тайга. Там был заместителем командира Ванаварской объединенной авиаэскадрильи Кежемского объединенного авиаотряда по строительству и эксплуатации наземных сооружений. Пришлось «покомандовать» там аэропортом – командир уехал на 2,5 месяца в отпуск. Это чрезвычайно ответственная должность в местах, «где только самолетом можно долететь». Особенно в летний период – с пожарами, рыбаками и т.д.

– Так все-таки, как нашла тебя истинная Судьба?

– В фильме Андрея Тарковского «Сталкер» говорится о том, что порой самый близкий путь – дальний, а самый дальний – самый близкий. По-всякому, но я должен был попасть в СВОЕ время. И именно к Любимову, на Таганку.

– А почему именно в этот театр?

– Многое определяет Его Величество Случай. Во время моей «сибириады» встретился с интереснейшим человеком, питерским филологом, женой командира авиаотряда. В нашей компании мы часто говорили с ней о литературе, кино, искусстве. У нее были потрясающие записи Владимира Высоцкого. Я буквально «заболел» его песнями. Пришло осмысление того, что не хочется мне больше ни строить, ни руководить. Не мой это путь. Я расписал на листочке какие-то жизненные направления. Вычеркнул все, что считал лишним, неинтересным. И понял, что все оставшееся вмещает в себя лишь театр.

– В твоем «таганском» активе роли в самых кассовых спектаклях. Твоего Бездомного, Митю Карамазова, а особенно Венечку Ерофеева из спектакля «Москва – Петушки» зрители помнят. Спектакли с твоим участием с успехом шли в Колумбии, Германии, Израиле, Японии. Кстати, по роли Венечки видно, как ты соединил в театре все свои детские увлечения. В твоем исполнении он на диво многогранен: драматический монолог, акробатика, эксцентрика, вокал под собственный аккомпанемент на гитаре. Но все-таки ты внезапно на волне успеха оставил театр. И пришел в кино.

– Это тема отдельного разговора – почему. Если коротко: я не сторонник и не мастер творческих и человеческих интриг. Кроме того, к тому времени я уже набрал необходимый для дальнейшего роста опыт. И роли в фильмах мне предлагали неоднократно. Просто рабочий и гастрольный график театра не позволяет нормально участвовать в съемках.

– Саша, знаю, что вы пишете хорошие стихи. И часто в них красной нитью проходит военная тема. В театре в спектакле «Павшие и живые» актер Цуркан нашел верную тональность в образах фронтовых поэтов – Гудзенко, Кульчицкого, был командармом Конкиным в спектакле «Пять рассказов Бабеля». В кино ты уже «дорос» от солдата до маршала. Откуда такое бережное отношение к этой непростой теме?

– Мой дед по маме, Автоном Васильевич Журавлев, пропал без вести под Витебском. Отец мальчишкой был в оккупации. Между прочим, я хотел поступать в военное училище. Врачи забраковали: нашли что-то там со слухом. Но в институте была военная кафедра, лагеря. Но военную «карьеру» я сделал: сыграл роль маршала Василевского в фильме Юрия Кара «Твоя любовь как бедствие». А в «Московской саге» «мой» маршал уже Ворошилов. В активе есть роль и пограничника. В телесериале «Две судьбы». И милиционеров: в «Салоне красоты», «Громовых», «Горыныче и Виктории». Но десантники оказались мне еще ближе. Я стал одним из них в «Шатуне», в «Пятом ангеле», в «Прорыве».

– Какие картины с твоим участием сейчас, что называется», в работе?

– На выходе «Сенатор» режиссера и сценариста Сергея Тарасова. Многие помнят его картины «Вертикаль», «Стрелы Робин Гуда», где впервые прозвучали баллады Высоцкого. Должен скоро быть на экранах «Экстренный вызов» режиссера Николая Денисова. Там я охранник, снова капитан ВДВ, правда, в запасе. В будущем году к участию в фестивале готовится фильм под условным названием «Багровый цвет снегопада» режиссера Владимира Мотыля. Там я командарм, орденоносец.

Жаль только, что непонятная прокатная политика, не всегда грамотная продюсерская тактика не дают возможность хорошим фильмам, телесериалам радовать зрителей. Например, в мае из-за этого практически незамеченными прошли «Шпионские игры» режиссера Ильи Максимова. Там я был подполковником Удалищиным. У меня были великолепные партнеры : Игорь Костолевский, Александр Пороховщиков.

Сейчас в работе телесериал «Угон» режиссера Василия Бледнова. Я играю главную роль – оперативника Сергея Вересова. Чтобы его оценили телезрители, нужно одно: чтобы время показа было приемлемым для просмотра. Идут съемки продолжения «Александровского сада» Алексея Пиманова. Мой герой – генерал авиации Коршунов, прообраз мужа певицы Руслановой. В еще одном снимающемся телесериале – «Агония страха» – у меня большая роль оперативника, майора Марецкого.

– Все-таки никуда вам не уйти от армии.

– А куда ж мы без нее!

Недавно Александра Цуркана представили к званию заслуженного артиста России. Давайте пожелаем ему удачи!