«Будить душу от мелочей будничного величавыми образами»

17 марта — 165 лет со дня рождения Михаила Александровича Врубеля

Этим утром попались мне на глаза фотографии из Омска. Мы были там три года назад. Всего несколько часов по дороге из Павлодара: снег, сибирский мороз, музей, памятник Михаилу Врубелю. И сегодня же по радио сообщили, что у художника юбилей — 165 лет. Вот такое совпадение.

Я вспомнила детские годы, когда мы занимались в Третьяковской галерее – папа моей подруги Лены договорился со своей знакомой, и она бесплатно вела в течение двух лет кружок для нас, старшеклассников. Это были потрясающие беседы, не лекции, не занятия, а именно задушевные разговоры. Как я теперь понимаю, во многом определившие мою жизнь.

И там мы, конечно, видели и «Демона», и «Царевну-Лебедь» и «Испанию», и «Сирень», и «Портрет Саввы Мамонтова», и «Пана»… Детские впечатления – самые сильные. А дети в те годы были очень любознательные и активные. Так мне запомнилось. И тогда было принято приводить школьников в музеи, школы активно занимались воспитанием. И я часто ходила со своими учениками в музеи, уже в следующем десятилетии — в 80-е годы.

Когда Лена поступала в университет, ей достался вопрос про культуру Серебряного века. И она забыла рассказать о Врубеле. Помню, позвонила мне и с ужасом сказала: «Я забыла о Врубеле! Как стыдно перед папой!»

Спустя 15 лет я работала экскурсоводом в московском Доме-музее Марины Цветаевой. К нам ежедневно приходили школьные экскурсии, и мне, как бывшему учителю, часто поручали детские группы. К моему удивлению, многие дети 90-х были «ленивы и нелюбопытны», слушали с трудом, литературу знали неважно. Порой приходилось завоёвывать внимание, и обычно это удавалось.

В рабочем кабинете Марины Ивановны у нас висит репродукция знаменитой врубелевской картины «Пан». И вот пришла московская группа учеников 10 класса. Один мальчик, глядя на картину, спросил меня: «А кто этот дедушка? Кем он приходился Марине Цветаевой?» Оглядываясь назад спустя годы, очень надеюсь, что это была шутка. А тогда я просто остолбенела. И ещё одна ситуация, но уже в другой день. Произношу название картины «Пан», а меня переспрашивают: «ПанК?»

Всё начинается в детстве. Мама будущего художника тяжело болела и умерла, когда Мише было три года. Но ему запомнилось, как она вырезала из бумаги диковинных зверей. Не отсюда ли его будущие «диковинные» персонажи — «Демон» или тот же «Пан»?

Михаил Врубель был многогранен в своём творчестве. Его яркий талант проявлялся во всём — в живописи, храмовых композициях, витражах, скульптуре, архитектурных проектах, книжной иллюстрации, театральных декорациях.

«Будить душу от мелочей будничного величавыми образами», — так определил Врубель миссию художника.

Надо сказать, что и я долго воспринимала Михаила Врубеля как художника гротеска, тайны, необычайно ярких красок. И три года назад очень удивилась, увидев в Омском областном музее изобразительных искусств его плафоны — «Розы и лилии», «Хризантемы», «Жёлтые розы». Это триптих 1894 года. Так случилось, что плафоны не были включены в список произведений, опубликованный С. П. Яремичем в первой монографии о творчестве художника (Москва, 1911 год), и поэтому на несколько десятилетий выпали из поля зрения искусствоведов. Но позже нашли, что их упоминал сам художник в «Автобиографии», написанной для журнала «Мир искусства» в феврале 1901 года. Они обозначены как «три цветочных картуша для Дункер». А ещё он писал сестре летом 1893 года: «Я получил довольно большой заказ: написать на холстах три панно и плафон на лестницу (дома) Дункер, женатого на дочери известного коллекционера Дмитрия Петровича Боткина <…> что-нибудь относящееся к эпохе Ренессанс и совершенно на моё усмотрение».

Накануне Октябрьской революции плафоны оказались в собрании Рябушинских. Потом коллекция была национализирована, «Цветы» поступили в Центральное отделение Государственного музейного фонда, а в 1927 году её передали на родину художника. В Омске не сохранился дом, где родился Врубель, разрушен собор, в котором его крестили (восстановлен в 2016 году), но память живёт под сводами музея, носящего его имя. И ещё недалеко от музея стоит памятник ему.