На чтение: ≈ 5 мин.Великую Отечественную войну поколение наших мам и пап знает по кинематографу, а молодое поколение и этого не помнит: пятнадцати-шестнадцатилетние предпочитают свеженькие блокбастеры. Так что поколение next не пронять гордым пафосом классических «Судьбы человека», «Летят журавли» или «А зори здесь тихие…», да и сокращение «ВОВ» для них означает всего лишь игрушку «World of Warcraft». Вот для них и сделан фильм «Мы из будущего».
Для режиссера Андрея Малюкова и сценариста Эдуарда Володарского советский героический пафос – это личное переживание. Для них, знающих слова «честь» и «совесть», черно-белые ревущие предвоенные и послевоенные годы, гордость и идеалы советского человека понятнее и ближе, чем сегодняшняя разноцветная действительность. А для современных молодых людей, любящих слова «типа» и «блин», действия компьютерных игрушек понятнее, чем ощущения воевавших прадедов.
Фильм «Мы из будущего» – попытка найти общий язык.
Каждый пионер эпохи застоя хоть раз примерял на себя подвиги героев («а я смог бы вот так?»), каждый играл в фашистов и «наших». Сегодня эти слова поменяли смысл.
Герои «Мы из будущего», четверо «черных археологов», зарабатывают продажей военных артефактов. На месте раскопок они ведут себя по-свински, оскверняют могилы, смеются над непонятно откуда взявшейся старушкой, у которой «как раз тут сыночек пропал в 1942 году, в августе, у него портсигар был, с дарственной надписью самого Буденного, так вы найдете портсигар-то, милые, а?»
Задача ясна. Старушка, появившаяся как раз в тот момент, когда один из гробокопателей чуть было не пальнул по найденному в блиндаже черепу, – это, похоже, Родина-мать с вечной крынкой молока. Она зовет, и ребята вынуждены идти на этот зов. Пареньки находят в блиндаже документы, выданные на их собственные имена, с их собственными фотографиями. Обвинив в глюках паленую местную водку, ребята прыгают прохладиться в местное озеро, а выныривают уже в 1942 году, в августе.
Конечно, все это напоминает компьютерную игрушку. Четверо героев похожи скорее на персонажей игры. Эти люди не могли оказаться вместе ни в какой реальности, кроме придуманного компьютерного мира. Но в процессе прохождения квеста они перестают быть просто молодежью и становятся живыми людьми.
В 1942-м их ожидают война, хороший старшина, строгий особист, поход за «языком», плен, любовь и смерть. Все это очень условно, во все это сложно поверить, но не поверить невозможно, потому что в условной реальности эмоции оказываются абсолютно настоящими.
Можно сколько угодно обсуждать, что в настоящем 1942 году голых мужиков, вынырнувших из озера, расстреляли бы на месте, танки не выглядели как замаскированные тракторы, а санитарки во время военных действий вряд ли щеголяли в мини-юбках и с выщипанными бровями. Но суть фильма не в том, чтобы следовать исторической правде. «Мы из будущего» – фильм не о правде, а о легенде. О легендарном времени героев, воспетом в киноклассике, и о том, что на самом деле эти герои – просто голые парни посреди войны. И им очень страшно.
И, конечно, «Мы из будущего» – это попытка создания национальной идеи. Одна из главных сюжетных линий фильма – перерождение скинхеда Черепа, который, увидев нацистов воочию, начинает что-то понимать про понтующихся бритоголовых и в финале фильма камнем сцарапывает с плеча татуировку – свастику. А надев солдатскую форму, Череп становится настоящим советским героем с плаката.
Это очень хороший фильм. Не потому, что актеры хорошие или диалоги такие, каких в современном кино не бывает. Авторы «Мы из будущего» дали зрителям сыграть в квест. «У нас была великая страна». И вдруг обнаружилось, что лозунг этот… ну, он типа живой. А что с ним теперь делать, непонятно…
Анна МЫНДРА,
ученица девятого класса аннинской школы №3
Выбор читателей
Комментарии