Альтернатива

Каждый автор немножко эксперт

Четыре весенних дня в Международном центре “Олимпиец” в Подмосковье с раннего утра до полуночи педагоги спорили, анализировали, слушали лекции… а иногда и ползали по полу, помогая Лиес ван Донселаар из голландской школы Монтессори составить модель целей обучения. Шел второй тур конкурса-фестиваля “Авторская школа “Эврика-97”.

“Кто мы такие?”

На конкурс были приглашены представители около тридцати учебных заведений России. “Авторская школа” понимается очень широко: это может быть и детский сад, и средняя школа, и училище, и институт, и Дом детского творчества, и различные интегрированные центры… Вернувшись домой после второго тура, авторы должны прислать материалы для его экспертизы, причем со своим видением того, как это делать, и даже с предложениями о составе экспертной комиссии. В августе они снова соберутся в Подмосковье – на третий тур, но на этот раз привезут с собой целую команду – детей, учителей и, если смогут, родителей, для того чтобы смоделировать авторскую школу на месте.

Но все это впереди, а задачей второго тура являлась выработка экспертных подходов к авторским школам. Среди экспертов конкурса – именитые педагоги-новаторы А.Тубельский (Школа самоопределения), А.Пинский (Московская Вальдорфская школа), президент образовательного центра “Эврика” А.Адамский, представители Минобразования и Московского комитета образования, Ассоциации инновационных школ и центров. Но прежде чем показать свое детище экспертам, нужно проэкспертировать себя самим. За этим многие педагоги и приехали. Хотя каждый осознавал самобытность своей школы, все же на вопрос “Зачем мы здесь?” частым ответом был вопрос “Кто мы такие?” А на этот вопрос можно ответить только в сравнении и диалоге. Такая возможность предоставлялась на общих теоретических семинарах, на семинарах по направлениям (“Инновационная школа”, “Школа-лаборатория”, “Экспериментальная площадка”), на творческих мастерских.

Чешите нас под разные гребенки

На семинарах конкурсанты и эксперты пытались “развести” и более или менее четко определить три типа инновационных школ: собственно инновационную школу, школу-лабораторию и экспериментальную площадку. Александр АДАМСКИЙ заметил, что часто в конкретных случаях смешиваются анализ содержания и финансовое вспомоществование. Самый верный шанс выжить сегодня нетрадиционной школе – это стать экспериментальной площадкой. И все ринулись в эту узкую щелочку.

Между тем есть принципиальная разница между инновационными школами и экспериментальными площадками, говорит Адамский. Инновация является результатом педагогического творчества, эксперимент – результатом и средством научной деятельности. Школа-лаборатория находится на стыке этих двух типов.

Зачем вообще нужно различать типы школ? Для того, чтобы сформировать иной экспертный подход: при экспертизе инновационных школ не требовать жестко обоснованной гипотезы, научных работ, понимая, что природа педагогического творчества иная, чем природа научного исследования. Попытки жесткой научной экспертизы инновационных школ выглядят, по мнению Адамского, даже нелепо. Важно, чтобы эту разницу поняли управленцы и начали поддерживать педагогическое творчество, хотя, конечно, это сложный мировоззренческий шаг.

Пермский “обьемный подход”

На творческих мастерских представители проектов могли выступить соло с рассказом о своей педагогической модели. Пока только с рассказом. На третьем туре им предстоит показать ее на практике.

Юрий МАКАРОВ, руководитель творческой педагогической лаборатории при 140-й школе г. Перми (“Интегрированная школа”), и директор школы Ирина МАКАРОВА считают, что не только можно, но нужно учить детей с разноуровневыми способностями в одном классе.

“Интегрированная школа” работает по программе “Индивидуализация обучения”, цель и средство которой – самостоятельное мышление.

С начальных классов у детей воспитываются навыки самостоятельной работы, но сначала она занимает 5-10 минут от урока. В старших классах наступает момент, когда урок уже на 95% состоит из самостоятельной работы. Ученики изучают тему в группах или по одному с книгами, без обьяснений учителя. Учитель выступает в качестве консультанта, помощника в преодолении трудностей. Для такого самостоятельного изучения предметов нужны особые учебники. Поэтому учителя, в паре с каждым из которых работает ученый, взялись за их написание.

Ученику заранее известен обьем материала, который надо освоить, круг вопросов, на которые надо ответить. Но он сам выбирает, в каком темпе его осваивать и когда отчитываться. Он сам выбирает уровень – “троечный”, “пятерочный” и т.д. Роль учителя, а также психологов – помочь ему выбрать оптимальный уровень, не заниженный и не завышенный. Уровни заданы по обьему. Сегодня ты сделал такой обьем – получил соответствующую оценку. Завтра сделаешь другой обьем – на другую оценку. Учитель контролирует процесс с помощью графиков, которые у него есть на каждого ученика и по которым всегда видно, на каком отрезке пути он находится.

