Жизнь

Отчаяние – не═главная беда.

Есть вещи пострашнее отчаяния: душа, что═не способна на═оттаяние.

первые прочитала эти строчки четверть века назад. Не знаю, почему, но они запали мне в душу. А была я тогда молода. И успешна во всем. Дом мой был теплым, на работе уважали. Я была весела и беспечна. И не знала, что такое сострадание. Это потом я пойму: человек научается сочувствовать другому, только пройдя через костер своих собственных бед и несчастий. И вот однажды он вспыхнул, этот страшный костер. Мне перевалило за тридцать. Жуткий возраст.

прекрасный! Возраст Христа. Время мучительных “детских” вопросов над смыслом бытия: “Зачем живу? Неужели, чтобы рожать да писать? И все… Все? А что еще, что, что!” Я корчилась от боли, от сознания собственной ненужности, бесполезности моей жизни. “Ну не может, не может человек жить только для себя… Должен же еще в чем-то прятаться этот смысл”. …Потом все у меня рухнуло. Развалилась семья, коллеги смеялись: “Все Шопенгауэра читаешь, философ ты наш доморощенный”. Я дошла до последней степени боли. И вдруг всплыла в памяти строчка: “Отчаяние – не главная беда…” Прошли годы. Годы потерь. Когда наступают дни, в которые мне особенно тяжело жить: по-черному не хватает денег, теряю друзей, отворачивается любимый, я, как молитву, повторяю: “…есть вещи пострашнее отчаяния”. Помни, всегда есть тот, кому нужно твое сострадание. Не бойся боли!”

того дня, как на железнодорожном перегоне на Ростовщине погибли дети, прошел почти месяц. Много? Мало? А помните? Челябинская область. Станция Аша. Два поезда встретились – и воздух почернел от взрыва. Триста детей тогда ушли из жизни. Растаяли как фантом. Иные превратились в уголь… Кто, кроме матерей, о них сегодня плачет? Кто вспоминает? “Отчаяние – не главная беда. Есть вещи пострашней…”

Светлана ЦАРЕГОРОДЦЕВА

Вкратце

Опять на станции Зима…

Евгений Евтушенко частенько бывает на станции Зима, где прошло его детство. На этот раз вместе с ним приехала сьемочная группа, которая по заказу немецкой студии “Бремен-ТВ” завершает документальный фильм об известном поэте. Без своеобразного сибирского колорита, без обращения к истокам фильм, конечно, был бы не полон. Евтушенко обещал выслать землякам видеокассету с фильмом.

Здесь же, в пенатах, поэт работал над сценарием художественного фильма по своей повести “Не умирай прежде смерти”… Осень снова позвала его в США, где он читает курс русской поэзии в Нью-Йоркском университете.

Виктория ГАЛКИНА

Осень – начало охотничьего сезона

Родители двух камышловских школьников, видимо, не нашли на “Школьном базаре” ничего для души, а потому решили подарить мальчишкам по пневматической винтовке. Те в свою очередь, чтобы придать серым школьным будням остроту ощущений, не замедлили оружие опробовать. Стрелять начали по движущимся мишеням, лучшей из которых оказались колеса трактора. Однако эта “мишень”, доехав, очевидно, до нужного пункта, остановилась. Ничего не подозревающий тракторист вышел из кабины и был мгновенно сражен снайпером. Пуля попала в голову, и тракторист в тяжелом состоянии в настоящее время находится в больнице. А стрелками занимается милиция. Возможно, учебный год им придется продолжить в другой школе, с более строгим режимом.

Юлия ПРЫТКОВА

Заложник страшного детства

Тройное убийство совершил подросток

Фамилии и имена героев этой драмы изменены.

дежурную часть Хотьковского горотдела милиции Сергиев-Посадского района Московской области позвонил испуганный человек. Из его путаной речи удалось выяснить, что, заглянув в приоткрытую дверь соседской квартиры, он увидел залитые кровью коридор и кухню. Среди кровавых луж – три изувеченных трупа. Чьи они – сосед не знал.

Убитыми оказались хозяин квартиры Коряев, его приятель – неработающий Грибков и пенсионер Зайцев. Кухонный стол был заставлен пустыми бутылками из-под водки и грязными тарелками. Тут же на полу валялись орудия убийства – деревянный брусок и тяжелый кухонный нож.

По факту тройного убийства в милиции было возбуждено уголовное дело. Расследованием занялась Сергиев-Посадская районная прокуратура. А вскоре оперативники задержали преступника – пятнадцатилетнего Алексея Голикова. Его признание потрясло даже видавших виды следователей: ножом и палкой мальчик… “защитил честь” своей недавно умершей матери.

Голиковы жили не хуже и не лучше других. Громких скандалов и шумных драк они не устраивали и повода для обращения в милицию соседям не давали. Гибель семьи происходила тихо, незаметно и за закрытыми дверями.

Первой “сломалась” мать Алеши Нина Алексеевна. Уже несколько лет она вела беспутную жизнь, часто на несколько дней пропадала из дома, а потом Алеша приводил ее пьяную и грязную домой, отмывал, кормил тем, что сам приготовил, и укладывал спать. Но все повторялось вновь. Алеша безмерно, даже как-то болезненно жалел и любил мать. Тяжело переживал ее запои, разыскав, мирил с отцом и оберегал от соседских сплетен, не обсуждал ее поведение с посторонними людьми. Даже когда Нину Алексеевну принудительно лечили в специальном учреждении от пьянства и собирались лишить родительских прав.

