На чтение: ≈ 8 мин.Почему бы не объявить свободное городское общеобразовательное пространство? Пусть школы набирают, кого хотят, а дети и родители учатся, где хотят. Заодно и взяткоемкость отрасли уменьшится, и конкуренция за ученика возникнет.
…Кто-то – явно несанкционированно – приклеил объявление у задней двери автобуса: «Куплю временную прописку (на 1 месяц) в районе школы № 4». Я хоть и не живу в означенном районе, человек любопытный. Звоню. Женский голос в трубке рассказывает.
– Мы недавно в Томск из Казахстана переехали, квартиру купили в «деревяшке». Нам на выбор предлагают либо 5-ю, либо 31-ю школы. Но нам они не нравятся. Нам бы хотелось учиться в 4-й школе, как раз и ехать недалеко.
– Но ведь есть еще и 24-я гимназия рядом?
– Ой, что вы, мы туда даже не ходили. Туда, говорят, чтобы попасть, 70 тысяч рублей надо заплатить.
– А сколько вы готовы заплатить за временную прописку у школы?
– Вот нам звонили, самое большое, что назначали – это 3 тысячи рублей за месяц. Это, наверно, нормально.
Калькулятор в моей голове защелкал. Живу я как раз возле 24-й гимназии. Если и правда 70 тысяч просят только за поступление, то на временной прописке возле «элитной» гимназии можно неплохо заработать. Решаю проверить. Распечатываю объявление: мол, кому нужно детей в гимназию пристроить без блата и взяток, звоните, договоримся. Часиков в 6 утра, пока на улицах пусто, иду, клею вокруг гимназии. Стыдновато, конечно. Во-первых, я работаю в «Ассоциации рекламистов Томска», которая против такой «дикой», пачкающей город рекламы и выступает. Во-вторых, ощущение, что делаю что-то противозаконное, хотя напрямую прописывать у себя соотечественников не запрещено. Это же не вариант резиновой квартиры для нелегальных гастарбайтеров. ФМС меня ни в чем обвинить не может, и все-таки неловко. Но эксперимент есть эксперимент.
В комитете по лицензированию и надзору за образовательной деятельностью областной администрации подтверждают: действительно, два года как работает еще «медведевский» закон, согласно которому до 5 августа школы обязаны принять в ряды своих учеников всех местных, и только после этого в порядке живой очереди всех «понаехавших» детей. Проверки на предмет соблюдения такого порядка вещей идут, но в плановом порядке – школы о них знают заранее. То есть, чисто теоретически, могут сказать родителям-просителям: «Пропишитесь на месяц где-нибудь рядышком, пройдет проверка, выпишитесь».
Председатель комитета Татьяна Змеева говорит, что внеплановые проверки школ возможны только по конкретному сигналу и с согласия прокуратуры. Но это, мне кажется, вообще исключительный случай. Сами подумайте, не приняли моего ребенка в требуемую школу, а другого «позвоночного» – термин такой даже родился! – приняли по звонку, по блату, за деньги. Я это точно знаю! Так вот я от обиды пошел и написал жалобу и в прокуратуру, и в комитет. В школе проверка, скандал, увольнения, незаконно принятых детей переводят в другую школу, они плачут, потому что уже влюбились в первую учительницу, сходили в поход всем классом… Скандал на весь город! От такого родителя и его детей шарахается вся педагогическая общественность… Слышали хоть раз о таком? Мне не приходилось. Это означает, что умные родители, желающие добра своим детям, предпочитают решать вопрос устройства ребенка в хорошую школу тихо, мирно, по звонку, за деньги – как угодно. И уже если решили, жаловаться никогда не пойдут. Это означает, что дурацкий закон, принятый из-за московских ночных бдений родителей у востребованных школ, в России не работает. Более того, вредит делу качественного общего образования. Объясню, почему. Хорошие школы постепенно начинают возникать там, где живут умные и богатые. Это отчасти правильно. В моей уже родной 18-ой гимназии нынче отбою не было от первоклассников и не только. Мало того, что школа сильная, на подъеме, так еще и вокруг одни краснокирпичные новостройки. Но чем провинились потенциально умные ребятишки с окраин, которые, возможно, стали бы новыми ломоносовыми, если дать им возможность изучать язык в английской спецшколе, а физику в Политехническом лицее? Получается, что для них образовательный лифт закрыт, а школы попадают под гнет микрорайонной маргинальности. В городе создаются невидимые перегородки, система образовательной сегрегации, когда хорошая школа возможна только в хорошем районе. Раньше встречались исключения, теперь все реже.
Куда родителю податься? Переселяемся поближе к нужной школе – чтобы не было проблем с приемом. Самое ужасное в такой ситуации – школы лишаются конкурентной среды, в которой раньше работали. Даже хорошая школа начинает рано или поздно лениться – умные дети все равно придут, раз родители живут рядом. Плохие школы вообще опускают руки. А конкурентная среда и раньше-то густой не была: одна английская и одна немецкая спецшколы на весь полумиллионный город, интеллигентная просто по месту прописки – 9-я в Академгородке, предтеча Академлицея. В 90-е хотя бы появлялись образовательные жемчужины на городских окраинах, вроде «сокуровской» 29-й школы, но и они сегодня крепко связаны районными цепями.
Что делать в такой ситуации? Мне кажется, каким-то муниципальным актом, согласовав с прокуратурой, дать вольную и родителям, и школам. Объявить свободное городское общеобразовательное пространство наподобие так и не народившегося в Томске консорциума университетов. Пусть будет школьный консорциум. Пусть школы набирают, кого хотят, а дети и родители учатся, где хотят. Заодно и взяткоемкость отрасли уменьшится, и конкуренция за ученика возникнет, а значит и внутренняя работа в школе пойдет по другим критериям. Собственно, и сама школа поймет, что образовательные процессы идут уже где-то параллельно ей, и надо встраиваться в эти параллели, а не гнуть свою методическую линию. Смог же многократно клятый многими ЕГЭ перемешать абитуриентов со всей страны, почему же школы не могут перемешать своих учеников для всеобщей пользы?
Об авторе
Андрей Остров, педагог дополнительного образования №18 города Томска, ведет курс NEW MEDIA, исполнительный директор некоммерческого партнерства «Ассоциация рекламистов Томска»
Выбор читателей
Комментарии