​Ольга Гвинджилия: «Современный ребенок не терпит дрессуры»

Ольга Гвинджилия – учитель высшей категории, лауреат Премии Правительства РФ в области образования и Премии Правительства Москвы, Почетный работник образования. Ольга Витальевна преподает русский язык и литературу в начальном звене московской школы № 2123 имени Мигеля Эрнандеса и внедряет в жизнь инновационные модели образования в Центре семейного образования «Гусенок». Мы поговорили с Ольгой Витальевной о том, как изменилось время и пространство обучения, о программе по литературному чтению, а также о роли частных школ и ответственности родителей за образование своих детей.

– Ольга Витальевна, сейчас в образовании принято сравнивать день сегодняшний с тем, как было раньше. И зачастую не в пользу настоящего. Как, по-вашему, стало хуже или лучше?

– Я начинала работать в середине восьмидесятых годов. Школа была совсем иной. Уровень требований к учителям был высоким и спрашивали с нас серьезно! Сейчас многое устроено принципиально иначе. Но я не могу сказать, что от этого школа стала хуже или лучше. Другое время, другие дети и родители, другие правила… Это можно анализировать, но сложно это оценивать.

– Для любой оценки необходимо, конечно же, свое мерило, свой эталон… Кто для вас эталон в профессии?

– В моей жизни были две судьбоносные встречи. И именно они помогли мне иначе взглянуть на мою работу. Первая – с Генриеттой Граник. Генриетта Григорьевна – академик, профессор, доктор психологических наук, специалист в области педагогической психологии, психологии речи. Это имя хорошо знакомо и тем, кто занимается психологией, и тем, кто преподает русский язык и литературу. Генриетта Григорьевна и ее соавторы первыми заговорили о том, как связаны проблемы понимания текста и обучение.

Им удалось показать, что чтение не только работа души и сердца, это и работа ума, это то, что напрямую связано с высшими психическими функциями человека. Зная, как устроен процесс, мы можем его бережно, осторожно и тщательно простраивать. Показателен в этом отношении и наш многолетний опыт использования альтернативной программы по литературному чтению Татьяны Сергеевны Троицкой и Ольги Евгеньевны Петуховой «Литературное чтение». Тексты в ней подбирались и выстраивались таким образом, чтобы их обсуждение на уроке и разговор о них были непрогнозируемыми, чтобы общение на уроке становилось живым и дети не сидели, «отвечая по поднятой руке полным ответом», а пытались мыслить, говорить, чувствовать, ощущать, замечать, наблюдать.

– Татьяна Троицкая – это ваша «вторая судьбоносная встреча»?

– Да, мы с Татьяной Сергеевной много вместе работали. Как построен стандартный учебник по литературе? Классический текст и к нему вопросы. В программе Троицкой – Петуховой «Дети-читатели» совершенно иное пространство, прежде всего, с точки зрения выбора текстов. Это диктовало другое построение урока.

Скажу честно, было очень-очень сложно. С одной стороны, привычную канву урока, где все прописано, ты не построишь. Ты должен сам уметь читать этот текст и очень живо реагировать на реплики детей, на изменение ситуации на уроке, поддерживать тонкую ниточку живого разговора. И если дети не видят те крючочки, за которые можно зацепиться в тексте, все равно необходимо повести их за собой.

Чтобы работать в таком творческом пространстве, нужно ему соответствовать, а не существовать в шаблоне некого количества программных произведений и из года в год в них вариться. Более того, круг прочитанной литературы должен быть не просто широким, его следует постоянно пополнять. Генриетта Граник не устает повторять: «Нельзя стоять на месте. Меняется время, и ты должен меняться. Как только ты застыл, все, выбываешь».

– Что же поменялось, на ваш взгляд, в современном образовании?

– Мы в прошлом году с первым классом очень долго выясняли, что такое золотая осень. Наконец, дети объяснили мне, что это осень разноцветная. Здесь ключевое слово – выясняли. Современный ребенок не терпит дрессуры, тонко чувствует свои границы и не приемлет насилия. Поменялся ребенок и тот мир, в котором он существует. Созревание ребенка, его развитие, отношения со взрослыми и ко взрослым. Структура раннего детства сейчас совсем иная. И эти очень разноплановые изменения не всегда осознаются и принимаются взрослыми.

