На чтение: ≈ 17 мин.Через некоторое время преступник был арестован. Им оказался некий Александр Дудников, пятнадцатилетний воспитанник местной школы-интерната. Вскоре состоялся суд, который приговорил обвиняемого к трем годам лишения свободы, и он был отправлен к нам, в Абаканскую воспитательно-трудовую колонию общего режима. Его звали Крыса
Его звали Крыса
…Однажды мои семиклассники дежурили по школе. Налили в тазы и ведра воды, принесли тряпки и дружно взялись за работу. Все педагоги были на уроках, и учительская осталась пустой, без присмотра. Сам я в это время куда-то на несколько минут отлучился, а когда вернулся, решил заглянуть в свой дипломат. Зачем? Накануне я купил в магазине килограмм конфет и положил их туда. А в интернате мы имеем дело не с ангелами – у нас подростки с криминальным прошлым, с воровскими наклонностями. Всякое может случиться… К сожалению, неприятное предчувствие меня не обмануло: конфеты исчезли. “Кто же мог украсть? – с тревогой и нарастающей нервозностью думал я. – Наверное, Дудников, узнаю его почерк”.
Первые месяцы в колонии он был скромным, тихим пацаном. А затем присмотрелся, привык к непривычным условиям и занялся своим старым “увлечением”. Стал воровать у своих же ровесников все, что находил у них в тумбочках, под матрацем, подушкой. И моментально сьедал пряники, сахар, сало, хлеб. Несколько раз удавалось поймать его почти за руку. И хотя в местах лишения свободы за кражу карают жестоко, с ним все-таки поступили гуманно: сообщили воспитателям отряда. Однако, несмотря на обещание, Александр продолжал похищать продукты. Тогда его решили психологически придавить. На грудь ему повесили фанерную дощечку с надписью большими буквами: “КРЫСА”. Весь день с раннего утра до позднего вечера “крыса” бегала по зоне с этой дощечкой, не поднимая глаз на сотрудников колонии и своих сверстников. Да, надпись была позорной и суровой, но вполне справедливой.
Прошло некоторое время, и кражи в отряде действительно прекратились. И юные уголовники вместе со своими наставниками облегченно вздохнули: наконец-то у Сашки проснулась совесть. Однако радоваться и ликовать было рано. Вскоре он украл плитку шоколада, мешочек конфет, и его сильно, до крови, избили. И не только кулаками пытались его перевоспитать сами осужденные. В ход пошло оружие пострашнее увесистых кулаков. С провинившегося сорвали рубашку и горящими спичками и дымящими сигаретами стали тыкать в его тощую грудь. Огнем и раскаленным пеплом его заставляли отказаться от губительного пристрастия присваивать чужое добро.
В ходе оперативного расследования этого ЧП мои предположения полностью подтвердились. Александр вынужден был признаться еще в одной краже, совершенной в исправительном учреждении. Причем на этот раз он обокрал своего классного руководителя. Начальник воспитательно-трудовой колонии майор В.Попов приказал тут же посадить вора на несколько суток в дисциплинарный изолятор.
Судьба Сашки Дудникова – не единичный уголовный факт с оттенком драматизма, а опасное социальное явление. Таких осужденных малолеток, которые и в местах исполнения приговора воруют, немало. У них словно хроническая неизлечимая болезнь – устойчивая тяга к криминальным поступкам. И несмотря на то, что Уголовный кодекс осужденные изучают, как таблицу умножения, что почти ежедневно сотрудники исправительного учреждения, мастера производственного обучения, педагоги приводят наглядные и убедительные доказательства, что честная жизнь на воле им нужна как воздух, сформировать у малолетних уголовников уважение к закону не удается. Что же мешает перевоспитанию обитателей зоны? В чем же все-таки дело?
Если вспомнить того же Дудникова, то можно понять, какие корни питают его страсть к кражам и разбойным нападениям. Этот бывший дивногорский интернатовец, в сущности, круглый сирота. Нет у него ни матери, ни отца. И только где-то угасает в одиночестве старая бабушка. А детство Александра пришлось как раз на то время, когда над страной с грохотом и ливнем пронеслась гроза рыночных преобразований. Нищенская пенсия бабушки, мизерное пособие на содержание внука не могли обеспечить им сносную жизнь. Да и потом в интернате, куда удалось его устроить, ему не стало лучше. Полупустой желудок настойчиво требовал пищи. И парнишка воровал в столовой, буфете все, что попадалось под руку. Булочки, калачи, пирожки… О сладостях он только мечтал. И лишь изредка по большим праздникам ему кое-что перепадало.
