На чтение: ≈ 16 мин.Глава Минобрнауки Республики Бурятия Баир Баторович ЖАЛСАНОВ по образованию учитель бурятского языка и литературы, переводчик с китайского языка. За его плечами годы учебы на факультете бурятской филологии Бурятского государственного педагогического института (ныне Бурятского государственного университета имени Доржи Банзарова), преподавание в родной Судунтуйской средней школе Забайкальского края, работа теле- и радиожурналистом, курирование национальной политики в сфере образования и развития, а также языковой политики. В 2005 году Баир Баторович был назначен директором республиканского бурятского национального лицея-интерната №1. А с 2017 года возглавил главное образовательное ведомство республики. Учитывая все это, неудивительно, что он придает огромное значение поддержке всего, что формирует культурный код бурятского народа.
– Мне не раз приходилось слышать мнение, что культурный код может передаваться только в контексте религии, – говорит Баир Жалсанов. – Однако я придерживаюсь иной точки зрения и считаю, что наша школа должна оставаться светской. Это ничуть не мешает каждому из граждан России исповедовать любую религию. Продвигать идеи только одного народа в многонациональном государстве неправильно, наоборот, нужно сделать все, чтобы сохранить культурно-этнический код всех народов, населяющих нашу страну, это основа безопасности любого государства.
– Что входит в понятие культурно-этнического кода?
– Прежде всего язык, история, традиции, обычаи народа. А у нас с этим большие проблемы. Дело в том, что число пишущих носителей языка из года в год становится все меньше. А ведь это как раз те, кто формирует и питает национальную литературу. В 2014 году мы приняли в республике программу по сохранению и развитию бурятского языка. Программа реализуется пятый год и финансируется отдельной строкой в республиканском бюджете. Ежегодно выделяется около 30 млн рублей, которые идут в сферу образования и культуры, а также на популяризацию бурятского языка в СМИ. Мы провели социологические исследования на предмет знания и функционирования бурятского языка в молодежной среде и выяснили, что, в том числе и благодаря этой программе, на протяжении последних лет интерес к нему растет. Правда, нам предстоит еще очень много сделать, так как среди детей школьного возраста от 7 до 18 лет лишь 38% так или иначе владеют бурятским. А среди детей дошкольного возраста – 27%.
– Как можно повлиять на ситуацию?
– На самом деле ситуация в районах республики разная, где-то лучше, где-то хуже. Нам важно учесть опыт других субъектов РФ. Например, в соседней Тыве реализуется проект ликвидации массовой безграмотности, там даже сделали реестр семей, которые в трех последних поколениях не имеют никого с высшим образованием. Каждая семья по согласованию с Правительством Республики Тывы участвует в реализации «дорожной карты» по выходу из ситуации. Мы внимательно следим за этим. В Монголии тоже много того, что нам надо бы перенять, у них хорошо преподаются естественно-научные дисциплины. И в плане преподавания английского языка монголы далеко шагнули. Большая часть молодежи владеет английским.
– А русским?
– А вот русским, конечно, меньше. Хотя мы и граничим друг с другом. Но надо смотреть правде в глаза: сегодня очень многие страны мира, в том числе Южная Корея, США, Китай, ФРГ, оказывают серьезное влияние на Монголию. Они направляют своих волонтеров, которые бесплатно преподают свой язык, строят школу, культурные центры, поставляют оборудование. Все это оказывает огромное влияние на социум.
Конечно, и мы тоже стараемся продвигать позиции русского языка. В ряде школ Монголии обучение идет на нем. Дети ежегодно приезжают сюда, в Бурятию, за 500 км, чтобы сдать ЕГЭ по двум предметами, получить аттестат РФ. Более того, в Улан-Баторе есть чисто русская школа, туда поступают монгольские дети, которые на начальном этапе вообще не владеют русским языком, но успешно осваивают его к окончанию школы на очень хорошем уровне. 70% коллектива этой школы – граждане России. Я уверен, что таких школ там надо открывать больше, а также сделать так, чтобы ЕГЭ ребята могли сдавать непосредственно на месте, не выезжая в Россию.
