Зубрить или любить?

Заучивание – вещь школьниками нелюбимая. Но без него, как известно, не обойтись. Я применяю простые приемы, которые облегчают эту работу, делают ее для многих даже приятной, усиливают эмоциональное восприятие стихотворений.

После того как стихотворение прочитано и пояснено, прошу ребят найти строфу или отдельные строчки, которые больше понравились, и выразительно прочитать их. Дети любят такую работу, ведь она пробуждает живые чувства. Не нужно только требовать объяснений, почему понравилась именно эта строка (такой вопрос затруднит и взрослого), и допускать тусклое, невыразительное чтение. (Я могу сказать, например: “Замечательная строка, Саша! Только, пожалуйста, не спеши, прочти помедленнее и повыразительнее”). Какое приподнятое настроение возникает в классе, когда одна за другой звучат прекрасные поэтические строки! Тут и “вся комната янтарным блеском озарена”, и “приятно думать у лежанки, но, знаешь, не велеть ли в санки кобылку бурую запречь”, и “два крыла, как два огромных горя, обняли холодную волну” (“Журавли” Заболоцкого), и есенинская крапива, которая “обрядилась ярким перламутром и, качаясь, шепчет шаловливо: “С добрым утром!”, и озорные строки Роберта Бернса: “При всем при том, при всем при том, хоть весь он в позументах, – бревно останется бревном и в орденах, и в лентах!”. (Примеры взяты, разумеется, из разных уроков в разных классах). После такой веселой работы спрашиваю: “А ну-ка, кто запомнил строчки, которые понравились? А может быть, даже целую строфу?” Желающих прочитать наизусть запомнившееся всегда больше, чем успеваю спросить. Кто-то запомнил одну строчку, кто-то несколько, а кто-то целую строфу. Глядишь – к концу урока ребята “схватили” большую часть стихотворения. А короткие стихи, бывает, запоминаются целиком (например, пушкинское “И.И.Пущину” или лермонтовский “Утес”). Дома остается только повторить. Объясняю, что не нужно зубрить по отдельным строчкам (теряются и смысл, и музыка стиха). Лучше всего читать стихотворение целиком (и про себя, и вслух), отыскивая лучшие интонации, пока оно не запомнится само собой. Если стихотворение длинное, можно учить по строфам.
Я никогда не требую от всех обязательного заучивания одного и того же стихотворения. Ведь если оно не понравилось, то попытка выучить его превращается в бессмысленную и даже вредную зубрежку, отбивающую интерес к поэту и к поэзии вообще. (Вспомним очень жизненный эпизод из кинофильма “Сирота казанская”, где показаны муки мальчишки, тщетно пытающегося припомнить строки из заданного пушкинского стихотворения, которое ему пока еще неинтересно и непонятно…). Я разрешаю желающим выучить какое-нибудь другое стихотворение этого же автора (для примера называю несколько самых несложных) или даже просто подготовить выразительное чтение с цитированием наизусть отдельных строчек. Принудительное заучивание никого еще не научило любить поэзию…
(Разумеется, никакие находки и приемы заучивания не сработают, если мы не сумеем так прочитать и пояснить стихотворение, чтобы оно “запало в душу”. Но это уже предмет особого разговора).
Свои любимые места ребята читают и при работе над прозаическими произведениями (иногда я даю такое задание и на дом). Это не только оживляет эмоции, но и позволяет каждому хорошо усвоить текст. Бывает, что выбор детей приятно удивляет меня. Я даже не сразу поняла, например, почему одного из моих семиклассников в тургеневском “Бирюке” заинтересовало описание избы лесника. На мой вопрос мальчик тихо ответил: “Я не знал, что люди могли так бедно жить”. А какие чудесные места выбирали ребята из рассказов Платонова! Как слушали тихую девочку, прочитавшую описание цветка: “И, как звезда, он светился живым мерцающим огнем, и его видно было даже в темную ночь. А когда ветер приходил на пустырь, он всегда касался цветка и уносил его запах с собою”. (“Неизвестный цветок”). Вряд ли многие из ребят сами обратили бы внимание на эти строки… Конечно, их могла прочитать я сама. Но эффект был бы совсем не тот. Товарищ ведь, в отличие от учителя, ничего не навязывает, никому не указывает, а просто делится своими переживаниями.
Есть у меня прием, позволяющий сделать живой, эмоциональной и работу над художественными средствами. Сначала ребята вспоминают наиболее понравившиеся им эпитеты и олицетворения из изученных произведений. Затем прошу придумать эпитеты, а потом олицетворения к словам, обозначающим самые разные понятия. Даю, например, слова “одуванчик”, “ручей”, “машина”, “лужа”, “озеро”. Иногда детские находки бывают очень удачными. Живой и непоседливый мальчишка, отнюдь не отличник, к “ручью”, например, придумал такое олицетворение: “Когда ручей увидел солнце, он сразу повеселел”. А к “машине” – “Когда хозяин завел машину, она заворчала”. (Нужно только помнить, что работа над художественными приемами не может быть самоцелью и оправдана лишь постольку, поскольку способствует усилению эмоционального восприятия. Тут главное – чувство меры, умение показать красоту и силу, скажем, эпитета как бы между прочим, не нарушая цельности восприятия произведения. Будем учитывать и возрастной фактор. Думаю, что до седьмого класса пытаться “поверять гармонию алгеброй” преждевременно). Очень помогает сохранить эмоциональное отношение к изучаемому вариативность домашних заданий.
По прозаическим произведениям варианты домашних заданий могут быть такими: 1) короткий пересказ всего рассказа; 2) подробный пересказ любимого эпизода; 3) подготовить вдвоем чтение по ролям любого диалога (если в рассказе есть подходящие диалоги).
Инна КЛЕНИЦКАЯ,
учительница русского языка и литературы 626-й средней школы
Москва