Отчаявшись наладить семейную жизнь, сдался отец Алексея. Иван Павлович оставил школу, где давно и успешно учительствовал, определился в строители и… запил. От старшего брата Анатолия толку и материальной поддержки тоже не было. Младший, психически неполноценный, учился во вспомогательной школе. Вся тяжесть быта и бремя выживания семьи Голиковых фактически легли на одного Алексея. Он бросил восьмой класс и пошел работать, где придется и где хоть сколько-нибудь заплатят.

Отец и мать пропивали все, что зарабатывали сыновья. Потянулся к бутылке и повзрослевший от такого “детства” Алеша. В декабре умерла Нина Алексеевна.

Алеша винил в этом всех на свете, в том числе и себя. И он “пошел в народ”.

К бутылке Алексей приложился за два дня до трагедии. Сначала с приятелями, такими же, как сам, ненужными ни семье, ни обществу подростками. Загул продолжился и на следующий день. На дискотеке Алексей учинил грандиозный скандал. Оттуда его выгнали. “С горя” он с кем-то выпил еще на автобусной остановке, а потом пошел к инвалиду Коряеву, из квартиры которого прежде столько раз забирал свою несчастную мать.

У Коряева мальчик застал известного в городе алкоголика и попрошайку Грибкова и пенсионера Зайцева. Мужики пили “вчерную”. Они предложили Алеше разделить с ними “трапезу”, состоявшую в основном из водки, водки и еще раз водки. Говорить им, собственно, с мальчиком было не о чем. Разве лишь о том, что в этой квартире гурьбой и поодиночке вытворяли с его матерью. Вспомнили даже, как однажды в разгар пьянки вместо водки налили ей полный стакан уксуса. Женщина выпила, а потом долго и тяжело болела. Алеша не отходил от матери, выхаживал ее и, конечно же, не забыл той жестокой “шутки”. От воспоминаний о своих “подвигах” мужики развеселились. Не выдержав новой подробности, мальчик вспылил. Между тремя взрослыми и подростком началась ссора, потом драка. Силы были неравными, и Алексей побежал за подмогой на автобусную остановку, где недавно гужевались разбитные подростки. Их не было, но Алексей уже не мог остановиться. Вернувшись в квартиру, где продолжалась пьянка, он схватил деревянный брусок и тяжелый кухонный нож… Никто не видел, как он убивал. Трагедия произошла за закрытой дверью. Как прошла вся жизнь этой семьи. А Алеша? Он – всего лишь заложник своего страшного детства.

Иван КИМОВ

Соседи

Белоруссия

Наркотики – транзитом

Когда-то при делении СССР мудрые белорусские головы утверждали: Беларусь может процветать благодаря удобному географическому положению, взимая сбор за один только транзит. Процветания, увы, спустя 5 лет даже на горизонте не видно. А вот удобный транзит оказался поистине золотой жилой для наркодельцов. За последние 10 лет количество наркоманов в республике увеличилось в 12 раз. На учете в наркодиспансере состоят 2200 человек, по мнению экспертов, цифру эту надо увеличить минимум в 10 раз.

Из-за рубежа в Беларусь поступает до 30% наркотиков: кокаин, героин, опиум. Однако есть уже и свои подпольные лаборатории (кстати, по одной из версий, недавнее массовое заражение наркоманов вирусом СПИДа в республике произошло через инфицированный наркотик, а не через шприцы). Практически в любом белорусском городе есть места, где можно приобрести наркотическое зелье. Специалисты считают, что в стране действует хорошо отлаженная сеть по производству и сбыту наркотиков.

Мыть – опасно для жизни

Дикий рынок играет с нашими детьми в опасные игры, правила которых, естественно, никем не разьясняются. Ну кто, скажите на милость, инструктирует юных мойщиков машин на предмет техники безопасности? А результат -… Четвероклассник из Гомеля, заправляя автомобиль, не справился со шлангом и облил себя бензином. Спустя некоторое время, обсохнув, решил закурить – и вспыхнул факелом. С серьезнейшими ожогами мальчик доставлен в больницу.

Шутить – не строить

Поветрие “минировать” минские школы, в общем-то, можно обьяснить: ну не любят наши дети “посевную” разумного, доброго, вечного. А вот чем руководствовался доброжелатель, сообщивший 2 октября о якобы подложенной бомбе в здание архитектурно-строительного техникума Минска, неизвестно. Но, как водится, занятия были прекращены, студенты и преподаватели эвакуированы. Почти целые сутки техникум пустовал, хотя никакого взрывного устройства обнаружено не было. Теперь милиция и прокуратура гадают – не подключат ли к “процессу” минские вузы?

Светлана ГЕРАСИМОВА

Украина

И на курортах тоже плачут

Около 300 крымских ребятишек были задержаны в этом году сотрудниками милиции за безнадзорность: в Симферополе, Евпатории, Керчи, Джанкое. Дети ночуют в подвалах, на чердаках, на вокзалах, естественно, совершая правонарушения.

Летом на базе первого городского детского клинического обьединения в Симферополе открыли первый приют для несовершеннолетних, лишенных родительской опеки, на 15 мест. Основную часть финансирования приюта взял на себя горисполком. Но специалисты комиссии по делам несовершеннолетних говорят, что уже сейчас в Симферополе таких детей сотни. А в ближайшее время в Симферополе в помещении бывшего детского сада Министерства обороны откроют приют на 60 мест.

Татьяна НЕПОМНЯЩАЯ