Дети разные, требования к учителю – унифицированные

Евгений ЯМБУРГ, директор центра образования №109: – Год учителя начался очень трогательно, а дальше пошла негативная информация об учителях. О проблемах надо говорить взвешенно и объективно. Учитель – живой человек, он может совершать ошибки, у него могут быть срывы, но в разных городах России я встречаюсь с учителями, в массе своей – это подвижники, которые с трудом сводят концы с концами, неврозы просто написаны у них на лице, очень трудно требовать от них апостольской любви и всепрощения. Это проблема не только профессиональная, это проблема отношения государства к труду учителя.

Попробуйте снять с работы плохого учителя, любой суд, если нет физического насилия, встанет на сторону работника. Хотя учитель может змеиным педагогическим шепотом внешне корректно так ударить, что мало не покажется. Но еще дело в том, что в последние годы появляется очень много проблемных детей со всевозможными синдромами на грани нормы и патологии. Такого ребенка можно диагностировать уже в детском саду, например, он больше одной минуты игрушку не держит, и говорить такому ребенку: «Будь внимательным!» – все равно что сказать слепому: «Посмотри!» Эти дети – гроза в любом классе, они бегают на переменах, сшибают всех, попадают в больницу, но у нас в стране реально этой проблемой никто не занимается, у нас даже статистики такой нет. Теперь представьте себе, что такой ребенок попадает к учителю: учитель не знает, как с ним работать реально, не психоневролог, так как этому не обучен. Есть коррекционные классы, классы компенсирующего обучения, специальные службы школьных психологов и дефектологов. В Москве пока это сохраняется, но я проехал по России, везде бюджетное финансирование в Год учителя стремительно сокращается, из школ убирают ставки психологов, которые могут подсказать учителю. Небольшие классы компенсирующего обучения на 11-12 человек, в которых нужно учить таких детей, везде закрываются. Мы ставим учителя перед нерешаемой задачей, для решения которой у него нет технологий.

Сейчас страна взяла курс на закрытие 30 педагогических институтов, говорят: «Вот придут из МГУ!» Да, придут люди, знающие физику, математику, но не знающие ни психологии, ни дидактики, ни методики. Хотя по-разному учат и разные педагогические вузы.

Жизнь очень сложна. Учитель выжигается очень быстро, но государство должно позаботиться о том, чтобы у него была достойная пенсия. Пожилая женщина, которая всю жизнь отработала в школе и ничего другого уже и делать не может, сегодня идет на пенсию в 6 тысяч рублей. Я знаю, что в Ставропольском крае учитель получает около 4,5 тысячи рублей, в Тюмени 15 тысяч. Но кто-то сказал Андрею Фурсенко, что 30 тысяч рублей – средняя зарплата учителей в России. Средняя может быть такой, если взять московские зарплаты, зарплаты педагогов в хороших регионах-донорах, соединить с зарплатами в нищих регионах. Я не верю в то, что обучение, воспитание может быть бесконфликтным. Это было, есть и будет потому, что в школах и разные дети, и разные родители, и разные учителя, потому что источником конфликта могут быть как учитель, так и ребенок. Другое дело, что нужно менять сознание, мировоззрение, но для этого в обществе должно быть меньше насилия.