Заповедный мотив. Могу, хочу, имею право или не должен?

Знатоки современного этикета настоятельно не рекомендуют воспитанным людям, находясь в приличном обществе, касаться религиозных, политических, национальных, расовых, половых и прочих вопросов, дабы не оскорбить чьи-то личные интересы и предпочтения. Список табуированных или просто деликатных тем может меняться с учетом особенностей общества, но то, что он есть всегда, – это факт. Однако попробуйте спросить учителей, о чем они могут, а о чем не должны и не имеют права разговаривать со своими учениками, и окажется, что либо школа не попадает под определение «приличное общество», либо педагогам дано право самостоятельно определять границы дозволенного. Мол, «не знаю, как вы, а я со своими детьми разговариваю обо всем!».

Аргументация, кстати, вполне здравая, а логика – железная: во-первых, школа – наш второй дом, во-вторых, учитель для ребенка – это вторая мама (или второй папа). А коли так, между родителями и детьми не должно существовать никаких барьеров, запретных тем, искусственных ограничений. Откажешь однажды – перестанут обращаться, предпочтя получить информацию где-нибудь еще. Например, в социальных сетях, на непонятных сайтах, у подозрительных пользователей. Так пусть уж лучше спрашивают у нас! – Помнится, собрались мы с моими пятиклашками красить стулья, – рассказывает учитель русского языка и литературы из Сахалинской области Елена Ковалева. – Я предупредила их о том, что нужно надеть самые старые вещи, взять перчатки и принести много старых газет. Пришли, застелили пол газетами, сидим красим. И тут один из них выдает: «А кто такие пассивные и активные гомосексуалисты?» Оказалось, что кто-то из детишек принес газету «Спид-инфо» и прочитал заголовок. Пришлось сказать, что я в этом мало что понимаю, да и в этой газете чего только не напишут. Но это для меня было большим уроком! А вообще я стараюсь говорить с детьми обо всем; иногда они задают вопросы такие, которые стыдно задать родителям или друзьям. И даже Гугл не помогает. Думаю, запретных тем быть не должно.Александр Гайнеев, педагог-психолог из Москвы, тоже считает, что учитель имеет право говорить со своими учениками на абсолютно любые темы. – Конечно, это во многом зависит от уровня профессионализма, раскомплексованности, воспитанности и культуры самого учителя, – убежден он. – Но, на мой взгляд, не так важно, о чем говорить с учениками, гораздо важнее, как именно это делать. В подростковый период ребенок куда больше доверия испытывает к своим сверстникам, а вот авторитет взрослых для него не столь высок. Высказывание учителя нередко воспринимается как нравоучение и морализаторство. Чтобы этого не происходило, эффективнее поставить проблему, решение которой предоставляется самим ученикам. Я в этих случаях провожу интеллектуальную игру «Дебаты». Школьникам очень нравится, так как им предоставляется возможность высказать свое мнение и аргументированно защитить его. В крайнем случае всегда можно сослаться на произведения классиков, где была описана сходная ситуация. Заодно будет стимул прочесть книгу! Право российского учителя общаться с детьми на любые темы должно быть незыблемым, убеждена учитель истории и обществознания из Хабаровского края Светлана Балташева. Иначе все мы превратимся в людей, «предоставляющих услуги», причем сугубо в рамках своего предмета. Однако тут резонно возразить: а как же урок, что делать, если вопрос вообще не связан с темой занятия, куда деваться, если затронута одна из тех самых проблемных зон, о которых «в приличном обществе» предпочитают помалкивать? – На уроке биологии нужно говорить именно о биологии, на уроке информатики – об информатике, причем интересно и занимательно, – категоричен в своих оценках учитель истории, обществознания и ИКТ из города Судака Андрей Надгорный. – Помните, что к вам детей привели не для того, чтобы они ваше мнение о политике слушали, а для того, чтобы вы их биологии научили. Хотите о политике – организуйте кружок «Юный политолог» и ведите его после уроков. С этим принципиально не согласен преподаватель информатики из Чувашии Александр Серолапкин. – Лично я принципиально не хочу ограничиваться рамками своей дисциплины, – заявляет он. – И вообще очень трудно провести границу, что имеет отношение к предмету, а что – нет. Например, имеет ли отношение к теме «Трение» рассказ о том, как создалась на дороге пробка из-за забуксовавших в гололед автомобилей? – Есть темы, на которые могут дать ответ только профессионалы, – считает учитель математики из Удмуртии Алевтина Монастырская. – А есть провокационные вопросы, на которые отвечать противопоказано. Например, была у нас учительница, которая решилась стать матерью-одиночкой. Вернулась она со временем на работу – и первый вопрос от старшеклассников на тему, легко ли было родить. Ну она им все подробно рассказала. Это мнение полностью разделяет учитель начальных классов Адыля Алиева из