На чтение: ≈ 27 мин.Декабрь 2011-го взорвал политическую ситуацию в России. После выборов в Думу в движение пришли элита, партийная система, население Москвы. Как будет развиваться ситуация накануне выборов президента? Сможет ли Владимир Путин победить в первом туре и готова ли к этому оппозиция? Какую стратегию премьер должен использовать для победы? Насколько актуальны и дифференцированы сценарии делегитимации президентских выборов и дезинтеграции системы? Как повлияет на президентские выборы протестное движение, возникшее в Москве? Существует ли альтернатива Путину?
Вероятность победы Путина в первом туре очень значительна. По данным общероссийского опроса ВЦИОМ 24 декабря 2011 года, если бы выборы состоялись в ближайшее воскресенье, за Владимира Путина проголосовали бы 45% россиян. Текущий электоральный рейтинг премьер-министра вырос по сравнению с началом декабря на 3%; он выше, чем у ближайшего соперника Геннадия Зюганова (10%), в 4,5 раза. При допущении, что голоса не определившихся с электоральными предпочтениями граждан распределятся в равной степени между всеми кандидатами, Путин получит в первом туре около 54% голосов. Такой уровень электоральной поддержки подтверждается и данными опроса фонда «Общественное мнение» (ФОМ), обнародованными 29 декабря: 52% опрошенных считают вероятным, что проголосуют за Путина (26% «точно», 16% «вероятнее всего» и 10% «возможно»). Опрос ФОМ свидетельствует о том, что, вопреки распространенным представлениям, Путина интенсивно поддерживают средние слои. В группе россиян с доходами выше среднего за него готовы проголосовать 57% опрошенных. Примечательно, что ни в одной из потенциально неблагоприятных для Путина с электоральной точки зрения социальных или региональных групп уровень консолидированного неприятия премьера даже не приближается к отметке 50%. Весьма показательно также, что, несмотря на активное скандирование антипутинских лозунгов и обилие аналогичных плакатов на митинге на проспекте Сахарова 24 декабря, лозунг «Долой Путина!» поддерживают всего 25% участников митинга (данные проведенного на митинге опроса ВЦИОМ). Это вполне определенно свидетельствует о том, что представления несистемных политиков – организаторов протестного движения в Москве и самих участников акций существенным образом расходятся. Анализ электоральных предпочтений говорит о том, что вероятность победы Владимира Путина уже в первом туре президентских выборов очень значительна. Ему достаточно для этого эффективно и последовательно мобилизовать уже имеющихся у него сторонников. Оппозиция фактически готова признать победу Владимира Путина. Эта позиция вынужденная: наиболее влиятельные оппозиционные деятели детально представляют себе общественные настроения. По данным опроса ВЦИОМ, если бы выборы состоялись в ближайшее воскресенье, за Геннадия Зюганова проголосовали бы 10% опрошенных, за Владимира Жириновского – 8%, за Сергея Миронова – 5%, за Михаила Прохорова – 4%, за Григория Явлинского – 2%. Борис Немцов и Алексей Навальный не имеют статистически значимой поддержки (у обоих по 0%). По данным опроса ФОМ, допускают вероятность голосования за Геннадия Зюганова 12% респондентов, за Владимира Жириновского – 11%, за Сергея Миронова – 4%, за Михаила Прохорова – 4%, за Григория Явлинского – 2%. К тому же оппозиция не может не учитывать, что конвертировать традиционные настроения против власти и протестную активность в Москве, возникшую после парламентских выборов, в победу на президентских выборах или хотя бы в выдвижение устраивающего всех влиятельного кандидата не удастся, во всяком случае в оставшееся до 4 марта 2012 года время. Однако даже если допустить, что системная и несистемная оппозиция признают и закрепят необходимость выдвижения единого «антипутинского» кандидата в президенты России во втором туре выборов (вероятность которого невелика), договориться по кандидатуре такого кандидата скорее всего не удастся. Ни Зюганов, ни Жириновский, ни Миронов, ни Прохоров, ни Явлинский, ни деятели несистемной оппозиции неприемлемы для всех оппозиционных партий и групп или хотя бы для их большинства. При этом участие системных оппозиционных деятелей в избирательной кампании само по себе мощный легитимирующий фактор ожидаемого избрания Владимира Путина на пост президента. Премьер жестко и определенно заявляет: он хочет победить только на честных выборах. Именно Путин инициировал введение глобального видеонаблюдения за ходом голосования и замену традиционных урн прозрачными. Владимир Путин продолжает доминировать в политическом процессе и сохраняет значительные шансы на победу в первом туре президентских выборов. Альтернативного Путину кандидата в президенты у оппозиции нет. Системная оппозиция уже фактически готова признать эту победу самим фактом участия в избирательной кампании. При условии честных выборов, за которые деятельно выступает и