Зарубежье

Что знает Иван, чего не знает Джонни

Джеральд Рид, откинувшись в глубоком кресле, посматривая в окно, на пруд, где плавают сотни серо-голубых гусей, а в японском саду еще цветут странные плоские зонтики, рассказывает. Впрочем, стоит представить рассказчика. Ведь именно он пригласил меня на три недели в Соединенные Штаты. И именно он вместе со своим другом Брикманом создал в пятидесятые годы первое общество сравнительной педагогики. Возраст берет свое, и Рид понемногу уходит от дел, передавая их своим ученикам и соратникам помоложе. Но и в свои восемьдесят три он работает с утра до вечера, много мотается по школам, ведет занятия на педагогическом факультете Кентского университета. Его дом напоминает маленький музей – статуэтки из Африки, Азии, много картин, и все решено в одном стиле, словно классный дизайнер трудился не один день. “Конечно, дизайнер, – говорит он, – моя жена Викки. У нее была милая фамилия в девичестве – Тварог, она ведь полька. Посмотри внимательно: наша нижняя гостиная оформлена как монастырская трапезная, а букеты какие – она у меня член ассоциации художников икебаны”. Викки давно на пенсии, когда-то работала медсестрой в больнице, а теперь все время посвящает дому и гостям Джеральда.

Не осень и не зима за окнами. Затишье. Перекресток. В камине догорают поленья, а Джеральд рассказывает мне всю историю американского образования. Не разговор это и не лекция, а просто длинная-предлинная нить размышлений, воспоминаний, ассоциаций. Прислушайтесь…

В двадцать седьмом году Джеральд Рид перешел в предпоследний класс средней школы. За два года ему пришлось пройти все так называемые подготовительные курсы в колледж. В расписании стояли: древняя, средневековая, новейшая европейская и американская истории, алгебра, стереометрия, начертательная геометрия, английский язык и литература, американская литература, риторика, биология, химия, физика, латынь и французский. Такой учебный план был принят еще в девяностые годы прошлого века. С тех пор его постоянно критиковали, но мало что менялось. Свежую струю внесла философия прагматизма, родившаяся в начале столетия. В 1915 году Джон Деви издал две книги – “Демократия и образование” и “Школы будущего”. Именно они дали толчок к возникновению в Америке новой образовательной философии.

Сразу после первой мировой войны многим казалось, что мир готов к демократическим переменам. Демократия стала рассматриваться “как стиль жизни”. Острую дискуссию вызвала публикация Джорджа Каунтса “Могут ли школы построить новый социальный порядок?” Автор утверждал, что учебные заведения могут стать инструментом построения нового, более гуманного общества и прочного мира. Он резко выступал против того, чтобы последняя ступень средней школы, так называемая “high school”, по-прежнему оставалась “монополистическим раем для интеллектуальной элиты” и предлагал развивать всестороннее и дифференцированное обучение для всей американской молодежи.

В двадцатые годы Лига Наций предполагала, что наступает новая эра: мира и сотрудничества между народами. Но страх перед “красной угрозой” и непрекращающиеся волны эмиграции из Европы заставили Америку принять политику изоляции. Школы становились плавильным котлом, превращающим детей эмигрантов в стопроцентных американцев. Набирал силы Ку-клукс-клан. Черные, католики, евреи, иностранцы жили под страхом смерти. И в то же самое время программы старшей средней школы становились все более дифференцированными, появлялись новые типы школ – технические, коммерческие, специализированные. Внедрялись интегрированные курсы. К примеру, американское историческое общество рекомендовало “социальные проблемы” (social studies) изучать в курсе истории. Древняя, средневековая и новая европейская история обьединялись в один предмет “мировая история”. Практически во всех школах в тридцатые годы возник новый учебный план. Помните предметы, которые изучал Джеральд Рид? К ним добавились “граждановедение”, “американские проблемы и правительство”, английская стилистика и бизнес-английский, тригонометрия и несколько предметов по выбору в каждой образовательной области. Кстати, мы только недавно, пару лет назад, когда начали разрабатывать образовательные стандарты, стали активно использовать понятие образовательных областей. Американцы же делают это на протяжении всего столетия.

