Библейские переводы в русской культуре

В 1580-1581 годах по инициативе князя Константина Острожского Иваном Федоровым была выпущена первая печатная Библия. В основу этого издания был положен текст Геннадиевской Библии, грамматика и орфография которого была несколько исправлена.

Досье «УГ»Часто вижу, что названия ураганов, тайфунов заключаются в кавычки: ураган «Жанна», ураган «Катрина», ураган «Дин»… Правильно ли это?Служба русского языкаСогласно общим рекомендациям названия ураганов, тайфунов и пр. в кавычки не заключаются. Подобные обороты подпадают под правила о написании кличек, прозвищ и т. п.: кошка Мурка, собака Жучка, корова Зорька, к примеру. Возможно, на желание заключить в кавычки влияет непривычное для многих носителей языка сочетание родового наименования с человеческим именем. Однако этот факт не должен вводить в заблуждение: все ураганы, цунами, тайфуны всегда носят человеческие имена. Более того, зачастую это женское имя: у наших предков необузданный характер стихий всегда ассоциировался с женским началом. Как следствие, практически все ураганы имеют, так сказать, тезок среди женщин: Катрина, Жанна, Кейтлин, Ксинтия, Наргис и др. В последнее время встречаются и ураганы, носящие мужские имена: ураган Дин, Алекс, Чарли и пр.

Важным этапом истории любого литературного языка является перевод на него Библии. И создание славянской письменности, и основные этапы развития славянского, а затем русского литературного языков были связаны с историей Библии. Первые славянские библейские переводы были созданы в IX в. византийским миссионером св. Кириллом. По всей вероятности, Кирилл переводил не всю Библию, а лишь фрагменты, звучащие во время богослужения. Косвенным образом об этом свидетельствует Житие Кирилла. Сообщив о создании азбуки, автор жития пишет, что Кирилл «сложил письмена и начал писать слова Евангелия: “В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог” и прочее». Получается, что Кирилл начал переводить Новый Завет не с начала, не с родословной Иисуса Христа, с которой начинается Евангелие от Матфея, а с Евангелия от Иоанна – последнего из четырех Евангелий. Почему св. Кирилл действовал именно таким образом? Ответ на этот вопрос кажется очевидным. Житие свидетельствует, что Кирилл переводил не полную Библию, которая начинается с Книги Бытия, и не полный Новый Завет, начинающийся с Евангелия от Матфея, а служебное Евангелие, то есть сборник евангельских фрагментов, которые читаются во время богослужения. А служебное Евангелие начинается как раз с первой главы Евангелия от Иоанна.

По всей видимости, вскоре был переведен и полный Новый Завет (среди древнейших старославянских евангельских списков есть как служебные, так и полные версии евангельского текста).

Не стоит удивляться тому, что Кирилл начал свою переводческую деятельность с краткой служебной версии евангельского текста. Ведь до изобретения книгопечатания полная Библия (более 1000 страниц современного мелкого шрифта) не могла получить широкого распространения.

Считается, что полный библейский текст был переведен уже после смерти Кирилла его братом Мефодием. Согласно житию Мефодий, «посадив из учеников своих двух попов-скорописцев, перевел быстро и полностью все книги библейские, кроме Маккавеев, с греческого языка на славянский». Однако мефодиевский перевод Библии до нас не дошел.

Полного библейского текста у восточных славян не было вплоть до XV в. Достоверный библейский текст понадобился для ведения полемики с представителями различных еретических течений. В споре о вере прилично было ссылаться на оригиналы, а не на какие-то сомнительные сборники пересказов библейских текстов. И архиепископ Новгородский Геннадий, известный своей резкой полемикой с еретиками, начал в 1489 году собирать и систематизировать отдельные библейские рукописи. Это была нетривиальная задача. Новгородские книжники извлекали тексты из всех возможных источников. Сюда вошли как тексты, восходящие к кирилло-мефодиевской традиции, так и более поздние переводы, сделанные на Руси, в Болгарии и Сербии. Все эти тексты следовало редактировать и унифицировать в языковом и текстологическом отношении. А книги, переводы которых так и не удалось найти, были переведены заново. Эти переводы осуществлял доминиканский монах Вениамин, хорват по национальности.

Геннадиевская Библия, первый полный славянский библейский свод, дошла до наших дней в 18 списках, древнейший из которых относится к 1499 году. Для рукописи такого объема это очень много. Однако до изобретения книгопечатания говорить о широком распространении Библии не приходится.

