Дошло ли письмо до Сталина? Отец совершил настоящий подвиг

…Из своего раннего детства помню эпизод с кусочком ржаного хлеба размером со спичечный коробок, намазанный сверху медом. Его моя мама Софья Ананьевна приносила с работы. Мы были тогда в эвакуации в селе Воскресенском. Мама работала воспитателем в детском доме, и там раз в неделю по субботам сотрудникам выдавали такой «бонус». Кто-то съедал сам, а кто-то нес домой детишкам. Этот кусочек мне снится всю жизнь.

Потом мы вернулись в   разрушенный Мурманск, но что интересно, на улицах горели светофоры, я их никогда  не видел и  сильно  радовался. Мой папа Алексей Сергеевич Тучкин  всю войну проработал в Мурманске директором областного Института усовершенствования учителей. Война не прошла для него бесследно – на  ноге началась гангрена. Врачи настоятельно рекомендовали ему срочно выехать из Заполярья, где с витаминами  было туговато. В министерстве отцу предложили на выбор Молдавию и Курскую область. Он остановился на втором варианте. В Курском облоно его назначили директором средней школы в селе Беседине. Но болезнь не отступала. Отца отвезли в Курск, где в областной  больнице ему  отрезали ногу выше колена. Вернувшись, он быстро научился управляться с костылями и продолжил работу директором. Мама была   ему верным помощником и своеобразной опорой. Послевоенные годы были далеко не сытыми. Неурожаи. Два папиных брата и сестра жили в Ташкенте, который  слыл городом хлебным. В  письмах  постоянно звали нас к себе. И мы решились…    В Ташкенте вначале все сложилось как нельзя лучше. Нас взяла к себе папина сестра,  квартира была просторной, поэтому места всем хватало. Папа устроился на  преподавательскую работу  в  институт, мама – в школу. Я без особой опаски выходил гулять на улицу. Там было  интересно: в арыках текла  холодная вода, на тротуарах лежали груды арбузов, дынь, персиков и прочих фруктов. Продавцов было много, а вот покупателей не очень. Жить бы да радоваться, но  случилась беда. Мама заболела малярией. Организм северянки  не справлялся с болезнью.  Врачи  рекомендовали  немедленно менять климат. И мы  отправились  в Башкирию, вновь в село Воскресенское, где  жили родители отца – дедушка Сергей Михайлович и бабушка Екатерина Александровна.  Здесь нас встретили тепло и радушно. Папу  назначили директором средней школы, она была единственной в районе,  в остальных деревнях – или семилетние, или начальные школы. Мама стала учителем начальных классов. Вот тут уместно вспомнить, что  мама была горожанкой, а в деревне столько всякой работы: огород, хозяйство… Маме приходилось всему учиться. И она не роптала. Когда сельское начальство вселило нас в директорский дом при школе, топить надо было  две печи,  дом оказался большим и быстро выстывал. Стирать маме приходилось  вручную в корыте, летом – на улице, зимой – в доме. И надо еще выкраивать время для подготовки к урокам, посещения учеников на дому, проведения дополнительных занятий. Она же была женой директора и никакого послабления в работе не могла себе позволить. К тому же болезнь папы прогрессировала. В 51-м году  ему отрезали вторую ногу, операция проходила в Уфе, и обратно его доставили на самолете Ан-2, который сел неподалеку от села. Для деревенских ребятишек это оказалось грандиозным событием. О нем они с жаром  вспоминали, наверное, полгода. А нашей семье было  не до воспоминаний. Как теперь ходить  отцу?Обе ноги оказались отрезаны выше колен почти на две ладони. Но социальные службы не подвели – на заводе папе изготовили  протезы, похожие на две короткие тумбочки. Новые мини-протезы он освоил довольно быстро. А тут еще подоспела из Уфы велоколяска, которая приводилась в движение ручными рычагами. Но  вот мотоколяску папе вначале не дали, ими обеспечивались только инвалиды войны, потерявшие ноги на фронте.  Еще был жив вождь народов Сталин, и папа написал ему письмо. Но вождя вскоре не стало,  а вместе с ним пропала надежда на моторизованный транспорт. И о чудо! В начале лета из транспортной конторы железной дороги пришло извещение, чтобы отец  забрал пришедшую на его имя мотоколяску. Вместе с двумя знакомыми мужиками  он поехал в Мелеуз на лошадке, а обратно вернулся на «коне» с мотором.Понятно, директором школы папа работать уже не мог.  Нас попросили освободить директорский дом, а взамен дали небольшую избу с некрашеными полами. Но  при ней был огород, а во дворе сараи, в которых мама начала заводить животину: поросят, уток, кур… Папа настолько освоился, что вновь начал работать учителем географии, но по болезни (начался туберкулез) пришлось школу оставить.  В это время отец  совершил настоящий подвиг. На одном из лесоучастков он приобрел по дешевке брошенный дом, почти новый. Мы с приятелями на летних каникулах разбирали его. Аккуратно складировали, а потом так же аккуратно загружали в грузовик, который отвозил бревна в Воскресенское. Мы ехали вместе с бревнами и там же разгружали. За  пару дней управились. Не стоит забывать, что было нам тогда по 13 лет. Вскоре двое плотников начали собирать строение на выделенном нам земельном участке. На велосипедах мы подвозили им мох с высохшего пруда, его укладывали между бревнами. Так худо-бедно к зимним морозам обзавелась наша семья   собственным жильем. Стоит отметить, что с деньгами было туго, семейный бюджет – это маленькая отцовская пенсия и небольшая материнская учительская зарплата. Вначале отец хотел продать  Большую советскую энциклопедию, даже объявление дал в районной газете, но покупателей  не нашлось. Пришлось взять на строительство  небольшую  ссуду в сельсовете. Правда, некоторые бывшие отцовские ученики, к тому времени выбившиеся в люди, бесплатно помогли некоторыми стройматериалами – кирпичом, досками и еще кое-чем. Окончательно достроили мы дом лишь на следующий год.А  жизнь продолжалась. Я окончил среднюю школу с серебряной медалью  и поступил в Башгосуниверситет, на филфак. На четвертом курсе я узнал довольно приятную новость – нашей семье выделили квартиру в Ишимбае. Об этом позаботилось руководство Башкирии, вспомнив самоотверженную  работу отца. В Ишимбае был один из лучших в республике противотуберкулезных диспансеров, где моему отцу очень  помогали, и он прожил еще девять лет. Я недавно узнал, что в Воскресенском возвели памятник учителям. Какие молодцы сельчане!Железноводск, Ставропольский край