Так, с раннего детства Сашка на своей собственной шкуре понял, что бороться за выживание нужно самому – от взрослых дядей и тетей вряд ли можно дождаться какой-либо серьезной помощи и поддержки. И разбойные нападения на своих земляков летом 1993 года он тоже совершал по этой причине. На допросе после ареста он показал, что грабил, чтобы накопить деньги на поездку в загородный лагерь отдыха, а также купить себе конфет и жевательную резинку. Забота о собственном желудке, непрерывная полоса преступлений не оставляли времени для серьезного отношения к учебе – и на воле, и в зоновской школе. Мысли о хорошей успеваемости, интерес к знаниям, если и вспыхивали в его сознании, то тут же гасли под напором плотских желаний. Поэтому учился он слабо, перескакивая с тройки на двойку. И если учителя переводили его в следующий класс, то с большим скрипом и жалостью к горькой судьбе этого ученика.
Обездоленных сирот, несовершеннолетних пацанов, лишенных родительской ласки и внимания, в абаканской воспитательно-трудовой колонии много. И жизнь их, выражаясь мягко, не сладкая. Никто не приедет на свидание, не принесет передачу, никто не отправит посылку с продуктами, никогда они не дождутся перевода с воли. Эти ребята фактически брошены на произвол судьбы. Их жизнь, в прошлом горькая и голодная, сейчас тяжела и жестока, а будущее туманно и мрачно. Они не ждут от жизни добрых сюрпризов и щедрых подарков, ибо привыкли получать от нее только шишки и синяки. Правда, от администрации колонии они могут иногда получить скромные денежные переводы на свой лицевой счет. На эти деньги они покупают печенье, пряники, конфеты… Ну что поделаешь, если у администрации очень ограниченные возможности.
Эта помощь была бы гораздо уместнее там, на воле, пока эти ребята еще не сели на скамью подсудимых. И государство, местные органы власти должны бы об этом подумать. Ведь сирот сейчас в стране больше, чем после войны. И если забота и внимание к таким малолетним, как Александр Дудников, не будут проявлены, то с каждым годом их количество в неволе будет увеличиваться. А значит, будет накапливаться отрицательный, разрушительный заряд внутри нашего общества. Ибо, выйдя однажды из мест лишения свободы, они вновь станут бороться за выживаемость и место под солнцем на нашей грешной земле. А самое тревожное и опасное заключается в том, что они не боятся никакого наказания, никакого возмездия за свои правонарушения.
Василий ЕМЕЛЬЯНОВ
п. Усть-Абакан,
Республика Хакасия
На снимках:
Это не “крыса”, но “там” тяжело всем
Теперь ими займутся более земные силы, и идут они далеко не в рай
Фото Владимира НИКИФОРОВ
Убить во имя Господа
Убить во имя Господа
Все чаще в сводках новостей появляются отчеты о преступлениях, совершенных на религиозной почве
Подобные преступления занимают, пожалуй, первое место среди наиболее жутких и непонятных историй. Чего стоит, например, гибель накануне Рождества шестнадцати членов секты “Орден храма Солнца”. Последние полученные следователями данные не оставляют сомнений в том, что произошло убийство 16 человек, в том числе троих детей – двух, четырех и шести лет от роду. Предполагают, что кто-то из сектантов сначала застрелил своих товарищей, затем облил их и поджег, после чего сам свел счеты с жизнью. Как правило, свидетелей на месте такого преступления не остается. Поэтому трудно судить о том, что за люди – исполнители “господней воли”…
– В эту компанию юных христиан я попала случайно, – рассказывает Екатерина. – Просто стояла в подземном переходе, слушала, как девушка читала Библию. Тем временем ко мне подошли трое молодых ребят. Я сначала даже внимания не обратила на них, поскольку была шокирована тем, как закончила свою проповедь “чтица”: “Вы, – обратилась она к собравшимся, – жалкие, ничтожные рабы Сатаны. Будьте прокляты за то, что мешаете нам жить. Мы вас ненавидим. С нами – Бог”. Я уже хотела уйти. Но парни остановили меня. Узнав, что я – неверующая, они предложили мне “помощь” в постижении “истинного христианства” – предложили прийти на “церемонию посвящения”, где мне обьяснят, что к чему…
Вечер был свободен. К тому же среди друзей Катя слыла “любительницей острых ощущений”. Она пришла к назначенному сроку в спортивный зал одного из московских дворцов культуры. Именно там должно было состояться “действо”. Оглядевшись, Екатерина увидела, что таких 17-летних, как она, в зале было много. Видно было также, что многие попали сюда впервые. Спустя примерно час после назначенного времени в зал вышли “руководители”. На них были длинные черные плащи и множество железных украшений.