В 1580-1581 годах по инициативе князя Константина Острожского Иваном Федоровым была выпущена первая печатная Библия. В основу этого издания был положен текст Геннадиевской Библии, грамматика и орфография которого была несколько исправлена. Острожская Библия оказала большое влияние на формирование нормы церковнославянского языка. Ею пользовался Мелетий Смотрицкий при составлении первой славянской грамматики. Экземпляры Острожской Библии были во многих монастырских библиотеках не только России, но и других славянских стран.

Следующее издание Библии вышло в 1663 г., при патриархе Никоне. Хотя Никон и известен своей любовью к исправлению книг, библейского текста никоновская справа практически не коснулась. Московская Библия отличается от Острожской лишь орфографией и исправлением некоторого количества опечаток.

После выхода Московской Библии вновь наступила длительная пауза. Правда, в 1712 г. Петр I приказал «в Московской типографии печатным тиснением издать Библию на славянском языке, но прежде тиснения прочесть ту Славянскую Библию и согласить во всем с Греческою… согласовать и править во главах и стихах и речах противу Греческия Библии грамматическим чином». Эта работа растянулась на несколько десятилетий. За это время текст был несколько раз прочитан и сверен с наиболее авторитетными греческими и латинскими изданиями. Однако результаты этой работы не удовлетворяли Синод, и исправленная версия славянской Библии вышла лишь в 1751 г., в царствование Елизаветы Петровны (поэтому она называется Елизаветинской Библией). Этот текст славянской Библии перепечатывается и по сегодняшний день.

Елизаветинская Библия вышла в ту эпоху, когда в России шел активный процесс формирования нового литературного языка. При этом необходимости перевода на этот язык Священного Писания не было. Это было связано с тем, что в конце XVIII – начале XIX века количество людей, читавших русские литературные журналы, было невелико. Мы помним пушкинскую Татьяну, которая упивалась французскими романами, но язык современной литературы знала плохо («Она по-русски плохо знала, журналов наших не читала…»). И Библию представители образованных сословий читали на европейских языках. Характерно, что император Александр I, выразив поддержку идее перевода Библии на русский язык, указывал на то, что «многие из россиян по свойству полученного ими воспитания, быв удалены от знания древнего славянского наречия, не без крайнего затруднения могут употреблять издаваемые для них на сем единственно наречии священные книги, так что некоторые в сем случае прибегают к пособию иностранных переводов, а большая часть и сего иметь не может». То есть Александр I не считал, что читателями новопереведенной Библии будут грамотные крестьяне. Речь шла о представителях образованных сословий.

Русские переводы Библии осуществлялись сотрудниками Российского библейского общества (1812-1826). РБО успело подготовить и издать перевод всего Нового Завета, Псалтири, а также первый выпуск Ветхого Завета. Однако затем работа была прекращена, а часть тиража Ветхого Завета сожжена. Причин неприятия этих переводов было несколько. Здесь сыграли свою роль и интриги, направленные против председателя РБО А.Н.Голицына, и небесспорные текстологические решения переводчиков. Однако для нашей темы исключительный интерес представляет общественная реакция на язык этих переводов.

В конце XVIII – начале XIX века в России шли ожесточенные споры о судьбе русского литературного языка. Именно в контексте споров архаистов и новаторов следует рассматривать переводческую деятельность РБО. В контексте споров архаистов и новаторов русский перевод Писания, несомненно, воспринимался как проект новаторов. Появление библейских переводов резко повышало статус этого варианта, что не могло не раздражать литераторов и ученых, принадлежавших к лагерю архаистов. Учитывая административные возможности архаистов, разгром РБО можно считать событием вполне предсказуемым. Понятной оказывается при этом и роль лидера архаистов А.С.Шишкова в борьбе с русской Библией.

Полная русская Библия появилась лишь в1876 году (этот перевод обычно называют синодальным). При сравнении синодального текста с переводом РБО последний, выполненный на полстолетия раньше, кажется более современным. Это объясняется тем, что создатели синодального перевода стремились сознательно архаизировать текст. Этой архаичной уже в момент появления версией русского библейского текста мы пользуемся до сих пор. Переводческие опыты последующих лет не стали такими событиями в культурной жизни, какими были переводы РБО и синодальный перевод.

Александра ПЛЕТНЕВА, кандидат филологических наук, старший научный сотрудник Института русского языка РАН