На чтение: ≈ 11 мин.В свет вышло продолжение «романа-кино» «Смерть на брудершафт» Бориса Акунина (псевдоним прозаика Григория Чхартишвили) о временах Первой мировой войны. Действие третьей «фильмы» – «Летающий слон» разворачивается в России вокруг русского бомбардировщика «Илья Муромец». Четвертая «фильма» – «Дети Луны» рассказывает о людях искусства декадентской поры. Любители детективов углубились в чтение, критики разбирают книгу по косточкам, публикуя рецензии типа «Военные ляпсусы Бориса Акунина». Эти и другие вопросы наш корреспондент и обсудил с писателем.
– Григорий Шалвович, цепляются ли историки к вам с замечаниями, что, дескать, все было не так? Для вас важно скрупулезное следование историческим деталям?
– Конечно, цепляются. Не всегда по делу. Но и тогда, когда по делу, это все равно не имеет значения. Я ведь пишу беллетристику, а не историческое исследование. Захочу – у меня Атлантида из океана выплывет, и Ленин окажется реинкарнацией Тутанхамона. У фантазии, как у пташки, крылья. Ее нельзя никак разоблачить.
– О чем расскажут следующие ваши «фильмы»?
– О том, какие хитроумные каверзы изобретает германский супершпион Зепп фон Теофельс. О том, как набирает силу и мастерство его русский оппонент Алексей Романов. Там будет еще много всякого. «Летающий слон» – это, по сути дела, экранизация песни «Самолет вернулся на базу, шпиён открутил контрагайку». «Дети Луны» – декадентская поэза. Но чем ближе к семнадцатому году, тем история будет серьезней и мрачней. Серия «Смерть на брудершафт» – про жестокое отрочество ХХ века: от матроски и игрушечного ружьеца до Чрезвычайки.
– Дойдя до революции 1917-го, вы перешагнете этот рубеж? Советский быт 20-х, высмеянный Булгаковым, Зощенко, Ильфом и Петровым, вам интересен или та нищая эпоха не годится для масштабного детективного романа?
– У меня написан и осенью выйдет новый роман из серии «Жанры». Он называется «Квест». Вся его центральная линия построена на темах и стилистике из конца 20-х. Тяжелое, но мощное время. Казалось, вот-вот, и на земле Бога вообще в расход выведут. Не вышло.
– По Фандорину еще не соскучились или с удовольствием от него отдыхаете?
– Пожалуй, соскучился. Я с Эрастом Петровичем перешел на 3-летний цикл общения. «Нефритовые четки» вышли в 2006-м? Значит, скоро пора садиться за новый роман. Материал для него поеду собирать в Узбекистан. Хочется написать что-нибудь типа «Фандорин в Бухаре».
– Первое литературное признание вам принесли переводы японских авторов, в том числе двухтомника Юкио Мисимы, на которого в 90-е у нас был большой бум. Теперь не скучаете по переводческому труду? Самоубийца-самурай Мисима вам по-прежнему интересен как автор 40 романов или уже кажется скучным?
– Мисима невероятно талантливый писатель. При этом неумный, что в принципе для прозаика-романиста досадно. Но природа его дарования такова, что правильно расставленные слова придают тексту силу и смысл. Как у Гоголя, который (никого не хочу обидеть) тоже был не семи пядей. У этих двух авторов, как ни странно, много общего. Главное – «оживляющий взгляд». На что бы он ни упал – на любую мелочь, любого третьестепенного персонажа – и эта пылинка немедленно оживает. Сверкает, переливается. Но переводом я больше заниматься точно не буду. Выпавший волос обратно не всунешь.
– В течение 7 лет вы были заместителем главного редактора журнала «Иностранная литература». Став свободным художником, не скучаете по редакционной работе с ее размеренностью и дисциплинирующими графиками сдачи материала?
– Вот уж нет. Я люблю работать один, сам по себе. Когда работаю с кем-то, люди не выдерживают моего темпа и графика. Им от этого дискомфортно, а мне совестно, что я такой бультерьер. Лучше уж режим одиночного полета.
– Вы следите за тиражами своих книг в России и на Западе? Издатели вас не решаются обманывать?
– В России – вряд ли. Мои издатели люди умные, зачем им портить отношения с курочкой Рябой? За границей – черт его знает. На Западе вряд ли, там все очень чинно. Ну а в экзотических странах всякое бывает. Недавно, например, объявились пиратские издания во Вьетнаме. Другой бы новую вьетнамскую войну начал, а мне лестно. Где Вьетнам и где Эраст Петрович?
