На чтение: ≈ 23 мин.…И создал Бог землю. И отдыхал, любуясь делом рук своих. И вдруг увидел печального Ангела. «Отчего грустишь ты, разве не нравится тебе мое творение?» – воскликнул Всевышний. «Еще как нравится, – вздохнул Ангел. – Да только забыл ты вот об этом клочке земли, оставил его бесплодной пустыней». Глянул Бог, куда указывал Ангел: и правда, совсем уж неприглядный пейзаж, сплошные груды песка. Взял тогда Господь свой мешок и вытряхнул из него все, что там оставалось: немного гор, море, густой лес да цепь озер. И щедрой рукой бросил все это вниз. И нарек эту землю Кашубы. И населил ее честными и трудолюбивыми людьми – кашубами. И теперь они передают эту легенду из уст в уста, от отца к сыну и невероятно гордятся своей родиной, раскинувшейся на южных берегах Балтийского моря среди лесов и озер северной Польши.
Анна Костюкевич, директор и главный редактор радио «Кашубы», рассматривает нас с явным интересом: «Почему пани интересуются кашубами и чем я могу им помочь?» Катаржина Химяк из фонда «WOT» вкратце рассказывает о программе культурного обмена «Мост», которая помогает российским и польским журналистам, а значит, и их читателям своими глазами увидеть, какими радостями и заботами живут страны-соседки и сколь многое их на самом деле связывает. А я говорю об «Учительской газете». О наших педагогах из Сибири и с Кавказа, из Заполярья и Поволжья. О том, как важно многим из них, оставаясь частью огромной России, сберечь свое национальное «я» и разбудить его в учениках. А потому им, конечно же, будет интересен опыт кашубов – легендарного славянского народа с балтийских берегов, сумевшего, несмотря на все шквальные исторические ветра, сохранить свой язык, свои корни, свою культуру.Пани Анна задумывается.- Знаете, не все кашубы говорят по-кашубски, – наконец прерывает она затянувшееся молчание. – И тому есть причина. Когда эта земля была под властью Пруссии, тут было запрещено говорить по-польски. А по-кашубски можно – немцы, видимо, не относились к нам как к серьезной угрозе. Коммунистический режим все изменил: польский стал единственным возможным языком общения. Нам не только не помогали поддерживать нашу культуру, но, напротив, делали все, чтобы мы забыли о ней. Образования на кашубском не было, учителей присылали из других регионов страны, они не понимали, о чем говорят их ученики, и со временем язык превратился в символ неповиновения, говорить на нем было нельзя. Он оставался лишь в семьях, но многие родители, чтобы не осложнять детям жизнь, отказывались от него и дома. Конечно, мы не одни были в таком положении. Подобная судьба постигла и другие малые народы Польши: силезцев и мазуров. Во многом, думаю, это было связано с тем, что центральная власть по окончании Второй мировой войны опасалась прогерманских настроений и вообще плохо понимала, кто из нас кашуб, а кто – немец. Ну недаром же Гюнтер Грасс, тоже, кстати, кашуб, в своем «Жестяном барабане» писал, что для поляков мы были чересчур немцами, а для немцев – чересчур поляками.Такое отношение сделало кашубов довольно скрытными. История преподнесла нам горький урок: чтобы сохранить себя, нужно быть осторожными, не доверять первому встречному, ведь никогда не знаешь, кто пришел к тебе с миром, а кто – нет. Я против стереотипов, но могу сказать, что в большинстве своем кашубы трудолюбивы, практичны, пунктуальны и вежливы. При этом их национальное самосознание пребывает словно бы в спячке. У нас нет своей особой архитектуры, музыка и танцы очень близки польским. Эта привычка не выделяться и позволила кашубам выжить. Мы вообще большие мастера выживания.- Но теперь-то все изменилось, – говорю я, тут же вспомнив дорожные указатели на двух языках, появившиеся по обочинам сразу, как только мы пересекли границу региона.