Путин, его победу будет вынуждена признать и значительная часть несистемной оппозиции. Стратегия победы Владимира Путина Главный элемент политического стиля Путина, который позволял ему долгое время оставаться национальным лидером, самым влиятельным и популярным политиком России, можно описать формулой «действовать активно, а не реактивно». Путин никогда не следовал заданной какой-либо из групп элиты повестке дня и логике событий – он сам, понимая и воспринимая общественный запрос, формулировал повестку и задавал логику, которые элита была вынуждена принять. Так было и в 1999-м, и в 2003-м, и в 2007-м. Любая российская власть, которая действовала реактивно, реагируя на уже принятые группами элиты решения или на ситуативные требования активных групп («улицы»), быстро теряла контроль над ситуацией. Василий Шуйский, Николай II, Михаил Горбачев – символы потери такого контроля в смутные периоды российской истории. Хаос не только не имеет никакого отношения к демократии, как справедливо отметил действующий Президент РФ Дмитрий Медведев, хаос не позволяет проводить сколько-нибудь содержательную политику – политика превращается в настоящее броуновское движение множащихся групп, каждая из которых обладает все менее существенным влиянием. Консолидировать власть и сформулировать ясное электоральное послание, основанное на запросах общества, – это не только задачи, стоящие перед главным кандидатом в президенты, но и вызов. Сегодня общество предъявляет мощный запрос на активность власти и ясность ее действий, и адресован он прежде всего Владимиру Путину. Игра на делегитимацию выборов и дезинтеграцию системыЭта игра уже началась. В отличие от ноября 2011 года заявлены более масштабные и более долгосрочные цели, чем выявление и широкая трансляция нарушений со стороны власти, правящей партии и системы избирательных комиссий, хотя эти цели и не идентичны у различных игроков. Григорий Голосов, один из руководителей ассоциации «Голос», финансируемой структурами, близкими к правительствам западных стран, обнародовал детальный план делегитимации политической системы России (http://slon.ru/russia/politicheskiy_2012_kuda_privedet_grazhdanskaya_aktivnost_-728814.xhtml; я рассматриваю только «оптимистический сценарий» Голосова). Как считает Голосов, «целью движения должна быть отмена результатов думских выборов». Путин абсолютно неприемлем: «при сохранении Путина у власти честных выборов не будет, он главное препятствие… Думская кампания ясно показала, что единственная разумная тактика – это голосование за любого кандидата, кроме Путина». Голосов фактически подтверждает предположения о вынужденной ставке Запада на КПРФ (которая, кстати, проявилась и в деятельности «Карты нарушений» ассоциации «Голос», в ходе которой нарушения, допущенные КПРФ, практически игнорировались; об этом неоднократно заявлял общественный совет «Честный выбор»). По мнению Голосова, во втором туре президентских выборов «агитировать за любого другого кандидата уже не получится. Надо будет поддержать конкретного кандидата, причем наиболее высока вероятность того, что это будет Зюганов».Этапы делегитимации и дезинтеграции системы по Голосову таковы: – «Дума должна быть распущена, и чем скорее, тем лучше. После этого должны быть назначены новые, свободные выборы. Нужно обеспечить свободу политических объединений и реформировать избирательную систему, и сделать это президентскими указами; – …новому президенту нужно будет сформировать приемлемое для общества правительство. Лучше всего, если бы до созыва новой Думы оно носило не политический, а технический характер; – …на основе основных элементов протестного движения сформируется широкая партия с общедемократической повесткой дня, которая получит в новой Думе абсолютное большинство мест; – после созыва новой Думы можно было бы сформировать новое – уже политическое – правительство; – для окончательного демонтажа авторитаризма надо будет запустить процесс изменения Конституции через Конституционное (Учредительное) собрание». План Голосова вряд ли стоит рассматривать как реальную «дорожную карту» лояльных Западу российских политических сил, скорее это идеальная модель. При высокой степени детальности этот план отличается высокой степенью банального утопизма («партия с общедемократической повесткой дня, которая получит в новой Думе абсолютное большинство мест») и сопровождается открытым призывом нарушить закон. «Главное препятствие» – Путина – устранить, конечно, не удастся. Маловероятно, что Зюганов будет избран президентом, даже если состоится второй тур голосования. Откровенно маловероятно, что он, будучи избранным президентом, до такой степени дестабилизирует систему управления. Маловероятно также, что Зюганов под давлением Запада пойдет на изменение избирательной системы с помощью президентских указов – это незаконно и к тому же живо напоминает указ Бориса Ельцина №1400, положивший начало кровопролитию 1993-го, и государственный переворот, совершенный Николаем II в 1907 году. Показательно, что несистемная оппозиция, ранее игравшая на опережение, теперь запаздывает: часть предложенного ею уже реализует власть (упрощение процедуры регистрации партий в числе других мер предложено президентом Дмитрием Медведевым в послании Федеральному Собранию), часть невозможна (роспуск Центризбиркома – оснований для этого недостаточно; новые выборы в Думу – это невыгодно ни власти, ни системной оппозиции; перенос президентских выборов – они назначены парламентом, уже определились участники), часть довольно бессмысленна («круглый стол»). Различным стратегиям делегитимации выборов противостоит масштабная коалиция сторонников действий в рамках действующего конституционного поля, избирательного законодательства и правил игры. В нее входят и Владимир Путин, и Дмитрий Медведев, и все политики – участники президентских выборов, и практически вся правящая элита, и большая часть системной контрэлиты. Игра на делегитимацию выборов и дезинтеграцию системы может быть масштабной, однако успеха не принесет: у ее инициаторов нет единого центра, достаточных сил и ресурсов, а их послание гражданам неочевидно, сложно и малореализуемо. «Московский протест»: масштаб, перспективы, вызов для власти накануне выборов Для оценки влияния «московского протеста» на ход избирательной кампании важно прежде всего то, что он, несмотря на значительный масштаб, не имеет общенационального характера и отражает мнение относительно небольшой группы населения. Участники протестных акций (митинги 5, 10 и 24 декабря) и остальная Россия (включая большинство населения Москвы) живут в совершенно разных измерениях – у них качественно отличные образование, уровень благосостояния и качество жизни, ценности, политические предпочтения, отношение к власти. Это не значит, что власть должна пренебрегать мнением протестующих. Однако это определенно означает, что она не должна подчиняться диктату организаторов акций, особенно по вопросам общенациональной повестки дня. Специфический состав участников протестного движения. Участники митинга на проспекте Сахарова определяли свое материальное положение как хорошее и среднее – это явно не совпадает с оценками ни в стране, ни даже в столице. Столь же непоказательны и их политические пристрастия – 27% (лидирующая часть) голосовали за партию «Яблоко». В России, по данным фонда «Общественное мнение», за Григория Явлинского готовы голосовать на предстоящих президентских выборах лишь 2% участников общенационального опроса. Опасность «рублевского акцента». В протестном движении сразу появилось опасное для него направление – «состоятельно-гламурное», «рублевское». Одна из групп в Фейсбуке, созданная после митинга, вообще носит название «Рублевский манифест» (http://www.facebook.com/#!/groups/rublmani/). Символ группы – белая лента, украшенная бриллиантами. Манифест группы, в котором предлагается ввести ценз для участия в выборах по доходам и имуществу, и пренебрежительно-агрессивные в отношении большинства населения высказывания ее лидеров весьма показательны. Участники группы обсуждают в качестве места для вечеринки после планируемого митинга 4 февраля наиболее фешенебельные ночные клубы Москвы. Благодаря таким деятелям, как Ксения Собчак и Божена Рынска, восприятие митингов как «модного тренда» быстро набирает силу. В результате протестное движение в целом может столкнуться с глухим недовольством большинства населения и будет охарактеризовано его представителями как «бунт зажравшейся Москвы», что уже происходит в некоторых социальных средах. Возможный формат диалога с «улицей». Диалог власти с протестующими, безусловно, востребован. Об этом заявил и премьер-министр Владимир Путин. Проблема состоит не в этом, а в формате диалога: он определенно не может быть равным («круглый стол») и тем более к чему-то обязывающим власть. Вряд ли адекватным ситуации было бы личное участие в нем Владимира Путина – достаточно его представителей. С точки зрения технологии диалога важен и вопрос о том, кто может представлять участников митингов и коммуникации с властью. Организаторы митингов (члены координационного совета) и политики, принимавшие в них участие, не фигуры в достаточной степени релевантные для ответственного диалога с властью. Тем более что в их среде заметны и усиливаются разногласия, например, между Григорием Явлинским и Борисом Немцовым, между Борисом Немцовым и Алексеем Навальным, между «старой» (Борис Немцов, Владимир Рыжков, Михаил Касьянов) и «новой» (Леонид Парфенов, Борис Акунин, Евгения Чирикова) несистемной оппозицией, между основными организаторами и представителями «модных и успешных» (Ксения Собчак, Божена Рынска). Для власти логично иметь дело с 3-5 «переговорщиками», пользующимися достаточной поддержкой участников протеста (их можно