Жизнь

Жизнь

Услышав все это с экрана телевизора, увидев суровое, не допускающее возражений лицо директора ФСБ, я понял, что у него большие проблемы и с чтением Конституции РФ или хотя бы таких статей, как 19-я, 21-я, 26-я, а также 29-я, где в пункте 2 сказано: “Не допускается пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду”. И т.д. И говорить об этом, даже если какой-либо чеченец, русский или еврей вдруг открыли тебе таким образом глаза на свою нацию, не только неумно и неприлично, но и преступно. Возможно, узнав, что чеченские боевики быстро передвигаются по снежным полям исключительно босиком, автор телеинтервью решился на такой вывод. Конечно, проведя долгие годы в Кремле и видя каждый день перед собой людей обутых, сытых и лояльных, не запрещается изумляться чему-то иному. Но боюсь, как бы это откровение вскоре не стало и причиной того, что до сих пор находятся в розыске государственные преступники Дудаев, Басаев и иже с ними. Видимо, и они имеют привычку передвигаться босиком, и не только по снегу, и поэтому неуловимы, как банда Радуева.

Скажу, что, как и мои герои, я тоже был в Грозном. Тогда там еще не стреляли. В конце августа восемьдесят девятого рядом с Домом правительства в гостеприимном уютном Дворце пионеров и школьников “Учительская газета” проводила “круглый стол”. Учительство Чечено-Ингушетии готовилось к новому учебному году. Проблем было предостаточно. Республика имела самое низкое финансирование на образование в стране, но, несмотря на это, стремилась изо всех сил дать все возможное своим школьникам и студентам. Нас принимали мало сказать хорошо. Благодарили за публикации, немногие в той советской прессе, где рассказывалось о сталинском геноциде чеченского и ингушского народов. Я жил в простом, но хлебосольном доме одного из самых честных людей Кавказа ингуша-репатрианта Султана Аушева – отца моего друга Героя Советского Союза Руслана Аушева. Когда Аушев-старший входил в комнату, сын вставал (я – тоже) и не садился, пока старший не позволял этого сделать. Я узнал много других обычаев вайнахов (от них пошли чеченцы и ингуши), первый из которых – дать гостю все лучшее. Я русский: в моем доме такой же обычай. Но я знаю, сколько в моей нации нелюдей, способных на самые жестокие преступления, которые совершаются ежедневно.

Да, Жеглов был прав – преступник должен сидеть в тюрьме. Но только после того, как он пойман и осужден судом. Видимо, нашим силовикам, чаще видящим один цвет – черный, даже невдомек, что есть еще и белый. Но и человек, различающий только эти два цвета, вряд ли потянется к книжной полке за “Хаджи-Муратом”. Люди, которые на днях поставили свои подписи в миллионные списки за прекращение бойни в Чечне, поняли это раньше президента и его силовых помощников. Это наш шаг к покаянию. Это ваш шанс, господин Президент России.

Юрий КОВЕШНИКОВ

Учитель – отдельно,

дети – отдельно?

Прокуратура Республики Марий Эл организовала недавно в 15 районах и городах республики проверку исполнения требований законодательства об охране жизни и здоровья учащихся и воспитанников образовательных учреждений. В результате выявлено 870 неучтенных и нерасследованных несчастных случаев с детьми, которые произошли во время их пребывания в детском саду, школе или училище. В то же время органами образования почему-то не зарегистрировано ни одного такого происшествия.

По итогам проверки 37 должностных лиц привлечены к дисциплинарной и административной ответственности. Минобразования республики с этого времени обязуется ежеквартально проводить учет, а также анализировать причины детского травматизма. Аналогичные меры по представлению прокуратуры предприняты и в Министерстве здравоохранения Марий Эл.

Елена ХОДЫРЕВА

Никольская. Фонарь. Аптека,

Никольская. Фонарь. Аптека,

или Сынок, что ищешь?