– Считается, что в успехе писателя 10% приходится на долю его жены…
– Это если жена плохая. У меня очень хорошая. Минимум 50. Она мой первый читатель, моя «лакмусовая бумажка». Кроме того, она лучший на свете редактор. А еще литагент, пресс-секретарь и консультант по психологии человеческих отношений.
– Сейчас в интернете доступны для бесплатного скачивания почти все ваши произведения. Не считаете ли вы, подобно некоторым другим писателям, что это наносит урон вашим доходам от продаж бумажных книг?
– Ну что мне, с милицией бегать за бедными интернет-пользователями? Я придумал кое-что получше. Я скоро запущу специальный интернет-продукт. Он будет продаваться он-лайн за деньги, и там уж с пиратами будет строго. Потому что на электронную книгу создатели потратят много денег и сил.
– Современные писатели охотно общаются с народом в «Живом журнале» или через форум на своей персональной страничке. А вам не интересна обратная связь с читателями?
– Если бы я вел «ЖЖ», я бы записывал туда все ценное, что мне приходит в голову. А что бы я тогда вставлял в свои книжки? В качестве обратной связи у меня есть возможность заглядывать на форумы сайта fandorin.ru. Люди там обитают воспитанные, развитые. К их мнению имеет смысл прислушиваться.
– Критики нередко называют Бориса Акунина коммерческим автором. Вас такое определение не обижает?
– А что тут обидного? Это название моей профессии – когда я пишу под псевдонимом «Б. Акунин». Вряд ли кому-нибудь придет в голову назвать коммерческой мою толстую печальную книгу «Писатель и самоубийство».
– Вы объявили, что пишете «роман-кино» «Смерть на брудершафт» по заказу одной телестудии. Это крупнобюджетный проект? Кто будет постановщиком, определены ли исполнители?
– Проект крупный. Сейчас речь идет о 20-серийном сериале и, возможно, о кинофильме. Но все это пока еще на этапе пре-продакшн. Кроме сценария, ничего толком не готово.
– Вы основательно проштудировали тенденции русской истории последних 150 лет. Каким вам видится будущее России?
– Ничего себе вопросик напоследок. Постараюсь ответить коротко. Если наша власть не восстановит нормально работающие демократические институты, мы будем отставать от Запада все больше и больше. Со всеми неприятными последствиями. Если же наши президенты-премьеры наконец возьмутся за ум, то все у нас будет в порядке. Решим все нынешние проблемы и создадим себе новые. Это и есть жизнь.
Досье
Григорий Шалвович ЧХАРТИШВИЛИ – российский писатель, японист, литературовед и переводчик. Свои художественные литературные произведения публикует под псевдонимом Борис Акунин. Родился писатель 20 мая 1956 г. в Грузии. С 1958 года живет в Москве. В 1973-м окончил английскую школу №36, затем историко-филологическое отделение Института стран Азии и Африки (МГУ), имеет диплом историка-японоведа. Занимался литературным переводом с японского и английского языков. В его переводе изданы книги Юкио Мисимы, Кэндзи Маруями, Ясуси Иноуэ, Масахико Симады, Кобо Абэ, Синъити Хоси, Такэси Кайко, Сёхэй Оока, а также произведения американской и английской литературы (Корагессан Бойл, Малкольм Брэдбери, Питер Устинов…) Работал заместителем главного редактора журнала «Иностранная литература» (1994-2000), главный редактор 20-томной «Антологии японской литературы», председатель правления мегапроекта «Пушкинская библиотека» (Фонд Сороса).
С 1998 года пишет художественную прозу под псевдонимом «Борис Акунин». Японское слово «акунин» приблизительно можно перевести как «злой человек», «преступник», но это благородный разбойник. Подробнее об этом слове можно узнать в одной из книг Б. Акунина (Г. Чхартишвили) «Алмазная колесница». Критические и документальные работы Григорий Чхартишвили публикует под своим настоящим именем. Помимо принесших ему известность романов и повестей из серии «Новый детектив» («Приключения Эраста Фандорина»), Акунин создал серии «Провинциальный детектив» («Приключения сестры Пелагии»), «Приключения магистра», «Жанры» и был составителем сборника наиболее ярких произведений современных западных беллетристов «Лекарство от скуки».
Выбор читателей
Комментарии