Сотрудничество с Монголией, обмены учащимися и преподавателями очень важны для нас, поскольку помогают постоянно повышать квалификацию наших учителей, чтобы преподавание велось на самом высоком уровне. Это не просто профессионализм, но и сближение на духовном уровне двух давних соседей.
– Как решается проблема кадров в самой республике?
– Не стану скрывать, мы испытываем кадровый голод, причем на сегодня потребность в кадрах составляет более 600 человек по республике. На территории Бурятии есть несколько вузов и колледж, которые ежегодно готовят более 500 студентов по педагогическим специальностям. Этого мало, но в рамках бюджета мы не можем принимать больше, а завлечь будущих учителей на внебюджетные отделения довольно сложно. Вряд ли кто-то согласится обучаться на коммерческих условиях за 140 тысяч в год на учителя физкультуры или филолога, он лучше выберет юридические или экономические специальности. И потом, молодежь сегодня интересуют условия труда, инфраструктура, быт, удобства, а главное – наличие жилья. Все это влияет на выбор людей. И мы много надежд связываем с Государственной программой «Земский учитель». Надеемся, что она поможет не только закрепить в школе молодежь, но и вернуть в систему образования тех замечательных учителей, которые в свое время покинули ее не от хорошей жизни.
– Сколько школ в регионе?
– 467. Из них 80% сельские, 215 школ малокомплектные. В ближайшие годы благодаря нацпроекту «Образование» мы планируем построить 33 объекта – 11 школ и 22 детских сада. Большинство их будут открыты в Улан-Удэ, но это объективная реальность. Внутренняя миграция за последние 10‑15 лет очень ощутима. Из дальних районов люди едут в города, а их инфраструктура к этому совсем не готова. По нашим подсчетам, за этот период 35% сельского населения мигрировало в столицу.
– Что делается для того, чтобы сохранить село, сельские школы?
– Во всех муниципальных образованиях осуществляется 100% компенсация на оплату жилого помещения, отопления и электроэнергии. Молодые педагоги в течение первых трех лет получают 30%-ную надбавку к заработной плате. В некоторых районах действует система поддержки молодых учителей, из муниципальных бюджетов им платят от 20 до 50 тысяч рублей подъемных. Кое-где дарят крупный рогатый скот, строят дома и передают их в собственность молодым специалистам с условием – отработать по специальности не менее пяти лет. К сожалению, не у всех муниципалитетов есть на это средства. Но методом народной стройки в селах и деревнях этот вопрос как-то решается, люди помогают учителям заготовить дрова и корм для скота. В народе понимают, что если у них в школе не будет хороших учителей, придется уезжать туда, где они есть. А этого хотят далеко не все. Наша задача – поднять качество образования, независимо от места нахождения школы. И мы благодарны Правительству РФ за нацпроект «Образование», который позволит в ближайшие годы существенно обновить материально-техническую базу школ, и не только. Это стоит дорого, но оно того стоит.
– Способны ли современные технологии поднять качество образования?
– Да, я в этом уверен. Сегодня можно получать образование на дому, дистанционно, есть возможность организовывать видеоконференции. Мы сейчас разрабатываем нормативы по оцениванию дистанционного урока учителя. Нигде в других регионах ничего подобного пока нет. По этому нормативу можно финансировать школы, формируя фонд оплаты труда. Например, какие-то школы будут изучать одни предметы очно, другие – виртуально, по Интернету. Подобный опыт у нас уже есть, и он довольно успешен, его вполне можно масштабировать на всю республику.
– Позволяют ли технические возможности реализовать эту идею в полном объеме?