“Мы учим в с е х”. Макаровы твердо считают, что школа не имеет права носить высокое звание инновационной, если в ней не соблюдается это требование.

Выбери себе страт и учителя

Инновация может начаться не только с какой-либо экспериментальной программы, но и просто с желания выжить. Так возник в 218-й московской школе проект “Многопрофильная муниципальная школа”, о котором рассказала на творческой мастерской Ольга ЛОВИ, руководитель социально-психологической службы:

– Ключевые слова нашего проекта – самореализация, возможности и выбор. Мы полагаем, что очень полезно рассматривать школу как микросоциум. Очень часто образовательные инициативы сталкиваются с противоречием: они создают ребенку прекрасные возможности для развития, но настолько отличающиеся от нашего общества, что, выйдя в “большой” мир, он оказывается к нему не готов. Мы попытались учесть заказ, который исходит от современного общества, даже при том, что его трудно сформулировать, что он очень вариативный.

Другое противоречие, которое мы пытались решить, состоит в следующем: с одной стороны, учителям хочется учить одаренных детей, ценящих возможность обучения, с другой стороны, поскольку в обществе в целом престиж образования падает, очень часто в школу приходят дети из семей, где ценность образования невысока. И когда мы думали, какой путь выбрать школе, мы решили не отказываться от муниципального статуса. Конечно, можно было создать элитарное учебное заведение для одаренных, но это путь наименьшего сопротивления.

В итоге получилась и сейчас дорабатывается пятиступенчатая модель. Мы принимаем детей с пяти лет без всякого отбора в субботнюю подготовительную школу “Филипок”. Здесь им предлагаются английский язык, развивающие игры, занятия по развитию речи, математика, а также основы ритмики и бальных танцев. В начальную школу мы принимаем всех детей из микрорайона и по возможности (к сожалению, мы очень ограничены в помещениях) тех детей, которые успешно учились в “Филипке”. Уже в начальной школе вводятся элементы средней школы, например, детям предоставляется ряд предметов по выбору: развивающие игры, английский на компьютере и т.п.

Пятый класс – адаптация к этапу средней школы. Дальше вводится стратовая дифференциация – пока по двум предметам: по русскому языку и по математике. Мы попытались сохранить систему классной работы, когда ученики могут тянуться за “сильными”, однако при этом они выбирают уровень и преподавателя. Первый страт, или уровень освоения, – почти на уровне спецкласса, четвертый – почти на уровне класса поддержки.

Первые три недели в шестом классе дети и их родители знакомятся с системой стратов и выбирают для себя подходящий уровень. При выборе четыре стороны имеют совещательный голос: ребенок, родители, учителя (которые учили ребенка в пятом классе) и психологическая служба. Ребенок может учиться по русскому языку, к примеру, в первом страте, а по математике – в третьем. Страты фиксируются только на одну четверть. В конце четверти мы проводим совещание, на котором обсуждаем результаты работы ребенка на выбранном уровне. Если он не успевает, то страт снижается, за исключением случаев, когда это приведет к психологической травме. Если он делает значительные успехи, то ему рекомендуют перейти на более высокий уровень, однако не настаивают на этом. В седьмом-восьмом классах проводится конкурс в профильные спецклассы. Интересно, что доля детей извне в этих классах с каждым годом снижается.

Детский сад начинается с театра

Кто-то ехал на конкурс “Авторская школа”, чтобы предложить свои идеи, кто-то – чтобы сравнить их с другими, кому-то не хватало профессионального разговора, чтобы самоопределиться…

Для педагогов гуманитарного центра “Театр” конкурс – возможность найти адекватный язык, чтобы понять самих себя.

Мы беседуем с учителем словесности Еленой МЕРКОТУН:

– В прошлом году на этом конкурсе мы получили статус “экспериментальная площадка”. Но может быть, то, как мы развивались в этом году, означает, что мы переросли в какое-то новое качество?

Гуманитарный центр “Театр” состоит из детского сада и начальной школы, хотя мы планируем развиваться дальше и вести детей до старших классов. Центр возник семь лет назад из народного театра. Его руководитель Генрих Риасс осознал, что нужно начинать работать не со взрослыми, а с детьми. У взрослых – слишком много стереотипов, которые мешают им воспринимать мир так гибко и художественно, как это делают дети.

– Так цель вашего Центра – готовить детей для театра?

– Нет. Мы исходим из идеи театральной педагогики.

Театр воспринимается чаще всего с его внешней стороны: спектакли, зрители, сцена… Но изнутри театр – это система упражнений, тренингов, система работы над собой. Это инструмент, который помогает человеку быть более гибким, более восприимчивым, широко любить мир, собирать о нем разные впечатления. Театр как особый инструмент приходит в школу, становится частью образовательного процесса, пронизывая все предметы.