Вторая мировая война многое изменила в подходах к образованию. Судьба забрасывала молодых солдат в места, о которых они часто раньше ничего и не слышали, в совершенно иной мир, с незнакомой культурой, непривычными нравами. Домой они возращались героями. Кроме орденов и медалей, наградами служила возможность получить высшее образование – практически вне конкурса и бесплатно. Новоиспеченные студенты испытывали интеллектуальный голод – они запоем читали все о местах, где еще недавно сражались. Это был уникальный, чуть ли не единственный случай всплеска интереса ко всему неамериканскому. В том числе и к зарубежным образовательным системам.

Рид рассказывал мне о докторе Уильяме Брикмане. Он был профессором образования в Нью-Йоркском университете в конце сороковых годов. Когда-то он занимался у знаменитого Исаака Кенделя, переехавшего в Колумбийский университет из Англии. Кендель редактировал журнал “Школа и общество”, много публиковал статей об образовании в зарубежных странах. Брикман сменил его в редакторском кресле. В 1950 году он провел две конференции по сравнительной педагогике и предложил создать общество преподавателей, занимающихся этими проблемами. По сути он и был отцом сравнительной педагогики в Америке.

Первый российский спутник шокировал западный мир. Масла в огонь подлил адмирал Риковер, занимающийся созданием атомной подводной лодки. Он обьявил во всеуслышание, что не может найти молодых инженеров, достаточно хорошо образованных, чтобы они могли работать над его проектом. Стали говорить, что у русских – спутник, а у американцев – “капутник”. Газеты набросились на систему образования, посчитав главной бедой демократические перемены. Книга, которая называлась “Что знает Иван, чего не знает Джонни” однозначно требовала “возврата к основам”. Весь этот критицизм заставил американское правительство принять специальный закон (National Defence Education Act) и потратить миллионы долларов на введение естествознания и иностранных языков в школьную программу.

В 1955 году возникла идея отправиться в Европу и постараться изучить на месте все стороны европейского образования. Через год солидная делегация из 54 профессоров полетела в Лондон. Полет был длинным. Садились на Лабрадоре и в Шотландии. После Англии побывали во Франции, Швейцарии, Германии и Нидерландах. Наконец Общество сравнительной педагогики решилось отправиться в Москву. Приглашение прислал вице-президент АПН Алексей Леонтьев. Когда об этом Джеральд Рид уведомил Госдеп, высокопоставленный чиновник Оливер Колдвелл попросил визит отложить. В это время как раз шли переговоры с советским правительством об официальных обменах. Эту проблему легко решили, зато возникла другая. Еще не утихли страсти “охоты на ведьм”, и некоторые коллеги, и даже соседи Рида и Брикмана обвинили их в принадлежности к коммунистической партии, распространении идей коммунизма в США, приклеив им ярлык “красных гвоздик”.

И тем не менее поездка состоялась. С тех пор практически и начались педагогические обмены между США и Россией. Тогда же родилась и первая исследовательская программа по советской школе. Она называлась “Меняющаяся советская школа” и проводилась под эгидой Фонда Форда. Джеральда Рида назначили ее директором. Позже он установил контакты с образовательными властями Чехословакии, Румынии, Болгарии, Польши, Венгрии, Югославии, ГДР. На протяжении многих лет Общество сравнительной педагогики ежегодно устраивало обмены учителями, организовывало двусторонние семинары, конференции, симпозиумы. Появилось немало обществ, подобных американскому. Возникла Европейская ассоциация. По предложению Джозефа Каца из Канады учрежден Мировой совет Обществ сравнительной педагогики. Первый конгресс состоялся в Оттаве, скоро уже девятый пройдет, на него соберутся делегации 32 национальных обществ.

Несколько лет назад Джеральд Рид создал специальный фонд на свои средства для поддержки исследований в области сравнительной педагогики. Ежегодно приглашает кого-то из России для знакомства с американскими школами. Мне тоже удалось написать эти заметки благодаря Центру Джеральда Рида.

Петр Положевец

Москва – Огайо – Индиана – Москва