Записки земского учителя

Продолжение. Начало в №42‑45

Двадцать две пары любопытных детских глаз смотрят на меня. А я, признаться, не ожидала вопроса, заданного вот так, в лоб, в самом начале занятия, посвященного борьбе с курением.

Как в кино…

– Оксана Бенедиктовна, а вы курите? Ну или пробовали курить? – озадачивает меня бойкая Соня. Отвечать надо правду и прямо сейчас, не раздумывая.

– Если честно, то я пыталась научиться, – говорю я. – Это сейчас в каждом фильме пишут: «Курение опасно для вашего здоровья», а на пачках сигарет печатают отвратительные картинки рака горла или легких. А в моем детстве на экране затягивались сигаретным дымом следователи в детективах, закинув ногу на ногу, курили красивые женщины в итальянских фильмах. Курили везде и повсюду. И однажды, мне было лет четырнадцать, посмотрев очередной фильм, где мой любимый актер очень эффектно курил, я тоже решила попробовать. Пришла из школы, бросила портфель на кресло и начала искать сигареты.

Я отчего-то наивно полагала, что пачка сигарет должна быть в каждом доме. Как в фильмах. Но в нашем я ее не нашла!

– Да что это за дом такой! – громко возмущалась я тогда. – Сигарет и тех нет!

На кухне у окна у нас стоял стол со множеством ящичков. Я открыла их все и нашла только пару стеариновых свечей и один-единственный коробок спичек. Мама хранила их на тот случай, если отключат электричество. Но спички ведь не будешь курить, а денег у меня не было. Я решила завтра попросить у родителей денег на обед и купить себе пачку сигарет.

Но утром мне предстояло, как всегда, встать в семь утра, собраться в школу, позавтракать. И я совсем забыла о курении. А когда пришла из школы домой, то вновь попыталась осуществить задумку. Но не могла найти ни сигарет, ни денег.

Так моя мечта красиво затянуться сигаретным дымом, заложив ногу на ногу, растаяла как дым. Потом сошло на нет и само желание, появились другие интересные увлечения, а это забылось.

Отец

Мои мама и папа познакомились, когда учились на одном курсе химического факультета университета. А я родилась, когда моя мама училась на третьем курсе. Главе семьи, моему папе, было в то время двадцать шесть лет. Молодые родители пеленали меня туго и выкладывали сверток на стол, где горой высились тетради по органической и неорганической химии.

Я не знаю почему, но отец никогда не курил и не был любителем алкоголя. Поэтому я считаю, что мне просто сказочно повезло с отцом.

Древние греки говорили, что душа ребенка выбирает своих родителей еще до своего прихода на землю. Не знаю, так ли это, но с отцом я не ошиблась. Он был очень похож на Шурика из комедий Гайдая: в роговых очках, с радостной улыбкой смотрящий на мир молодой ученый.

По окончании университета отец работал в одном из научно-исследовательских институтов Сибирского отделения Академии наук СССР. А мама трудилась в другом НИИ. Они оба были младшими научными сотрудниками в области химии и геологии. Первыми моими игрушками стали стеклянные колбы, пробирки и тигельки (посуда для взвешивания сухих химических веществ).

Я очень хорошо помню, как в воскресенье папа выводил во двор свой зеленый велосипед «Урал», привязывал на багажник вчетверо сложенное покрывало, усаживал меня сзади, и мы отправлялись в путь. Мы проезжали по улице Байкальской на плотину ГЭС шесть остановок троллейбуса, потом через всю плотину мы выезжали на остановку «Управление ГЭС» и поднимались на Ершовскую гору. Раньше там ничего не было, кроме Института времени.

Огромные поля, заросшие желтым дроком, розовым и белым тысячелистником, полынью, ромашками и голубыми колокольчиками. Папа осторожно снимал меня с велосипеда и ставил на землю. А трава была такой высокой, что скрывала меня по самую макушку. И тогда папа начинал мне рассказывать:

– Видишь вот это растение? Оно похоже на шарики запекшейся крови на длинных и тонких стеблях. Так и называется – кровохлебка. Если в лесу или в поле ты порежешься, пожуй несколько зеленых резных листиков кровохлебки и кашицу приложи к ране. Кровь стразу остановится. Кровохлебка мгновенно свертывает кровь.

– А вот эту птичку знаешь как зовут? – озадачивал он меня.

Я слышала звонкое пение нескольких жаворонков, но не знала, как зовут этих радостных птиц. Отец немного прислушивался, а затем начинал им подсвистывать. Жаворонки замолкали, а потом начинали отвечать ему. Я не верила своим ушам и глазам: оказывается, мой папа умеет петь, как птица! И те принимают его за своего… Потом отец находил в канаве у дороги серый песчаник. Он разламывал его пополам и показывал мне:

– Видишь вот это? Как думаешь, что это такое?

Я видела четкий рисунок какого-то черного растения, которое одинаково отпечаталось и на левой, и на правой половине камня.