- Теперь-то, конечно, все иначе, – кивает пани Анна. – Кашубский язык можно учить в школе. Это, правда, не обязательный предмет, а факультатив для желающих. Существует государственная программа поддержки языка, финансируемая из национального бюджета. В Гданьском университете два года назад открылся факультет этнофилологии, где готовят учителей кашубского языка. Издаются книги, учебники. Одна пятая бюджета нашей радиостанции – это государственная дотация. Работают кабельные телевизионные каналы с программами на кашубском языке, еженедельное приложение на кашубском к крупнейшей местной газете «Балтийский ежедневник». Но это палка о двух концах. На мой взгляд, национальная идентичность не ограничивается только языком. Я, например, не говорю по-кашубски, но от этого не перестаю быть частью своего народа. И таких, как я, много. Но государственная программа не позволяет, например, издать книгу о кашубах на польском языке. На кашубском можно, но это сразу ограничит круг ее читателей. Почему у нас столько слушателей? Триста тысяч – это больше, чем у любой другой радиостанции. Потому что мы вещаем на двух языках, вовлекая в свой круг всех, кто живет в регионе, кто хочет знать, что здесь происходит сегодня и что происходило давным-давно.В Гдыне, в гостях у пани Анны и ее коллег-журналистов радио «Кашубы», мы проводим почти полдня. Они рассказывают нам о том, как в первое время после открытия станции им звонили старики и плакали, потому что не могли поверить, что когда-нибудь их язык, который им с детства вменяли в вину, будет гордо и свободно звучать в радиоэфире. О том, как разыскивали по деревням последних исполнителей гавенд, устных фольклорных рассказов, и записывали их голоса, фиксируя различия в многочисленных кашубских диалектах. О том, что с конца 1990-х в Кашубах проходят ежегодные фестивали с костюмированными парадами, национальными песнями, танцами и угощением. Правда, в какой-то момент я понимаю, что расспросы о фольклорных традициях пани Анне не слишком приятны.- Наша радиостанция не фольклорная, – объясняет главный редактор радио «Кашубы». – Мы передаем современную музыку, кстати, эстрадных песен на кашубском теперь уже тоже немало. Более того, мне кажется, что такое повышенное внимание к внешней стороне традиции даже унижает. Мы не хотим жить в резервации, чтобы к нам ездили, будто в цирк или в зоопарк, смотреть, как мы тут поем и танцуем. Мы не развлечение для туристов, не жители этнографической деревни, не лубочные фигурки. Мы современные люди со своей историей, опытом и памятью. Такие же, как и все остальные. Культура предков – это, конечно, важно. И ее надо хранить. Только вот размахивать ею не стоит. Давайте смотреть правде в глаза: молодых людей ею особо не привлечешь. Они народ практичный. А значит, чтобы пробудить в них национальную идентичность, чувство родства и причастности своему народу, нужно показать, чем они будут им полезны. Детям говорят: «Учите кашубский язык». На что они резонно отвечают: «А зачем? Чтобы с бабушкой и дедушкой поговорить?» С точки зрения молодых людей, это бессмысленно: их старшие родственники прекрасно понимают и по-польски. Другое дело, если можно создать свою музыкальную группу, которая, чтобы отличаться от десятка других, будет петь по-кашубски и ездить на гастроли. А может, поискать какие-то старые народные мелодии, переработать их на современный лад? Вот это будет оригинально! Или выучить кашубский, чтобы стать журналистом или учителем. И вдруг оказывается, что изучение родного языка – это не просто пустые, никому не нужные сантименты, но практическая польза. Потому что в будущем он сможет прокормить тебя и твою семью. Вот такой патриотизм жизнеспособен. Я его называю «обновленная версия 2.0».- Давайте вспомним, что обозначают цвета на нашей традиционной вышивке, – урок кашубского языка в начальной школе №6 города Вейхерово ведет Анна Хебель, молодая черноглазая красавица, которую и дети, и взрослые здесь ласково называют пани Аня.- Зеленый – это лес. Желтый – песок и солнце. Голубой – море и небо. Черный – земля и жизнь, – отвечают шестиклассницы Доминика, Виктория и Магда.- А что изображено на нашем гербе?- Черный гриф на золотом поле.Потом разговор заходит о музыке. В этом вопросе кашубы оказались большими затейниками. Среди их национальных музыкальных инструментов ударная, а вовсе не струнная дьявольская скрипка, которой в старину постукивали об пол, отпугивая злых духов. Базука. Это такая длинная труба – не путать с противотанковым гранатометом. И бурчибас – смешной барабан, по которому не стучат, а дергают его за хвост из конского волоса.У пани Ани две помощницы: студентки Гданьского университета Каролина и Кася проходят педагогическую практику, так что урок ведут по очереди сразу три учителя.