выявить, например, мягким рейтинговым голосованием в социальных сетях). Независимо от перспектив диалога ясно, что при разработке различных мер, связанных с проведением политики в отношении городских средних слоев, нужно более детально учитывать их интересы. Негативные перспективы «московского протеста». Для демонстрации реального масштаба протестного движения, возникшего после парламентских выборов, прибегну к двум допущениям. Допустим, что «московский протест» поддерживает треть жителей Москвы, городов-миллионников, Перми и Красноярска (если судить по масштабам акций, очень комплиментарное допущение). Это менее 7% населения России. Но даже при мобилизации их всех (что попросту невероятно) исход президентских выборов все равно обеспечит не эта группа. На самом деле масштаб протестного движения намного меньше. Напомню, что на наиболее масштабный митинг на проспекте Сахарова пришли около 60 тысяч человек, и это всего 0,001% от более чем 60 млн граждан, пришедших на избирательные участки и проголосовавших за системные партии. По данным опроса ВЦИОМ, 66% участников митинга на проспекте Сахарова получают информацию о митингах из Интернета (имеются в виду по преимуществу социальные сети). Сетевой принцип мобилизации участников протестных акций – это своего рода пирамида. В фазе роста интернет-движения оно разрастается как снежный ком, а фаза стабилизации (определенно достигнутая к концу декабря 2011 года) быстро перерастает в падение интереса и ведет к обвалу. Именно такой сценарий развития событий представляется наиболее вероятным. Митинг (шествие) 4 февраля, вероятнее всего, будет существенно менее массовым – особенно с учетом того, что его повестка дня практически не изменилась по сравнению с акциями на Болотной площади и проспекте Сахарова. Протестная активность «сетевого» типа в принципе в состоянии охватить максимум несколько десятков тысяч москвичей. Все они охвачены и не в состоянии постоянно находиться в состоянии мобилизации, необходимой организаторам. Для того чтобы распространить свое влияние на большинство населения, организаторам нужно либо резко расширить коммуникационные сети, либо качественно изменить каналы коммуникации. Судя по всему, все возможности для этого уже исчерпаны. Тем более что привлечь значительную западную финансовую помощь для расширения каналов коммуникации скорее всего не удастся. Накануне декабрьских протестных акций один из руководителей ассоциации «Голос» Александр Кынев специально призвал их организаторов к тому, чтобы фандрайзинг на цели протестного движения осуществлялся с помощью российских инвесторов. Примечательно, что в качестве основного аргумента он привел репутационные риски, а не риски, связанные с нарушением российского законодательства при финансировании политической деятельности из-за рубежа. Стандартизированные технологии из арсенала «цветных революций» (акция «белая лента» с соответствующей песней, слоган «Снежная революция») определенно не были восприняты даже в городах-миллионниках. Вероятнее всего, не произойдет этого и в дальнейшем. Предположения некоторых экспертов о самоорганизации участников не выдерживают никакой критики. Мобилизация случайных участников акций основана на постоянной активности нескольких десятков модераторов, занимающихся этим более или менее профессионально. Уже в конце декабря этот маховик, раскрученный в середине ноября, крутился по преимуществу вхолостую. Протестная активность будет спадать и в силу того, что витальные потребности участников митингов удовлетворены. На эти акции пришли люди относительно благополучные. Конечно, в России, по меткому замечанию политолога Дмитрия Орешкина, «не голосуют кошельком», однако заставить людей, не сталкивающихся с конкретными личными проблемами, регулярно посещать типологически схожие акции с содержательно размытой повесткой, практически невозможно. Затухание протестной активности предопределено в силу ряда обстоятельств. Решающим фактором президентской кампании она не будет. У протестующих нет единого популярного лидера. Нет ясного «приза» – крупного политического результата, который мог бы быть реально достигнут по итогам протестных акций. Отсутствуют ясная идеология и сформированная структура – более того, организаторы акций постоянно конфликтуют между собой. Участники протестов настроены мирно и не провоцируют конфликтов с полицией, что практически исключает «революционный» сценарий; при этом власть заявляет о готовности к диалогу с их представителями в адекватном формате. Сетевой принцип мобилизации участников протеста очень существенно ограничивает его масштабы. Наконец, делегирование протестной активности в регионы и на более широкие социальные слои затруднено. Исход президентских выборов решат консервативные группы, составляющие большинство населения России. (Анаталический доклад. Печатается в сокращении)
Выбор читателей
Комментарии