На чтение: ≈ 19 мин.…Яркое утреннее солнце. Мы идем к затерявшемуся на окраине Петрозаводска зданию республиканской школы-интерната №23 для слепых и слабовидящих детей. Странно, но рядом нет указателя для водителей, что в школе – незрячие дети. С силой дергаем плохо поддающуюся дверь интерната – и будто попадаем в другой мир. Высокий юноша щупает вытянутыми руками стены, пытаясь добраться до своего класса. Почему-то ни у одного слепого ребенка здесь мы не увидели в руке трость. Что уж говорить о других приспособлениях, облегчающих жизнь слепых: открывающихся внутрь дверях с брайлевскими табличками, современных досках в классах, хорошей библиотеке. К моменту нашего появления в школе отсутствовало даже так необходимое здесь яркое освещение! В холодном помещении библиотеки дети с лупой пытались разглядеть текст в учебнике, предназначенном для обычной школы.
Такую же картину, очевидно, увидел преподаватель литературы из немецкого города Тюбинген, представитель общества «West-Ost» Харальд Керстен, когда впервые попал сюда семь лет назад. Сам слабовидящий, он загорелся идеей оснастить интернат компьютерами, чтобы дети смогли овладеть информационными технологиями и выйти за пределы жестко очерченного для них мира.
«Человек чувствует себя личностью только тогда, когда он востребован обществом, он нужен, он равный среди равных», – написал несколько лет назад министр соцзащиты Карелии Николай Черненко в книге отзывов компьютерного центра Всероссийского общества слепых.
Справедливые слова! Как же обстоит дело с профессиональной подготовкой в одном конкретном коррекционном учреждении? Спектр профессий, которые предлагает школа-интернат №23 своим воспитанникам – детям из Карелии и Мурманской области, – довольно традиционен. Здесь осваивают профессию массажиста. Правда, со школьным свидетельством в последние годы на работу в петрозаводские поликлиники не принимают, требуя специального медицинского образования. Кроме того, обучают навыкам профессий няни, рабочего по комплексному обслуживанию зданий. В нынешнем году будут первые выпускники по специальности «социальный работник». Честно говоря, трудно представить себе почти незрячего социального работника…
В мире давно кардинально изменилось представление о роли инвалидов в обществе. Не только в Америке и Европе, но уже и у нас в России слабовидящие и даже слепые люди с помощью компьютеров овладевают сложными профессиями и совсем неплохо зарабатывают. Благодаря устройству для увеличения текста, брайлевским строкам и синтезатору речи тотально слепые и слабовидящие могут делать практически любую работу на компьютере не хуже зрячих. Если их, конечно, этому обучать.
За несколько лет общество «West-Ost» благодаря энергии Харальда Керстена, проводившего благотворительные акции среди жителей Тюбингена, собрало около 30 тысяч евро – почти миллион рублей! – для приобретения компьютерного оборудования, обучения детей, преподавателя и врача интерната за границей. Почему же минувшей осенью немецкий благотворитель был вынужден написать директору интерната Сергею Васильевичу Зуеву письмо-ультиматум?
…Закуток, более похожий на лаборантскую. Именно здесь ютится компьютерный класс, к слову, раза в четыре меньше кабинета директора интерната. В этом классе и находятся подаренные немцами пять компьютеров – два с дорогостоящими брайлевскими дисплеями.
Идет урок информатики у пятиклассников. На крохотной площадке в несколько квадратных метров в нарушение всяких санитарных норм втиснуто столько техники, что учитель Ольга Владимировна Ковць едва может передвигаться в узком проходе от одного ученика к другому. Говорят, трудности временные – рядом оборудуется полноценный компьютерный класс. Но если бы дело было только в размере компьютерного кабинета…
Весной 2000 года общество «West-Ost» привезло в школу устройство для чтения текста с монитора, который подсоединяется к компьютеру. Предварительно было получено согласие директора ввести в учебный план школы работу с компьютером. Но при попытке включить компьютер сломался. Его отремонтировали только через год! После настойчивых просьб Харальда Керстена выделили отдельный класс для преподавания информатики, но он слишком мал для десяти человек. Во время посещения школы в 2002 году Харальд выясняет, что все компьютеры подключены, но учительница Ольга Анатольевна Пехтерова, как и прежде, учит детей работать не за ЭВМ, а за столом.
С осени 2002 года директор наконец вводит информатику – один час в неделю в 4-м и 5-м классах, а также в 8-10-х классах. До этого преподавание велось лишь в 11-м и 12-м классах. Но старые проблемы остались.
