Знания и понимание

«В школе очень много времени мы проводим, чтобы что-то заучить, и у учеников все время уходит, чтобы получить основу, не обдумывать и обсуждать, и все больше времени мы тратим не на собственные мысли, а на изучение базы знаний. А ведь задача школы – научить применять знания на практике, прививать ученикам любовь к изучению нового, заинтересовать их в науках. Было бы здорово ввести такую науку, чтобы учить людей думать, а не заучивать, заинтересовать бы их».

«Дети в этой новой системе не будут учиться, то есть добывать знания своим трудом, слушая учителя, обрабатывая на практике полученные знания, их мозг не будет гибок и подвижен».

«Иметь много знаний не значит быть умным. Быть начитанным не значит быть сообразительным. А именно уму и сообразительности учит школа. Во всяком случае, это ее функция».

«Если бы мне предложили такую возможность, то я бы, естественно, согласилась: зачем тратить 11 лет учебы, если можно все знания получить за пару дней? Но я бы не отказалась от посещения школы. На мой взгляд, школа стала бы местом, в котором люди, обладающие всеми знаниями… обсуждали бы полученную информацию. Они обменивались бы мнениями, выражали свои мысли и, может быть, излагали новые научные теории и гипотезы. Школа бы стала местом, куда ученики приходят вести обсуждение, пообщаться, стала бы не принудительной работой на каждый день, а местом, в котором люди общались бы, взаимодействовали, учились воспроизводить знания».

Отмечу тех, кто написал о личностном характере школьного обучения.

«Да, нам могут «закачать знания», но не друзей и не эмоции, переживания и радости. Школа станет складом информации, куда будут приходить, не испытывая никаких эмоций. Мозг атрофируется, это может привести к стагнации, а затем и к регрессу».

«Ни в коем случае нельзя урезать систему образования. Человеческий мозг должен быть постоянно активен, чтобы генерировать все больше новых идей, которые будут вести человечество вперед».

«Мы, дети XXI века, хотим раскрыть свой интеллектуальный потенциал по максимуму, а не для того чтобы нас всех пытались превратить во что-то стандартное».

«Лучше учиться, как учились мои родители. А то прогресс и техника привели к регрессу в знаниях. Ученики стали списывать из Интернета, даже не пытаясь вникнуть в информацию».

«Я не хотела бы, чтобы мои дети учились в подобных условиях. Ведь такая система образования будет равнять всех под одну гребенку, не давая учиться детям самостоятельно. Удовольствие от получения таких заданий тоже пропадет».

Повторю то, о чем я уже говорил, для того чтобы вы увидели, как наши ученики встали в один ряд с выдающимися мыслителями современности.

«Как цивилизация изменилась с внедрением книгопечатания, так цивилизационный слом произошел с изобретением Интернета. Не компьютер может довести человека, а Интернет. Замечательный русский психолог Алексей Леонтьев сказал в 1965 году: «Избыток информации ведет к оскудению души». Эти слова должны быть написаны на каждом сайте». (Сергей Капица)

Подлинное знание должно быть оплачено трудом: знание усваивается по-настоящему, если оно часть жизненного опыта, а не просто объем информации. Неоплаченное знание дискредитирует знание как таковое». (Алексей Иванов)

«Проблема новой коммуникации в том, что она потакает всем слабостям человеческой натуры. Дает любому инструменты, с которыми удобно быть дураком и не стесняться этого. Ясен пень, что на такие инструменты вспыхнет ураганный спрос». (Алексей Иванов)

Вспомните стихотворение Пушкина. «Открытия чудные» начинаются с опыта, «сына ошибок трудных». У нас же сплошь и рядом все начинается со списанных типографских шпаргалок (одну из них я дальше приведу) и натасканного репетитором. И то и другое – это не твое, а чужое. А между тем я в своих статьях привел множество выписок из ученических сочинений, в которых множество открытий чудных. И все эти открытия свои, собственные, личные.

Один из самых ярких и талантливых директоров школ с горечью и болью как-то сказал: в школу ходят не для того чтобы учиться, а для того чтобы поступить. И в этом, бесспорно, одна из причин того, что происходит в нашем образовании, наших бед и проблем. Естественно, сейчас я говорю только о своих двух предметах. Я, конечно, знаю, как учились во второй московской физматшколе. Очень хорошо знал ее учителей-словесников. Да и меня самого как-то пригласили провести консультации по подготовке к итоговым сочинениям. Знаю, как побеждали ученики этой школы на олимпиадах, знаю, как слагалась жизнь многих ее выпускников.

Но есть и нечто другое. По данным Российской академии народного хозяйства и государственной службы, в 2021 году родители страны потратили на репетиторов для своих чад один триллион рублей. Почему? А потому, что нередко школы готовили к одному, а на экзамены выносили совершенно другое. И вот тут без репетиторов не обойтись.

Но мы начнем с экзаменационных критериев. Однажды я сидел на экзаменах по русской литературе то ли в восьмом, то ли в девятом классе. Сдавали все. Собрали деньги, послали в городской институт усовершенствования учителей, там был киоск для учителей. Привезли пачку книг с ответами на все вопросы билетов.

Я сверял ответы по этой книжке. Все было очень даже точно. Улыбался я только в одном случае при этом: часто эти ответы писала грамотная и хорошо подготовленная преподавательница. И часто в ее ответах были слова, выражения, мысли, которые можно было бы понять только после окончания уроков по творчеству писателей. Но есть и более тонкие пути.