– На сегодняшний день у нас в 40% школ республики Интернет оставляет желать лучшего. Но в городах в основном лучше. Мы заключили государственный контракт с Ростелекомом, чтобы в 123 школах, подключенных к волоконно-оптической линии связи, скорость была не ниже 50 Мбит/сек. И эти условия уже выполняются, образовательные организации столицы ощущают это на себе. Но в ряде школ отдаленных районов республики даже Ростелеком не сможет обеспечить хорошую связь. Просто на сегодня отсутствуют технические возможности. Поэтому будем решать проблему другими способами, с помощью спутниковой связи, она способна обеспечить скорость в 15‑20 Мбит/сек. Тем не менее суть проблемы ясна, мы ее решаем.
– Как проходит профориентация в школах?
– Независимо от того, что у нас много сельских школ, руководители вправе сами решать, учитывая запросы общества, какой профиль обучения выбрать. И мы приветствуем это. С недавних пор, как и вся страна, мы реализуем проект ранней профориентации «Билет в будущее», в рамках которого многие дети уже посетили заводы, предприятия, фермы и поняли, кем хотят стать. Очень хороший пример показывает наш авиазавод, который поддерживает образование. Он помогает растить будущих инженеров уже со школы. Предприятия города поняли, что высококлассных специалистов нужно готовить «на дальних подступах». Поэтому реализуется дуальное обучение, работодатели активно привлекаются к процессу обучения. Последние 2‑3 года мы находим понимание с предпринимателями и бизнесменами в плане профессиональной подготовки и профориентации.
– А как решается проблема трудового воспитания школьников?
– С этим особых проблем не возникает. В нашем национальном менталитете заложено, что человек для своего гармоничного развития должен уметь трудиться и интеллектуально, и физически. В основной массе трудовое воспитание осуществляется как в рамках летней оздоровительной кампании, так и повседневно.
– Есть ли у вас уникальные дисциплины, которых нет нигде?
– Да, есть. Например, уроки старомонгольской письменности в рамках отдельных элективов, спецкурсов, факультативов, кружков. У нас сохранилось очень много литературы, исторического материала именно в этой письменности. Среди наиболее известных – «Сокровенное сказание монголов», «Зерцало мудрости». Это историческое наследие, небесное письмо, переведенное на многие языки. Но ведь любой перевод – это искажение смысла. Поэтому лучше все читать в оригинале, в первоисточниках.
– Насколько актуальна мудрость, написанная столетия назад?
– Конечно же, она актуальна во все времена. Всемирные ценности приобретают особую ценность именно в современном обществе. У нас многие не знают, как правильно воспитывать детей в духе традиций своего народа. В век глобализации люди испытывают дефицит общения, в том числе с детьми. Как этому противостоять? Только следуя традициям. А у нас в традициях – уважение к старшим. В светлый праздник Нового года принято, чтобы младшие пришли лично к старшим, подарили им подарки, высказали свои пожелания и услышали их напутствия. Тоже и с приглашением, например, на свадьбу, когда мало написать SMS или позвонить по телефону, а нужно лично совершить визит к родственникам, где бы они ни проживали. Это очень полезное общение, которое, к сожалению, становится в наше время роскошью.
– Что еще из наследия предков вы считаете вечно актуальным?
– Есть три великие ценности, которым во все времена следовал наш народ. Низшая ценность – это материальные богатства, наличие скота, одежды, денег. Залог этому – трудолюбие, ведь если много и добросовестно трудиться, все у тебя будет. Средняя – это дети, родственники, друзья. Залог этому – душевное здоровье, сердечное общение. Высшая ценность – знания, образование. Залог этому – интеллектуальное развитие. Все очень гармонично.
Главный родительский долг – не только вырастить ребенка здоровым и трудолюбивым, но и дать ему хорошее образование. Неудивительно, что любая бурятская семья всегда была готова отдать последнее, лишь бы помочь своим детям выучиться. Так было, есть и будет.
Выбор читателей
Комментарии