«Для остановки нет причин…»

Юбилеи приходят незаметно. Особенно к тем, кто не замечает возраста, кто хранит в себе детство и юность. Вспоминается фраза Анны Ахматовой, сказанная Фаине Раневской: «Милуша, вам только одиннадцать лет и никогда не будет двенадцать, и не надейтесь и не расстраивайтесь: Бореньке (Пастернаку) всего четыре». И ещё есть её стихотворная строчка о Пастернаке: «Он награждён каким-то вечным детством…».

Вот и Елена Камбурова говорила в одном своём давнем интервью: «Я никогда не уходила из детства…»

С ранней юности я жила в мире Елены Камбуровой. Она очень много значила для меня. С каждым годом этот мир расширялся. Пластинок у меня тогда ещё не было, дисков вообще не было, интернета не было. Были живые концерты. Ни одного московского я не пропускала. Меня знали все театральные киоскёры в районе Красной площади — наша редакция тогда находилась около ГУМа. Мне оставляли билеты — обычно я покупала шесть.

Концерты я записывала на обычные кассеты, которые тоже нужно было где-то доставать. Теперь я не знаю, что с ними делать, как привести в порядок и сохранить уникальные записи.

В начале её творческого пути я была ребёнком, но уже знала её. Все любили «Маленького принца» и «Гренаду», многим были дороги песни Новеллы Матвеевой и Булата Окуджавы, которые исполняла молодая певица. Голос Камбуровой звучал в десятках кинофильмов и входил в каждый дом вместе с передачей «Спокойной ночи, малыши!» («Спи, моя радость, усни…»). Врывался с песнями Сыроежкина: «Мы — маленькие дети, нам хочется гулять!» и «До чего дошёл прогресс…».

Кому-то повезло слушать её вживую уже в конце 60-х. Потом стали появляться первые записи, гибкие пластинки. И были передачи на радиостанции «Юность» — песни и чтение горьковской «Нунчи», которое очень понравилось Фаине Георгиевне Раневской.

Я стала ходить на концерты в начале 80-х. Я не могла представить, что в 94-м мы познакомимся, позже запишем несколько интервью, что я буду около 20 лет работать в театре Камбуровой, бывать у неё дома.

Театр родился в 90-е. С Камбуровой в разные годы работали выдающиеся музыканты — Лариса Критская, Александр Виницкий, Александр Либерзон, Леонид Чижик, Виктор Луферов… Была её «бригадой» и великая поэзия. Доходило до курьёза. В какой-то провинциальный город послали афишу будущего концерта. И устроители спросили Елену: «Так вы с коллективом? Вас много — Александр Блок, Марина Цветаева, Осип Мандельштам?».

В 1992 году Елена Камбурова с музыкантами решили назвать свой союз театром. Да это и был настоящий театр с собственной программой, задачами, своими зрителями. Поначалу театр почти бродячий — с выступлениями в Москве, в разных городах России и ранее — СССР. А в 97-м появилось своё помещение, и такое радостное было у нас открытие в сентябре!

Долго думали о названии. На рубеже веков театр имел оглушительный успех у тех, кто любил и понимал этот синтез музыки и поэзии, эти песни, в которых многое сказано и хорошо сказано. Это была одновременно актёрская песня, драматическая песня, и народная, и популярная, и бардовская, и классическая. С элементами клоунады, цирка, мюзикла. И ещё существовала отдельная программа «По страницам мюзиклов». Ни в какое название, ни в какой жанр всё это не вписывалось. Так и осталось — «Театр музыки и поэзии под руководством Елены Камбуровой».

В СССР до Камбуровой таких исполнителей не было. А на Западе — Жак Брель, Барбара, Эва Демарчик…

Кроме многочисленных программ Елена Камбурова исполняла «Реквием» на стихи Анны Ахматовой и музыку Владимира Дашкевича. Были песенные спектакли — «Игра снов», «Семь тетрадей учителя русской словесности» — по Юлию Киму. А потом участие в спектаклях театра. Самый выдающийся, на мой взгляд, — спектакль «Антигона», в котором Елена исполняла все мужские и женские роли. А сейчас — «Двенадцать» по Блоку, «Снился мне сад…», «Сны поэта Левитанского», «Победа. Реквием»…

Все актёрские и песенные амплуа подвластны этой большой актрисе.

Великой её называли ещё в конце 90-х, чаще в западной прессе. Помню её приезд с гастролей в США и Канаде в 1998 году и привезённые оттуда статьи о ней. Врезалась в память фраза: «Вне сцены величайшая певица мира…». Я назвала её великой в нашем первом интервью в 1995 году. Оно опубликовано в «Учительской газете». А в 99-м вышло наше интервью в уникальном журнале «Истина и жизнь» с её фотографией на обложке. Журнал выходил в нескольких странах, чему я очень радовалась.

Вообще о Елене Камбуровой писали не так много, но журналисты были выдающиеся — Ольга Кучкина, Зоя Ерошок, Ольга Мариничева, Юрий Рост (сначала в «Комсомольской правде», потом в «Новой газете», потом в разных изданиях). Были и радио, и телепередачи, но по-настоящему её оценили, мне думается, лет десять назад, тоже к юбилею. Хотя звание народной артистки России ей дали ещё в июне 1995 года. «Не хочу быть популярной», — говорила Елена. Не хотела массового случайного зрителя. Хотя всегда мечтала, чтобы люди слушали настоящие песни.

В последнее десятилетие вышло немало дисков, интервью, телепередач, эфиров на радио. Но многое упущено, десятки концертов не записаны, есть только записи любительские.

«Удивительно, какой путь проделала эта провинциальная девочка, как высоко сумела подняться!» — говорила мне в 95-м Лариса Критская, выдающийся композитор и друг Елены Камбуровой. Они работали вместе несколько лет, потом Лариса уехала в Америку. В 97-м приезжала, был необычный концерт, записали клип. Лариса пожелала мне прожить жизнь так, как живёт Лена, добиться всего намеченного.

…Если «улица» поёт твои песни, то всё не зря. Если есть последователи и любящие зрители. Если театр носит твоё имя.

Каждый проходит свою дорогу по канату, по каменистой тропе, по спокойной или бурной реке. Юбилеи — это небольшие передышки в пути. Но «для остановки нет причин».

Фото сайта proza.ru