Но достоинство сегодняшнего мира заключается в наличии вариантов. Так, есть привычное пространство – это государственная школа. Если ты хочешь, чтобы все было как раньше, то приводишь туда ребенка и получаешь привычные действия, установки и модели.

Противоположный полюс – семейное образование. Родители берут в свои руки руководство процессом и сами обучают ребенка дома. И совсем другой формат – частное семейное образование, как, например, Центр семейного образования «Гусенок», где в школьном пространстве образовательная программа наполнена иным содержанием и максимально учитывает индивидуальные потребности каждого ребенка, где, с одной стороны, есть готовность родителей вкладываться в образование детей и не только деньгами, а с другой – принятие и доверие к происходящему в стенах школы. Например, курс «Литература плюс театр», к которому я имею самое прямое отношение, преподается для старших дошкольников и младших школьников только там.

– Как получилось, что вы стали сотрудничать с «Гусенком»?

– Однажды мне позвонила директор «Гусенка» Мария Звягинцева, и сказала, что у них есть курс «Литература плюс театр», который ведет театральный режиссер Иван Пачин, и попросила меня с ним встретиться. С Иваном мы стали обсуждать один литературный текст, и оказалось, что у нас диаметрально противоположные взгляды на него. То, что видит Иван, – это взгляд режиссера, он сразу начинает искать возможности для сценического воплощения. А я вижу тот же текст с точки зрения литературной составляющей, некоего смыслового знания, которое можно открыть, опираясь на слова и на ощущения.

Вот так мы с Иваном Пачиным вели разговоры весь прошлый год. И, обсуждая пространство текста, соединяли два разных направления. Я как учитель и человек, который в классе преподает литературу, а Иван с точки зрения режиссуры. И последующее совмещение разных взглядов дало в итоге совершенно потрясающий эффект и расширило рамки курса «Литература плюс театр». А потом Иван пригласил меня на спектакль «Чук(и) и Гек(и)», который он сделал в прошлом году с детьми из «Гусенка». Когда я увидела то, что Иван сотворил с этой историей, я была в полном восторге.

У него там очень много составляющих: динамика событий, сценография, пластика. Он же действительно высветил те крючочки, на которых держится весь ход событий. История большая, растянутая в пространстве и времени, но Ивану удалось очень просто и при этом невероятно красиво и логично отыграть все сюжетные линии.

А главное, я увидела этих детей на сцене. Вот эта пластика, движения, общая слаженность, актерское мастерство. Я понимаю, какая гигантская работа стоит за всем этим. И это кропотливый, направленный, продолжительный труд не одного человека, а всей команды. И, конечно, я ушла после спектакля в состоянии потрясения.

Теперь мы шаг за шагом создаем общее, совершенно новое пространство авторского курса и, что особенно прекрасно, у нас есть возможность наши идеи внедрять и апробировать практически мгновенно и в очень комфортных для исследователя и творца условиях.

– Считается, что еще одна проблема сегодня заключается в том, что дети абсолютно перестали читать. Кто-то в этом твердо уверен, кто-то говорит, что просто изменились предпочтения детей, но читают они не меньше, чем их старшие сверстники. Так или иначе перед школой и родителями сейчас, как и во все времена, стоит задача – приобщить ребенка к культуре через чтение книг… Как это сделать правильно?

– Проблемы, связанные с организацией чтения, безусловно, существуют. Они активно обсуждаются взрослыми: и родителями, и учителями. И копий по этому поводу сломано тоже немало. Я думаю, есть то, чего категорически нельзя делать – это заставлять детей читать. Чтение должно быть необходимой и желанной потребностью.

– Но как этого добиться?

– Начать с очевидного. Чтобы вернуть ребенка к книге, нужно вернуть книгу ребенку. Но взрослые, которые сами не читают, не могут вырастить читающего ребенка. И вопрос заключается в том, есть ли желание и готовность родителей участвовать в становлении читательского интереса ребенка, а не ждать, что случится чудо или что это сделает кто-то другой. Дети все равно зеркало родителей, кто бы что ни говорил.

Фото Валерии Бочаровой