Еще в первый год ЕГЭ по русскому языку в Интернете было опубликовано методическое письмо ФИПИ по проверке сочинительной части ЕГЭ по русскому языку. Оно и проложило путь на весь последующий период. Вот что требуется в сочинительной части ЕГЭ по русскому языку:

«Смысл аргументации ученика будет заключаться в том, чтобы в очередной раз показать актуальность, важность, жизненность, нравственную состоятельность, доказать незыблемость этической темы. В таком виде аргументация прежде всего выступает не как логические обоснования, а как определенным образом сформированное личностное отношение к выдвинутым утверждениям».

Предложенный на экзамене текст не предназначен ни для каких доказательств. Все уже сказано, в этом тексте уже показана незыблемость нравственной аксиомы. Поэтому так важно заявить свое личностное отношение к этому тексту: все, что сказано, мое, личностное, свое, правильное абсолютно.

Но тут возникает самый главный вопрос: а что из всего этого получается?

В 12‑м номере журнала «Новый мир» за 2014 год и 3‑м номере того же журнала за 2015 год напечатаны две статьи, в которых дан научный анализ ЕГЭ по литературе. Доктор филологических наук Лия Бушканец: «Для того чтобы успешно сдать этот экзамен, не нужно владеть даже элементарным анализом, не нужно любить литературу. Для этого нужно быть подготовленным к выполнению экзаменационных заданий». А доктор филологических наук Андрей Ранчин видит здесь только три вещи: контроль, учет, писанину.

А теперь нужно послушать, как и чему учат своих чад учителя. Вот учитель, который в таком-то году стал учителем года: «Человек, который идет на экзамен, должен понимать, что его ждет. Он должен понять и принять правила игры, ее условия. Он сдает литературу. Он, может быть, и не согласен в душе, принимает, с этим, но если он понимает, принимает, что Онегин – лишний человек, что Печорин – лишний человек, что Катерина – луч света в темном царстве, то все будет в полном порядке».

Вот по радио, а по совместительству и пишущий автор учит уму-разуму свой класс: «Ребята! Это школьный урок. От вас не требуется исповедь. Это формат учебный. У нас здесь больше проверяются знания. А у вас жизнь впереди. И вы должны говорить, что вы знаете по этой теме. То есть сумму каких-то знаний. В жизни вы будете самоутверждаться там. А сейчас…»

Что ж, послушаем и самого школьника. Читаю его письмо в газету: «Две недели назад у нас был пробник. Решили проверить, насколько мы подготовлены. А одна девочка сказала, что она с предложенной темой не согласна. У нее другая точка зрения. И девочке поставили незачет. Только за это. Так что мы на настоящем сочинении вынуждены были написать, что мы со всем согласны, даже если это не так».

Так и живем. Ведь все решают баллы!

Без помощи своих учеников, учителей словесности, методистов, литературоведов, родителей мне не удалось бы сделать то, что все-таки удалось.

Не могу не сказать спасибо и писателям.

Прочитав в журнале «Русский язык в школе» в 1964 году мою статью о сочинениях пятиклассников, Корней Иванович Чуковский написал главному редактору журнала: «Очень понравилась мне статья Айзер­мана в номере журнала. Статья дельная, умная, тонкая и боевая. Сколько учителей у нас боятся творчества школьников!» (Сегодня могу сказать: а как часто самих учителей не допускают к детскому и юношескому творчеству!) В следующем году тиражом в 175000 экземпляров вышла книга Чуковского «Живой как жизнь». В ней он обращается и к моей статье: «Московский учитель Л.С.Айзерман так и озаглавил свою статью: «Творческие работы учащихся». В ней он требует, чтобы в них дети высказывали «свои, а не книжные мысли». Ничто не должно сковывать творческую инициативу детей, что бы ни ограничивало ее рамками каких-либо лексических или грамматических требований», что мы теперь постоянно делаем.

Я послал Василю Быкову журнал, в котором была моя статья об уроке по его повести «Обелиск». Там приводились и сочинения самих учеников. Вот ответ писателя: «Спасибо за внимание, журнал, статью. Читал ее как свою собственную, это теперь не так уж часто случается. Поэтому издалека жму Вашу руку. Будьте здоровы и счастливы. Спасибо. В.Быков». Потом я прилетел к Быкову в Гродно.

«Раскрыл и подивился человеческому тону разговора. Это так нужно в школе и так редко бывает!» (Владимир Лакшин, заместитель главного редактора «Нового мира»)

В первом номере «Нового мира» за 1959 год Твардовский, тогда главный редактор «Нового мира», напечатал мою статью о проблемах преподавания литературы. В следующем году Твардовский выступит с речью об уроках литературы в школе на Всероссийском съезде учителей. Он назовет уроки литературы уроками нравственного прозрения. Потом я назову свою книгу именно этими словами, так далекими от экзаменов по литературе в школе.

Не считаю возможным цитировать письма моих учеников ко мне. Со многими я общаюсь десятилетиями. В школе, в которой я работал и в которой окончательно и бесповоротно перешел на другой путь в преподавании литературы, мои ученики издали книгу о нашей совместной жизни.

В этой совместности – ключ к преподаванию литературы.