Дагестана. Например, если вопрос касается религии, на него лучше всего может ответить только тот, кто прошел курсы по преподаванию основ религиозных культур и светской этики. – Да на кой мне нужны лишние проблемы?! – недоумевает преподаватель географии Сергей Камусев из Подмосковья. – Вот представьте: мне задают, как вы говорите, «деликатный» вопрос, я на него отвечаю, а потом мой ответ появляется в Интернете с похабными комментариями, мол, педагог полез не в свое дело, говорит о том, в чем вообще не разбирается. Я уж лучше о своем, географическом! А если вопрос касается нацменьшинств? А если спросят про «Майн Кампф»? Потом ведь и уволить могут, без объяснений. Кстати, тут есть еще весьма интересный момент. – Не может, не должен… А почему я не имею права просто не хотеть обсуждать предложенную мне учениками тему? – задает резонный вопрос учитель математики из Великого Новгорода Марина Саломатина. – В конце концов говорить «нет» я научилась давно, причем не только администрации, поэтому всегда могу отказаться продолжать разговор. Может, им оно и интересно, а мне – увы. Интерес – дело тонкое, то он есть, то его нет. Однако существуют вопросы, которые находятся выше наших личных интересов, ибо они затрагивают чужие интересы.- На своих уроках и после занятий я могу говорить с детьми обо всем, – признается учитель английского и испанского языков Елена Горанько с Камчатки. – Но есть тема, которую я никогда с ними не обсуждаю, – это все, что связано с моими коллегами, их методиками, стилем общения. Нужно отметить, что обсуждать с детьми своих коллег согласны очень немногие. Однако есть и такие, которые уверены: в крайних случаях это необходимо сделать! – Однажды меня ребята спросили: имела ли право учительница кричать на их одноклассницу, называть ее обидными словами, – рассказывает преподаватель русского и литературы из Твери Светлана Суворова. – Я сказала, что моя коллега не имела права так говорить. А потом пошла и попросила эту учительницу извиниться перед школьницей. Не знаю, послушалась ли она моего совета, но девочке пришлось сказать, что коллега раскаивается. Считаю, я поступила правильно. По мнению целого ряда педагогов, о своих коллегах, равно как и о родителях своих учеников, о школьной (а также районной, городской, областной) администрации, следует говорить, как о мертвых, – либо хорошо, либо ничего. И постоянно помнить, что школа зависит и от одних, и от других, и от третьих. Но что же думают об этом сами школьники? Ведь педагоги, похоже, по умолчанию рассматривают их как некую стихию, с которой приходится бороться и буйную силу которой надо либо усмирять, либо направлять в нужное русло.- Я считаю, что учитель имеет полное право ответить на любой наш вопрос, – считает ученик 10-го класса из Тюмени Максим Коваленко. – Но он точно так же имеет полное право и не отвечать. Хотя в этом случае он должен помнить, что у нас есть точно такое же право. – Я считаю, что педагог не должен пытаться учить нас жизни, пользуясь любым удобным случаем, – говорит ученица 11-го класса из Симферополя Влада Жернова. – На подсознательном уровне он и так для нас пример, мы верим каждому его слову. А ведь не факт, что он разбирается в жизни намного лучше нас. Поэтому он вполне способен разочаровать нас в жизни, разрушить мечты. Однажды мой учитель физики сказал: «Вот раньше я был, как ты, маленький и глупый. Я тоже думал, что физика – это очень интересно и я, поступив на физмат, буду счастлив всю жизнь. Я очень серьезно готовился, все свободное время посвящал физике. Но нет, Влада, посмотри на меня: перед тобой человек с поломанной жизнью, с испорченным детством, я ненавижу физику и все, что с ней связано. Поэтому беги, пока не поздно!» Ну что тут говорить? Несколько дней я просто плакала, ведь получается, что я потратила несколько лет впустую, израсходовав кучу сил и нервов. В его словах я даже не сомневалась, ведь я его так уважала, он был таким умным… Но теперь я его ненавижу, я не посещаю его занятия (он работает в учреждении дополнительного образования) и надеюсь, что со мной не произойдет то же самое, что и с ним, потому что я все еще собираюсь стать физиком….Напрашивается вопрос: а есть ли какой-нибудь документ, который бы четко регламентировал, о чем учитель имеет право разговаривать с учениками, а о чем не может и не должен? Можно вспомнить Конституцию, Уголовный и Административный кодексы, всевозможные декларации, манифесты, школьные уставы, локальные нормативные акты и также многое другое. Стоит также упомянуть и принципы корпоративной этики*, поскольку разговоры эти в любом случае могут затронуть престиж образовательной организации в целом и авторитет каждого из его работников. Однако проблема скорее в другом – как защитить педагога в ситуации, когда любой может заявить, мол, вы говорите не о том, о чем нужно, и не так, как надо?.. *См. статью Вадима Мелешко «Жираф большой!» в №24 «Учительской газеты» от 16 июня 2015 года.