Доминика, Виктория и Магда читают легенду о возникновении Кашубов, потом пересказывают ее устно и письменно, попутно выясняя, что происхождение названия региона и населяющего его народа ученым неизвестно.Девочки занимаются кашубским языком уже четвертый год по три раза в неделю. Всего у пани Ани 20 учеников. Совсем немного, конечно, если учесть, что в начальной школе №6 и в гимназии №2, входящих в состав школы-комплекса №1 города Вейхерово, учатся почти тысяча человек.- Кашубский язык – предмет факультативный, – объясняет вице-директор Юстина Бошке, в чьем ведении находится начальная школа. – Будут дети заниматься им или нет, решают родители. Мы уговариваем, конечно, ведь чем больше детей посещает эти уроки, тем больше дополнительных средств получает школа: за каждого ребенка, который учит кашубский язык, нам перечисляются дополнительные дотации из государственного бюджета. Но родители предпочитают, чтобы дети помимо английского в начальной школе и немецкого в гимназии факультативно учили французский. В этом они видят больше пользы. А разговорного кашубского, говорят, им и дома хватает. Уметь же читать и писать, по их мнению, совсем не обязательно.- А русский язык никто не хочет учить? – спрашиваю аккуратно.Пани Юстина переглядывается с Боженой Ковальска, вице-директором, заведующей гимназией:- Мы так и знали, что вы нас об этом спросите, – улыбается пани Юстина. – В Вейхерово шесть начальных школ, пять гимназий и шесть лицеев – так называются старшие классы, после которых дети сдают государственный экзамен – матуру – и могут поступать в университет. Русский язык, к сожалению, не учат нигде. Нет спроса. Знаю, что его преподают как второй язык в одном из лицеев Гдыни. А в университете Гданьска есть русский факультет – моя дочь его окончила. До недавних политических и экономических событий желающих учить русский было достаточно. Но в последние два года туристов стало куда меньше, а следовательно, и необходимость в таком количестве русскоговорящих специалистов отпала. Но как только все нормализуется, а это обязательно произойдет, по-другому быть не может, мы же соседи, уверена, дети снова пойдут учить русский.На том и порешив, отправляемся на экскурсию по школьным музеям. В начальной школе есть уютный уголок кашубской культуры с домашней утварью и старинными сельскохозяйственными инструментами. Гимназия, которая носит имя I Морского полка стрельцов, гордится своим военным музеем. На самом почетном месте тут портреты Тадеуша Костюшко, участника войны за независимость США и руководителя польского восстания 1794 года, и разведчика Антония Каштеляна, убитого немцами в Кенигсберге в 1942 году за участие в антифашистском заговоре. Как и в России, школьники в Польше занимаются проектной, исследовательской и поисковой работой. Неподалеку от этих мест во время войны работала одна из самых лютых фабрик смерти – концлагерь Штуттгоф. Гимназисты из Вейхерово по мере сил пытаются восстанавливать имена погибших, но с куда большей радостью находят тех, кому удалось выжить.Столица Кашуб – уютные Картузы, единственный город в Европе, стоящий посреди леса. Среди его главных достопримечательностей – костел красного кирпича на центральной площади, старинный картезианский монастырь, давший название городу, и несколько книжных магазинчиков, где можно купить кашубскую азбуку или английскую сказку про медвежонка Винни Пуха на кашубском языке. О том, сколь изобретательны кашубы, рассказывают экспонаты краеведческого музея – всевозможные хитроумные приспособления для рыбалки и земледелия, исконно кормивших местных жителей. Впрочем, кашубы не только хозяйственны, но еще и весьма остроумны.- Подставляйте ладони, – говорит юная смотрительница музея и высыпает из маленького костяного кисета в виде рыбки щепотку табака. – Нюхайте! Да не бойтесь вы, нюхайте смело – это отличное средство от насморка, даже если у вас его нет!Пару мгновений она выжидающе смотрит, зачем-то считает до пяти и затем радостно хлопает меня по плечу:- Поздравляю! Вы не чихнули, значит, можете считаться самым что ни на есть настоящим кашубом!