Звонок домой. Преодолеть нервный срыв можно лишь вместе

Когда Антонина Васильевна отвозила Костю обратно в детский дом, она чувствовала себя не менее несчастной, чем ее приемный сын, которого она растила четыре года.

Своих детей у Журавлевых не было, вот и решили они взять на воспитание мальчика 2-3 лет, чтобы он забыл и про детдом, и о том, что он приемный. Но, проходя мимо старшей группы, она обратила внимание на мальчика лет десяти, глаза которого выражали и грусть, и надежду одновременно и поняла, что не сможет забыть лица этого ребенка. И неожиданно для мужа и сопровождавшей их заведующей сказала: «Давайте вернемся к старшим детям, я хочу пообщаться с одним мальчиком». Костю позвали, и он сразу бросился к Антонине Васильевне, прижался к ней. Видавшие всякое воспитатели с удивлением наблюдали за этой сценой. Казалось, будто сын нашел наконец-то родную мать. А Антонина Васильевна заявила: «Вот Костя и будет нашим сыном». Четыре года прожил Костя в семье Журавлевых, но потом его словно подменили. Он, конечно, знал, что Антонина Васильевна и Михаил Михайлович его приемные родители, но относился к ним как к родным. Но родители через три года взяли в дом девочку Машу пяти лет. То ли ревность у него появилась к сестренке, но, скорее всего, это было вызвано тем, что у Кости наступил трудный подростковый возраст. Сначала он хотел узнать, кто его настоящие отец, мать и где они. Поиски ничего не дали, единственное, что он узнал, – мать умерла, когда ему не было и года. Все это его еще более взволновало. Он постоянно упрекал новых отца и мать, что они его не любят, что только с родной матерью он был бы счастлив. Стал убегать в детский дом и несколько раз ночевал там. Дома мальчик вел себя агрессивно, и родители ничего не могли с ним поделать. Вот и пришлось Костю вернуть в детский дом. Прошло несколько месяцев. Антонина Васильевна так и не могла успокоиться, что Костя теперь не с ними. Обиды забылись, но она считала, что мальчик никогда не будет к ним так же хорошо относиться, как и в первые три года. Ей часто снилось, что Костя вернулся, но такие сны она считала несбыточными. Единственным ее утешением была Маша, девочка спокойная, уравновешенная, заботливая. Как-то поздно вечером в квартире Журавлевых раздался звонок. Антонина Васильевна помчалась в другую комнату – ей почему-то подумалось, что звонит Костя. Она взяла трубку, трубка молчала. И так продолжалось несколько дней. И вот однажды вместо «Алло, алло» Антонина Васильевна ласковым голосом сказала: «Костюша, сыночек мой родной». В ответ раздались всхлипывания. Так и плакали они на разных концах провода. На другой день Антонина Васильевна испекла пироги, Михаил Михайлович накупил гостинцев и самые дорогие коньки (Костя когда-то хотел, чтобы именно их ему купили), и они направились в детский дом. – Костя, а к тебе родители пришли, – позвала мальчика заведующая. Костя, как и в первый день знакомства, бросился к Антонине Васильевне и уткнулся в ее мягкую, такую знакомую кофточку. – Мама, мама, прости, я буду хорошим и добрым, – плакал мальчик. Вот такая история, которая для всех хорошо закончилась. Антонина Васильевна, вспоминая ее, корит себя за то, что не догадалась вовремя обратиться к психотерапевту. Ведь у него явно был нервный срыв, а сами они с мужем справиться не смогли. Вот и переживали все трое, пока Костя не позвонил домой. А мог бы и не позвонить…