– Мы узнали, – рассказывает Харальд Керстен, – что учительница информатики, как и прежде, ведет обучение за столами. Она объяснила свою методику тем, что не всем ученикам хватит компьютеров. Но благодаря строке Брайля за одним компьютером могут работать сразу два человека! В марте прошлого года я вновь посетил школу. Преподавание велось наконец за компьютерами. Я уехал с чувством, что какой-то минимум сделан. Однако позднее узнал, что это было просто шоу для меня, а все осталось по-старому. Если бы школа была заинтересована в дальнейшем развитии урока информатики, то за три года можно было бы обратиться в школу-интернат № 21, где уже более десяти лет успешно ведется такой урок. Но ничего этого директору Зуеву не надо…
А действительно – так ли уж нужны были интернату эти компьютеры? К ним почти не допускали и учителей-предметников, что совсем странно для коррекционной школы. Вот что рассказала теперь уже бывшая учительница русского языка и литературы школы Светлана Федосеевна Селезнева, которую ребята называют одним из любимых педагогов:
– Если бы нам были доступны увеличитель текста и компьютеры с брайлевской строкой, намного легче было бы работать и ребятам, и нам. Слепой ученик набирает на компьютере текст по Брайлю, и тут же на мониторе высвечивается обычный текст для учителя. Минута – и диктант проверен! Учителям в этом случае не нужно терять зрение, день и ночь сидя с заданиями для слепых ребят и накалывая буквы по Брайлю на бумагу. Это очень трудно, потому что у нас, зрячих, нет такой высокой чувствительности пальцев.
Всякому терпению приходит конец. В октябре 2003 года Харальд Керстен написал Сергею Зуеву и Ольге Пехтеровой письмо, где уведомил, что его общество прекратит всякую финансовую поддержку школы, если для детей не будут улучшены условия работы и доступа к компьютерам: «…То, чего мы добиваемся, стоит всего лишь серьезной педагогической заинтересованности! Мы ждем еще не дольше полугода. Потом наши средства будут направлены на другие цели.
Письмо-ультиматум, кажется, подействовало: в школе стали вести по графику уроки информатики за компьютерами с четвертого по двенадцатый класс, индивидуальные занятия со слепыми, заработал кружок. Но уверенности, что так будет и впредь, у Харальда после семи лет контактов с интернатом нет. На сегодня он удовлетворен лишь тем, что средства, вложенные в заграничные семинары детей по компьютерному обучению, были потрачены не зря. Ребята поверили в свои силы.
И это действительно так. Катя учится в США: ее пригласили туда как победителя конкурса по английскому языку. Десятиклассница Ксения – отличница петрозаводского лицея №40. Арман – лучший в классе по информатике. Егор собирается поступать на математический факультет университета. Аня и Ксения учатся в КГПУ, а Маша – в педагогическом колледже. Совсем иные жизненные перспективы открылись перед ними.
Но не только возможности компьютера в профессиональной подготовке инвалидов поразили ребят за границей. В Швейцарии они заметили, насколько виртуозно слепые владеют тростью, свободно передвигаясь по городу. Ведь уметь пользоваться тростью необходимо, особенно, говорят специалисты, это касается тех, кто потерял зрение в подростковом возрасте. Нина Васильевна Смурова, зам. директора по коррекционной работе интерната №23, уверяла нас, что ребята пользоваться тростями умеют, но они им не нужны в знакомом пространстве школы. Непонятно тогда, почему мы видели слепых учеников с вытянутыми руками, щупающих стены своей школы? И почему на улицах города не встречаются слепые воспитанники интерната, передвигающиеся с помощью трости?
Но вернемся к ультиматуму Харальда Керстена. Мы попытались понять, почему компьютерное оборудование, вместо того чтобы активно использоваться, лежало в школе мертвым грузом.
Завуч школы Альбина Федоровна Сарви уверена, что давать школьникам специальности, связанные с компьютером, не стоит – у нас выпускники не смогут потом найти работу. А Галина Анатольевна Разбивная, министр образования и по делам молодежи Карелии, высказалась так:
– Компьютер – не панацея от всех бед. Я опасаюсь за зрячих детей, которые не отходят от монитора, получая при этом всяческие болезни – глаз, спины, ума. А мы хотим, чтобы все незрячие вдруг овладели компьютерами, тем более привезенными немцем. Он решил, что если подарил нам компьютер, то должен нам подарить и свою образовательную политику. Я с этим никогда не соглашусь, подарок должен быть бескорыстным. Если он считает, что подарил, а мы ничего не делаем, то пусть заберет свой подарок. Русский человек никогда не сможет объяснить немцу, что у нас другие задачи – детей накормить, подлечить, они из семей социального риска.
