Дорогие минуты. Путь к себе

Утро. Улицы заполнены народом, все торопятся на работу, а кто-то отводит малыша в школу или детский сад. Около школы стайкой толпятся старшеклассники. А первоклассники с ранцами за спинами стараются быстрее войти в классы.

Вчера батюшка отец Даниил, настоятель больничного храма Святителя Алексия, объявил нам, что завтра служба переносится в Троицкий собор Даниловского монастыря. Мы, три женщины, рано утром уже в монастырской церкви. Народу полный храм. Люди терпеливо ждут начала службы и стоят в такой тесноте, что перекреститься трудно и протиснуться никуда нельзя. Вдруг пронеслось: «Приехал патриарх Алексий Второй и будет служить литургию!»

Служба началась, и люди, не сводя глаз с патриарха, молились. Мужской хор торжественно и стройно, а порой грустно сопровождал всю службу.

Литургия шла спокойно и уже подходила к концу. Патриарх вышел из алтаря и стоял на возвышении, глядя на людей. Все ждали его слов. Святейший скользил глазами по народу, осматривая свою паству. Я не сводила с него глаз.

После долгих лет отхода от Церкви, безбожия, всего пережитого потянулась душа к спасительному храму, живому Богу, как будто сейчас понятому смыслу этих слов. Слезы заливали лицо, а в голове мысли, как выбраться из житейского ада, греха и горя, заполнявшего меня тогда. Как обрести опору, надежду, как оградить, спасти детей от греховной жизни? Наконец в сердце вспыхнуло: «Помоги! Прости, Господи!»

Светлые, живые глаза патриарха излучали покой и уверенность. Лицо, казалось, улыбалось, весь его вид умиротворял, и чувствовалось что-то близкое, родное. Затеплилась надежда на светлое и доброе в жизни, на самое начало веры. Казалось, все люди, стоявшие в храме, были рады сказать Святейшему, что пришли на службу и молятся Богу и Пресвятой Богородице вместе с ним.

Потом началось причастие, а после приложение к кресту. Народ двинулся к патриарху, чтобы из его рук приложиться к кресту. Но нам, трем женщинам из нашего прихода, не удалось пробиться к Святейшему из-за толпившихся людей. Мы прикладывались к кресту у другого батюшки, подошедшего с нашей стороны. Отец Даниил, настоятель нашего больничного храма, одиноко сидел на клиросе. Мы с радостью окружили его, засыпая вопросами. Отец Даниил один служил в приходе, и наша церковь очень скоро превратилась в прекрасный храм, сверкающий чистотой, с четкими службами и замечательным мужским хором.