– Когда-то тут было дно моря. И это был совсем не камень, а желтый песок. Лист древнего папоротника упал в песок, песком его и засыпало. Через миллионы лет листок превратился в черный уголь. И этот отпечаток мы с тобой сейчас нашли. Наверное, больше двадцати миллионов лет он пролежал в песке, пока песок не превратился в камень, – рассказывал папа.

Он часами мог водить меня по лугу и лесу, подражая пению птиц и рассказывая о травах и деревьях. Мне было лет пять-шесть, но я помню, с каким увлечением он это делал. Я-то думала, что папа приехал в такую даль по каким-то своим взрослым делам. А оказалось, что он приехал сюда, чтобы открыть мне тайны камней, птиц и растений.

…Обратно мы ехали тоже на велосипеде, папина рубашка была на спине мокрой от пота. Мне надо было держать ноги врозь, чтобы не попасть в спицы велосипедного колеса. Очень тяжело было держать ноги навесу, поэтому папа старательно крутил педали, чтобы скорее привезти меня домой.

Камни

У нас в доме совсем не было сигарет. И не водилось спиртного. В коридоре была «темнушка» – встроенный шкаф. Обычно в нем все соседи хранили пылесосы в коробках, старые унты, валенки, шубы. А в нашей «темнушке» были сделаны полки от пола до потолка. И на этих полках стояли журналы «Химия и жизнь», «Наука и жизнь», «Юный натуралист», лежали книги «Земная кора», «Рисунок и живопись» (два тома), «Жизнь земли» и другие издания. Годами хранились здесь подшивки журналов «Семья и школа», «Пионер». Но самым ценным сокровищем, которое я могла разглядывать часами, были камни. Сняв черный школьный фартук и оставшись в одном просторном коричневом платье, я с ногами забиралась в кресло, стоявшее у «темнушки», и рассматривала их, вспоминая названия. Папа много рассказывал мне о древних вулканах, о магме, которая, вытекая из жерла, застывала на поверхности земли и превращалась в камни. Я бережно брала в руки базальт, долго рассматривала прожилки лазурита, оттенки нефрита – от зеленого до белого, чароита, кристаллы кварца. Были здесь полевой шпат, опал и оникс… Все эти камни нашел мой папа в многочисленных геологических экспедициях. Некоторые камни были отшлифованы до блеска, другие – чуть-чуть тронуты резчиком.

Если мне не надо было идти в художественную школу, я посвящала целые часы чтению журналов и рассматриванию камней.

Плакаты

– Мне повезло, – сказала я тогда на уроке своим шестиклассникам, – ни мама, ни папа не курили. Поэтому не курим ни я, ни мой брат, который вырос и стал хирургом.

Можно сколько угодно говорить о том, что курение – это плохо, но, если родители курят, вырвать ребенка из лап табачной дури практически невозможно. Пассивное курение – это тоже курение.

Я подробно рассказала детям, что температура на конце сигареты во время курения составляет 75 градусов, а температура человеческого тела всего лишь 36,6. Из-за этой гигантской разницы по эмали зубов идут микроскопические трещины, и она начинает разрушаться. Поэтому курильщики со стажем лишаются передних зубов в первую очередь, а потом и всех остальных.

Пачка сигарет стоит примерно 150 рублей, если вы покупаете 20 пачек в месяц, то теряете 3000 рублей. Сколько всего можно приобрести на эти деньги! Купить конфет, чипсов, лимонада, сходить в кино, съездить в город. А вы несете эти деньги продавцу сигарет. Пришло сто курильщиков в день – хозяин табачного киоска получил пятнадцать тысяч рублей, а за десять дней – сто пятьдесят тысяч рублей. Так и течет народная река в одну сторону. Люди идут за куревом, чтобы потом потратить деньги на лечение тяжелых болезней. А с другой стороны табачных лавок на личных автомобилях выезжают их хозяева. Хорошо подумайте: вы хотите поднимать благосостояние торговцев сигаретами? Я нет.

…Представьте, рассказав все это ребятам, я никак не ожидала, что назавтра мои ученики принесут мне яркие собственноручно нарисованные плакаты с надписями «Я не курю и тебе не советую!». Если хотя бы одного ребенка я отговорила от желания красиво затянуться сигаретой, считаю, что моя миссия как учителя выполнена.

Я знаю, что родители большинства моих учеников курят. Понимаю, что дома у ребят сигареты лежат в свободном доступе. Но я верю в торжество разума, в то, что дети умнее и лучше нас, взрослых.

…Как-то я прочла у Василия Шукшина замечательные слова: «Знайте, что ничего нет выше и сильнее, и здоровее, и полезнее впредь для жизни, как хорошее какое-нибудь воспоминание, особенно вынесенное из детства, из родительского дома. Если много набрать таких воспоминаний с собою в жизнь, то спасен человек».

Но об этом мы поговорим с детьми в другой раз.

Продолжение следует

Оксана ГОРДЕЕВА, учитель русского языка и литературы, с. Покосное, Братский район, Иркутская область