По сведениям ГУВД города Москвы, в 1995 году было зафиксировано 3005 преступлений, связанных с наркотиками. По сравнению с 1994 годом их число выросло на 24% – почти на четверть.

Недавно, наблюдая за тем, как хиппи засовывает в карман увесистый и смолистый шар гашиша, я спросил его: “Куда тебе столько, продавать будешь?”. Он вытаращил глаза: “Что ты! Это для себя или друзьям. А продавать – грех. Мы этим не занимаемся. Хочешь купить, вон иди к барыгам…”

Далеко ходить не пришлось.

В самом сердце Москвы, около метро “Лубянка”, уже несколько лет существует маленький, но бойкий рынок – буквально под окнами КГБ (нынче ФСК) – где можно дешево купить любые наркотики. Торгуют ими… пенсионеры. С виду они похожи на людей, ждущих троллейбуса, благо, остановка недалеко. Но стоит ненадолго задержаться на этом “пятачке”, как следует вопрос: “Сынок, что ищешь?”. Вопрос задается в основном молодым людям, и то не всем. У бабулек глаз наметан. К услугам наркоманов – солутан, димедрол, эфедрон, ноксирон, кодеин и другие “колеса” и “пузырьки”. Товар не залеживается.

У аптеки #1, что находится недалеко от лубянского “пятачка”, толкутся те же пенсионеры. Сейчас их стало меньше – власти решили поприжать бизнес на лекарствах, и в окрестностях вышагивает мрачный муниципал с рацией и пистолетом. Тем не менее аптека осталась местом встречи “барыг” и покупателей наркотиков. Крупные камуфляжные ребята, которые ее охраняют, параллельно делают там свой маленький бизнес – задешево и добровольно-принудительно покупают у стариков их товар и с надбавкой продают. Круглосуточно. Накидывают всего лишь десять-двадцать тысяч.

Улица Никольская, на которой находится аптека #1, очень интересна следующим. Одна ее сторона контролируется 17-м отделением милиции, другая – 46-м. Но милиционеры с обеих сторон лишь наблюдают за торговцами наркотиками, а торговцы снуют по ней взад-вперед.

Уходя с лубянского “пятачка” обратно в редакцию, я зашел в булочную на Никольской. В этот момент девушка лет семнадцати в характерной одежде рейвера и с бритой головой упала посреди булочной, разметав посетителей – начался “передозняк”. Ее тело билось в медленных судорогах, а рот издавал бессмысленный вой. Здоровенный подсобный рабочий выкинул ее на улицу – в его действиях чувствовалась отработанность. Ее “ширнутые” подруги суетились возле тела, а рядом стояли старики. Они равнодушно смотрели на мучения клиентки и время от времени заговаривали с новыми. Снова было слышно: “Что ищешь, сынок?..”

Максим ТИХОНОВ

Эфедрон, норфин и другие “колеса”

Эфедрон, норфин и другие “колеса”

Однако есть у нас достижения и в области синтетических наркотиков. Мы, например, “заразили” мир эфедроном (на Западе этот наркотик называется меткатинон).

Поэтому более 50% исследований криминалистов в Москве проводится по синтетическим наркотикам.

Мы беседуем с заместителем начальника Отдела экспертизы материалов, веществ и изделий Экспертно-криминалистического центра (ЭКЦ) МВД РФ Александром Беляевым:

– Подпольные лаборатории по производству синтетических наркотиков в основном открываются в крупных научных центрах или портовых городах – таких, как Москва, Санкт-Петербург, Владивосток… Там же идет их сбыт. Транспортировка – дело дорогое и рискованное. Почти все лаборатории, которые нам удалось обнаружить, “сыпались” именно тогда, когда пытались переправлять свой товар.