Мы говорим об этом так: любое знание прочно, когда человек его пережил, то есть когда оно проникло не только в мозг, но в глаза, в руки, в чувства, ощущения. Любое событие, факт мы стараемся пропустить через разные контексты: пробуем слово воспринимать через музыку, музыку – через мимику… Так возник предмет “Введение в язык искусства”, состоящий из двух интегрированных предметов – “Музыка” и “Изобразительное искусство”. Два педагога, музыкант и художник, ведут эти предметы вместе. На уроке словесности дети могут, например, слушать музыку Вивальди, читать стихи Пастернака, а потом писать по этому поводу сочинения.

Но гуманитарное направление – это не перекос в сторону живописи, музыки, литературы, это подход. Это способность включать все свое существо в познание, в ощущение мира. И наши преподаватели математики, химии постоянно помнят об этом. Понятие суммы – тоже художественный образ.

– Что лично вас привело в Центр?

– Я пришла в Центр на курс Риасса для студентов пединститута, которые, как он предполагал, могли бы в дальнейшем работать в Центре.

Мои нынешние первоклассники пришли сюда, когда им было два годика. Я как словесник начала с ними работать еще тогда. Теперь, когда они доросли до школы, я уже знаю, как каждый ребенок рос и развивался, знаю, кто о чем думает, мечтает, беспокоится. Я знаю, что такое каждый из них.

– И что за люди ваши ученики?

– Мои первоклашки свободны, они свободно разговаривают о самых трудных вещах. Они могут выстраивать систему аргументов, включиться в общий разговор. Вот сидят четырнадцать человек и рассуждают: “А я думаю, что предложение похоже на бусы”, “А я думаю, что предложение – как дерево с листьями”, “Да, ты прав, но я хочу уточнить”. Идет развитие общей идеи по цепочке.

– Как вы этого добиваетесь?

– Разными способами. Нужно просто на каждом шагу создавать ситуации, когда ребенок сам выбирает, что ему делать, решает, каким хочет видеть результат. Учится выстраивать замысел и думать, какими шагами добраться до цели. “Как пишется это слово?” – “На полке лежит словарь, пойди и сам посмотри”. С кем-то надо поговорить чуть ли не на философском уровне, чтобы он высказал свою точку зрения: “Ты знаешь, мне кажется, что окончание нужно для того, чтобы…”

– Как вы общаетесь с родителями?

– Нет смысла чему-то учить ребенка, когда родители этого не понимают. Поэтому мы начинаем подробно говорить с ними с самого начала. Раз в две недели проводим уроки для родителей: показываем, что мы делаем с детьми.

О хромом верблюде и логике выживания

Президент Ассоциации инновационных школ Петр ЩЕДРОВИЦКИЙ в своей лекции “Образование и рынок” предложил рассматривать инновацию не только как культурно-образовательную инициативу, но и как образовательную услугу. Он поставил вопрос: “Есть ли возможность сохранения инновационных школ в России на новом повороте?”

В США на каждого потребителя образовательных и учебных услуг приходится 5-7 тыс. долларов государственных расходов в год. За что платит государство? За социальную стабильность. Оно вкладывает средства в условия трудоустройства человека, чтобы тот смог в будущем продать свой труд максимально дорого. В Финляндии человек, поступая в вуз, просто занимает у государства деньги. Это не логика социальных обязательств, поддержки педагогов. Это логика инвестиций.

В России – противоположная ситуация. Уровень образования и обучения превышает у нас уровень потребностей экономики. Сверхквалифицированные (они получили хорошее образование, их учили в инновационной школе!) невостребованные специалисты становятся социально-политической проблемой, пополняя собой сообщество маргиналов. Предложение и спрос не согласованы.

Однако, считает Щедровицкий, у нас есть шанс, состоящий в прелести русской ситуации. Когда караван поворачивается, хромой верблюд на какое-то время оказывается впереди. Ему главное не бежать вперед, а понять, за кем пристроиться, чтобы пройти максимально много на этом отрезке.

Итак, нужно (в первую очередь самим инновационным школам) освоить термин “производимые образовательные услуги и продукты” и выходить на местный, региональный и мировой рынки. Таким образом совершится и мировоззренческий, и экономический сдвиг: затраты на школы перестанут быть социальными обязательствами, а станут инвестициями в “человеческий капитал”.

Свое выступление Петр Щедровицкий закончил на трагедийно-побудительной ноте: “Бежать нужно очень быстро, иначе раздавит. И останется только воспоминание: “Хорошая была инновация…”

Ольга ОГОРОДНИКОВА