Непонятно, какую корысть можно усмотреть в действиях Харальда Керстена? Кроме бесконечных проблем, ничего более он на свою голову не получил. У Харальда Керстена логика простая: если люди собрали деньги на компьютеры и обучение детей, а ничего не выходит, значит, проект нельзя назвать успешным.
И все же слишком часто педагоги и даже руководители образования высказывают настороженность по отношению к информационным технологиям. Но вот мнение слепого программиста Юрия Лисютина:
– Компьютер необходим. Да, есть опасность гиподинамии, воздействия электромагнитных полей на организм человека, утомляемость глаз, мышц и позвоночника… Но при всем при этом незрячему открывается огромный мир с огромными возможностями и лишать его этого нельзя.
А вот что думает генеральный директор московского Института профессиональной реабилитации «Реакомп» Сергей Ваньшин. Он кандидат педагогических наук, более 20 лет занимается вопросами внедрения тифлоэлектронной техники.
– Информатика для слепых детей важнее, чем для зрячих. Слепые испытывают недостаток информации об окружающем мире. Курс информатики может научить слепого эффективному поиску недостающей информации, – сказал он. – В рамках этого курса нужно давать больше знаний, чем в массовой школе. Например, слепых важно научить работать с книгой в библиотеке, разбираться в различных справочных службах, искать материалы в интернете.
С 1997 года при поддержке правительства Москвы компьютерные специальные рабочие места для инвалидов создаются серийно. Уже несколько лет десятки организаций столицы принимают на высокооплачиваемую работу инвалидов по зрению, поскольку те – квалифицированные специалисты: экономисты, адвокаты, менеджеры, инженеры, делопроизводители, операторы справочной службы в аэропорту и другие.
Во всех четырех московских школах для слепых и слабовидящих детей несколько лет назад открылись комплексы компьютерных рабочих мест для профессионального обучения старшеклассников. Новому методу трудоустройства инвалидов тяжелых категорий был присвоен золотой знак качества «Российская марка».
Московский опыт уже получил распространение в различных регионах России: от Калининграда до Хабаровска. Компьютерные классы поступили во многие коррекционные школы страны. Сергей Ваньшин убежден, что с обучением в этих классах связано, куда поведет слепых дорога развития: в будущее с новыми технологиями или обратно в прошлое к производству щеток.
Похоже, руководству интерната №23 не до того, чтобы заглядывать так далеко вперед. Не успели мы зайти в интернат, как нас спросили: «Девочки, на работу устраиваться пришли?» Только за прошлый учебный год из школы ушли семь учителей и 16 (!) воспитателей. Нынешний директор Сергей Зуев, по словам бывших работников школы, создал в интернате нетерпимую обстановку: несогласных с ним преподавателей и воспитателей лишали часов, писали на них выговоры.
У Сергея Васильевича – репутация хорошего хозяйственника. При нем был заново оборудован медблок, отремонтирована крыша, поставлена новая сантехника. Сейчас меняется освещение. Открыты школьный музей, игровая, консультационный пункт и гостиная для родителей.
Школу-интернат №23 в карельском министерстве считают «одной из лучших в России». Но производит она гнетущее впечатление. Облупленные стены выкрашены в блеклый голубой цвет. Не спасает даже рисунок на стене у входа, символизирующий толерантность. Проходя по коридору, мы невольно обернулись на резкий мужской окрик – оказалось, это интернатский психолог Виталий Витальев с перекошенным от гнева лицом поучает воспитанников. Что же тогда происходит в отсутствие посторонних?
…Готовя публикацию об интернате, мы столкнулись с тем, что многие люди, которые не приемлют того, что там происходит, просили не называть их имена публично, опасаясь за свою судьбу. Удивила позиция министра Галины Разбивной. Она усмотрела в наших действиях какой-то личный мотив, попытку разобраться… с директором. Что ж, очень удобная позиция: мол, журналисты выполняют чей-то заказ, значит, можно проигнорировать публикацию и по-прежнему считать интернат по содержанию одним из лучших в стране…
Анна АНИСИМОВА, Наталья МЕШКОВА, Республика Карелия
Выбор читателей
Комментарии