– К нам поставляется хорошее дешевое сырье, – обьясняет А.Беляев. – Весь Дальний Восток “трясет” от завозов из Китая больших партий эфедрина, который там продается как лекарственный препарат без всяких рецептов. Его везут сюда и здесь уже перерабатывают в эфедрон. И самое ужасное – сделать что-либо с поставками эфедрина очень сложно. Это же лекарственный препарат, не привлекать же каждого, кто хочет вылечиться от насморка. “Ну и что, что лекарства – целый чемодан! Вся семья у меня болеет!” – в случае “любопытства” милиции у этих людей на все есть ответ. И чтобы привлечь их, надо доказать, что препарат они везут с целью сбыта. А чтобы доказать это, надо поймать за руку – при продаже.

Кстати, среди синтетических препаратов, потребляемых нашими наркоманами, эфедрон лидирует. Его можно встретить даже в “глубинке”.

Среди феноменов нашей страны можно, по мнению А.Беляева, отметить не только доступность сырья для производства наркотиков, но и доступность информации – как можно синтезировать наркотик. Производители, как показывает опыт ЭКЦ, большей частью грамотные и даже талантливые люди. В ряде случаев, как рассказывает Александр Беляев, начиналось все с чисто научного эксперимента.

– В 1992 году было очень шумное дело в Москве. Лаборатория по производству наркотиков на все сто процентов состояла из студентов. Причем среди членов этой подпольной лаборатории не было ни одного, кто бы в свое время не был либо призером, либо лауреатом международной или всесоюзной олимпиады по химии. Что характерно, они разработали свою методику, позволяющую синтезировать наркотик за минимальное количество времени. И когда у них спросили, где они узнали про то, что есть такое вещество, студенты признались, что прочитали одну научно-популярную книжку, где описывалась “судьба” распознания одного наркотика: где и при каких условиях он вырабатывался, как его пытались распознать. И даже приводилась формула этого наркотика! Самое смешное, что эту книгу на русский язык перевел один из российских криминалистов. Ребята оказались грамотными, по структурной формуле определили, из чего можно вещество получить… Началось все с чисто научного интереса: хотелось проверить, получится или нет. А потом, думаю, их просто “привязали” к этому производству. Да и заработали они неплохо. Когда их поймали, у одного уже было приглашение на учебу в Штаты. Он даже билет на самолет успел купить. Остальные тоже собирались в скором времени уезжать.

В России, по мнению как наших, так и зарубежных экспертов, наркобизнес идет очень неровно, “волнами”. После московского дела в стране наступило некоторое затишье. Затем пошла волна злоупотребления норфином – сильнодействующим анальгетиком, который производился в Индии, а к нам его поставляли в основном для онкологических больных. Сначала таможенники изымали довольно-таки мелкие партии – в несколько десятков ампул. Но потом начались “поставки” – от 8 до 40 тысяч ампул. Здесь уже надо было не только отслеживать “привоз”, но и ужесточать контроль в стране-отправителе груза. После принятых мер волна “норфиновых” поставок спала. Однако, как говорят, свято место пусто не бывает. И сейчас, похоже, наступила “эра” галлюциногенов и амфетаминов. И если про другие виды наркотиков эксперты могли сказать, что они производятся у нас, то эти препараты в основе своей – привозные.

Наших отечественных амфетаминов на рынке немного. В основном это препараты зарубежного производства, выполненные на подпольных заводах. “Кустарщины” очень мало. Хотя есть и отечественные образцы, сделанные на домашнем прессе. Такие таблетки поступали к нам на исследование из Екатеринбурга и Свердловской области. Самая же крупная партия амфетаминов была произведена под Ригой. К нам в лабораторию эти таблетки попали, так как в Прибалтике не было возможности сделать экспертизу.

Но что больше всего беспокоит сотрудников ЭКЦ, так это то, что к ним поступают вещества, которые никоим образом не должны были даже появляться “в миру”.

– Совсем недавно принесли на экспертизу зарин, – вспоминает А.Беляев, – украденный с какого-то военного склада. Что вор собирался делать с ним, то ли сам травиться, то ли теракт устраивать, будет следствие решать. Но факт сам по себе ужасающий. Если уж такое в нашей стране возможно, то производству наркотиков и удивляться не следует…

Елена ХОДЫРЕВА