– Мы – ночные представители Христа, – начал свою речь мужчина средних лет, – ибо это неправда, что ночью правит Дьявол. Бог не спит никогда…
По словам Кати, в его проповеди, в которой он очень много говорил о вере, послушании и ненависти, такое понятие, как “любовь”, отсутствовало напрочь: “Ненавидьте врагов ваших, ибо они мешают вам. Убивайте врагов ваших. Только это – истина”. Наконец прелюдия закончилась, и собравшиеся приступили к “святому обряду”.
– Для начала нам показали простенькие фокусы: водили факелом по голым рукам, – вспоминает Катя, – позже включили музыку. Она визжала и скрипела на полной громкости. Потом пошли “фокусы” посерьезнее. С гипнозом. Затем включили очень яркий свет. Я огляделась: в основном новичками были молодые парни. У многих жесткий огонек в глазах, таившийся до поры до времени где-то в глубине, разгорелся. Нас, легковнушаемых, набралось человек восемь. Остальных попросили пока уйти.
Комната, куда привели ее и еще двух человек, освещалась всего лишь настольной лампой. Причем мощность лампочки, как считает очевидица, выбрана была минимальная. Стены комнаты были обиты красной материей. С новичками беседовал, как выяснилось позже, “главный учитель”. Но перед аудиенцией он дал каждому выпить “святой воды” из сосуда необычной формы.
– Я сначала не обратила внимания, что эта вода с каким-то странным привкусом, – моя собеседница говорит медленно, стараясь не пропустить ни одной детали. – “Учитель” говорил с каждым из нас. Меня спросил: “Так ли ты любишь Бога, чтобы убить за него? Сможешь ли ты убить?” Один парень выкрикнул: “Да, все, что угодно!” Потом “учитель” зажег свечи. В комнату вошла девушка, почти обнаженная. “Учитель”, помолившись, начал читать какие-то заклинания (мне показалось, что девушка была под гипнозом). Потом вдруг приказал: “Если Иисус за нас – пусть сойдет ангел Божий. Пусть докажет незнающим, что есть истина”. Комната наполнилась едким дымом, и в нем я действительно увидела что-то белое посередине комнаты – там, где стояла какая-то курильница. Один парень, очень впечатлительный, закричал: “Он пришел!” Раздался какой-то шум, похожий на плеск воды, и вспыхнул огонь. “Пусть неверие сгорит в вас вместе с Дьяволом! Во славу Христа! Аминь…” Кто-то что-то пел. Девушка же, молча взяв нож, перерезала себе вены на обеих руках и вдруг принялась брызгать кровью на нас. Я отшатнулась. “Впечатлительный” вскочил и кинулся к горевшему в курильнице пламени, закричал и заплакал, и… Я не поверила своим глазам – он наступил на огонь. В этот момент вошел человек, полностью закутанный в темную материю. “Учитель” подошел к нему и дал ему в руки нож: “Убей ее. Она – Сатана”…Я была почти в истерике. “А вы?” – спросил “учитель” у нас. Один из пришедших с нами упал – кажется, он потерял сознание. “Учитель” пошел на меня. Плохо помню, что было дальше, – я страшно испугалась. Во всем мире были только он и я. Бросилась за дверь под его крик “Во имя Иисуса – остановись!”, по ступенькам, через заброшенный парк…
Что кроется за этим? Кто оплатил это “шоу”, аренду зала, заказал аппаратуру, костюмы для “учителей”? По данным компетентных органов, в последнее время участилось количество “странных” преступлений. Один 17-летний молодой человек, задержанный по подозрению в убийстве, утверждал, что совершал его по “указанию Сатаны”. Как выяснилось, это ученик одной из “сатанинских” школ, которых только в Москве – несколько десятков. По мнению врачей, парень вменяем… Следователи полагают, что за этими действиями явно кто-то стоит. И уж, конечно, некто более реальный, чем сверхьестественная сила.
Ирина ВОЛКОВА
Выбор читателей
Комментарии