Начальная школа №2 имени Николая Коперника стоит на берегу живописного озера. Первое, что бросается в глаза в холле, – гигантский лозунг: «Нет кашубов без Польши, а Польши без кашубов». Здесь кашубский язык учат куда больше детей: 84 ученика из 447. Всего же в Картузах и его окрестностях кашубский изучают 924 из 3674 человек.Все окна в коридорах заклеены детскими рисунками – портретами английской королевы Елизаветы II – в шляпках и коронах самых фантастических цветов и фасонов. Судя по всему, празднование 90-летия со дня рождения Ее Величества удалось на славу. Директор школы Петр Клочковски тоже, кстати, прекрасно говорит по-английски.- Официально у нас нет никакой специализации, но мы ориентируем детей на серьезное изучение английского и немецкого, математики и естественных наук, – объясняет пан Петр. – Каждый год проводим фестиваль Коперника – к нам съезжаются ребята из всех окрестных школ и пишут тесты по математике, польскому языку, биологии, по тем предметам, которые, как нам кажется, помогут им сделать карьеру в современном мире.- А кашубский язык им в этом поможет?- Никакой язык лишним не бывает, правда? – смеется пан Петр. – Но с кашубским особая история. Конечно, дети учат и грамматику, но это не главное. Из трех уроков в неделю для нас важнее тот, на котором они, как того требует расписание, отправляются на экскурсию – в краеведческий музей или в этнографический скансен, где пишут гусиными перьями и занимаются старинными ремеслами. Их родителям, кстати, эти поездки ничего не стоят, все расходы берет на себя государство. Или когда учат язык в парке – на свежем воздухе новые слова куда лучше запоминаются. Или играют в театральной студии, поют и танцуют в ансамбле, а потом ездят на конкурсы и фестивали. Или занимаются историей и культурой кашубов. На эти лекции с удовольствием ходят даже те, кто не учит язык. Потому что в этот момент они открывают в себе нечто существенное, то, без чего их будущая жизнь была бы неполна. В них просыпаются кашубы – жители Польши и дети своего народа.На уроке Дануты Милевичк второклассники поют самую популярную в этих местах песню – «». Это своеобразная азбука, по которой в старину детей учили родному языку. Только вместо букв в ней картинки – рыбак с трубкой в зубах, лопата, вилы, скрипка, голова быка, колесо. Под каждой картинкой писали мелом ее название. Если же вдруг что, надписи стирали. Теперь эти предосторожности в прошлом. Дети поют легко и самозабвенно, будто не запоминают что-то новое, а просто вспоминают нечто давно известное.По словам пани Анны Костюкевич, кашубы – народ закрытый. Наверное, где-то есть и такие. Но нам они не попадались. В моих воспоминаниях они останутся совсем другими: гостеприимными и доброжелательными. Это невероятно красивый и улыбчивый народ. Все, начиная от бурмистра Картуз Мстислава Гжегожа Голунски, выкроившего для нас полчаса в потоке своих важных государственных дел, и заканчивая прохожими на улице, готовыми взять тебя за руку и отвести куда нужно, если вдруг ты надумал заблудиться. Они и в самом деле ценят свое прошлое, но историю большой Польши знают не хуже и не думают себя ей противопоставлять. Это спокойный патриотизм. Полный достоинства и уважения к себе и окружающим. Патриотизм «обновленной версии 2.0».Кашубов считают прямыми потомками древнеславянского племени поморян, которые заселяли балтийские берега современной Польши. Древнейшее упоминание их имени относится к XIII веку (печать герцога Барнима I Померанского). Вплоть до XX века территории, на которых исконно селились кашубы, принадлежали германским императорам, позже вошли в состав Пруссии, а после Второй мировой войны перешли к Польше. В XIX веке началась массовая эмиграция кашубов в США и Канаду, Южную Америку, Австралию и Новую Зеландию. В Канаде до сих пор сохранились поселения, местные жители которых говорят по-кашубски и соблюдают народные обычаи.Статистические данные об общем числе кашубов сильно разнятся. В разных источниках можно встретить цифры от 50 до 500 и даже 800 тысяч. Из них в Польше проживают 150-230 тысяч кашубов. Такая разница в цифрах объясняется, в частности, тем, что во время переписи населения в Польше допускается объявлять себя представителем сразу двух национальностей.Кашубский – единственный язык, имеющий в Польше официальный статус регионального, признанный самостоятельным языком, а не диалектом польского.фото автора
Выбор читателей
Комментарии