Юные служить Отечеству готовы

Михаил ГОРЕМЫКИН, директор кадетской школы №1770 «Московский кадетский музыкальный корпус»: – Сегодня нам нужно решить вопрос о переходе на новый финансово-хозяйственный механизм. В нашем Южном округе все 513 учреждений образования уже перешли на работу в условиях самостоятельного ведения бухгалтерского учета и открыли лицевые счета в территориальных органах федерального казначейства. 2006 год был для нас первым годом, который мы отработали в условиях нормативного финансирования.

Бесспорно, в этом вопросе есть немало, работать в таких условиях труднее, но значительно интереснее и азартнее. Именно в таких условиях школа начала бороться за каждого ученика, программу энергосбережения мы уже выполняем неформально, идея многоканального финансирования становится реальностью, а централизованная бухгалтерия и дирекция по эксплуатации зданий и сооружений вынуждены переходить на новую систему обслуживания, создавая условия для минимизации затрат всех учреждений.

Сегодня, когда все московские учреждения образования переходят на работу на новых финансово-хозяйственных условиях, необходимо думать о создании центров подготовки и переподготовки кадров по этому направлению во всех учебных округах. Работа в условиях нормативного финансирования много что расставляет по своим местам и заставляет руководителя думать о том, как не быть иждивенцем, находить решения возникающих проблем и видеть результат своего хозяйствования. В условиях нормативного финансирования у руководителей учреждений складывается ресурсное мышление, резко возрастает информационная потребность. Результат этой работы в целом поможет сократить бюджетное бремя города. Движение в этом направлении и означает переход на общественно-государственную форму управления образовательным учреждением, то есть создание управляющих советов. Этот процесс уже активно идет, например, в нашем округе в 28 учреждениях образования созданы управляющие советы, перерегистрованы уставы, 37 уставов в стадии оформления. Это еще один шаг к формированию институтов гражданского общества, которые становятся гарантом доступного и качественного образования для всех.

Нынче много говорят о возрождении России, а оно возможно только при повышении уровня общественного сознания граждан. Распространение в обществе таких понятий, как высокая духовность, гражданская позиция, патриотическое сознание, будет опираться на выпускников образовательных учреждений. Для воспитания патриотов необходимы ориентиры, которым человек следует на протяжении всего жизненного пути. Накопленный опыт по подготовке и проведению мероприятий, посвященных победе в Великой Отечественной войне, 65-летию битвы под Москвой, продемонстрировал востребованность, значимость и актуальность гражданско-патриотической работы в школе, готовность учащихся к усвоению духовно-нравственного опыта, формированию активной гражданской позиции. Школьники Москвы сегодня становятся активными участниками военно-патриотических клубов, членами поисковых отрядов, детских общественных организаций, у себя в учреждениях создают музеи, выставки. Словом, жизнь в этом направлении в учреждениях образования набирает обороты. Если в современных экономических условиях нам все-таки удается воспитывать у молодых москвичей чувство ответственности перед страной и обществом, воспитывать их в духе уважения к законам и традициям страны, к заслугам соотечественников старших поколений, готовность добросовестно трудиться и сознательно избирать путь служения Отечеству, значит, мы на верном пути. Условия, которые сегодня созданы для руководителя образовательного учреждения в Москве, позволяют работать творчески, отдаваться этой работе полностью. Думаю, результат не заставит себя ждать.

Евгений БУНИМОВИЧ, председатель комиссии Московской городской Думы по науке и образованию:

– Поправки в закон об общем образовании, которые приняла Мосгордума, закрепили обязательность полного среднего образования. Мне кажется, что в России только в Москве это не только введено, но и реализовано – почти 100% ребят после окончания девятого класса продолжают свое обучение.

Поправки в закон о развитии образования в Москве запретили любые реконструкции и снос объектов образовательных учреждений без предварительной оценки последствий, а также без предварительного создания имущества для обеспечения деятельности этого образовательного учреждения. Понятно, что речь идет о защите прежде всего наших детских садов и учреждений дополнительного образования, это стало сейчас очень актуально, потому что город развивается по-разному, наступление на наши клубы, секции и другие здания идет, и нам нужно обеспечить им защиту, в том числе законодательную.

Важнейшим из принятых Мосгордумой законов был закон о начальном и среднем профессиональном образовании. Произошла реальная реорганизация всей системы начального и среднего профессионального образования, создано 60 многопрофильных двухуровневых колледжей на базе бывших ПТУ и техникумов, нам передано 17 федеральных колледжей и почти сотня профессий начального и среднего профобразования, по стольким же примерно идет подготовка в профессиональном образовании города. Передача профобразования на региональный уровень была критической точкой для всей России. Многим регионам не удалось удержать и не потерять учреждения профобразования. Кажется, нам это удалось, более того, в Москве увеличилось количество учащихся системы профобразования на 3,5 тысячи по сравнению с 2004 годом, созданы советы по профобразованию во главе с префектами, за колледжами закреплены базовые предприятия, но проблемы профессионального образования только система образования решить не может. Закон дал необходимые условия, но еще нужны и достаточные, которые могут создать только работодатели и город. Эта работа начата, но мне кажется, что проблемы профобразования должны стать темой отдельного заседания правительства Москвы. Так же, как меняется ситуация с детскими садами, так же должна поменяться ситуация и с профессиональным образованием. Сейчас разрабатывается закон о специальном образовании – образовании для детей-инвалидов. Мы хотим, чтобы и она была законодательно закрепленной системой образования в нашем городе.

Вообще что происходит сегодня в столичной системе образования? С одной стороны, мы даем нашим директорам школ и школьным коллективам больше свободы и самостоятельности (и это совершенно нормально), в том числе финансовой. Реальные результаты уже есть, на российском конкурсе «Лучшие школы России» победила московская школа – центр образования №548 «Царицыно», в российском конкурсе «Лидеры в образовании» в четырех номинациях из семи победили московские директора. Все это реальные и серьезные успехи, тем более что на федеральном уровне Москва не всегда получает то, на что действительно имеет право. Но одновременно могу сказать, что в нацпроекте решились участвовать не все школы, потому что было предложено заполнять огромное количество бумаг, конкурс проходил чисто формально и бюрократически, никто не собирался при этом входить в школу. Формальный подход привел к тому, что многие московские школы отказались в нем участвовать. Те же, что участвовали и победили (таких школ в Москве 118), получили миллион. И дополнительную головную боль, потому что в соответствии со всеми нашими законами и правилами о конкурсах, тендерах и многом другом к декабрю 2006 года больше половины школ-победителей не смогли реализовать этот самый миллион, причем не по своей вине. Такое вот у нас законодательство! А в декабре финансовый год, как известно, заканчивается, и неистраченные деньги должны вернуться в бюджет. Но если даже школы и потратили этот миллион, в январе к ним придут из прокуратуры, чтобы проверить, как они этот миллион потратили и на что. То есть еще ничего не началось, а уже идет проверка того, что будет происходить. Возникает вопрос: а стоит ли нам и дальше участвовать в таких конкурсах, если они так построены?

Конкурс школ в рамках нацпроекта был конкурсом инновационных школ, поэтому и то, на что они собирались потратить этот миллион, – весьма специфические, прорывные идеи. Оказалось, что наша инерционная система к этому не готова, одно дело – покупать просто компьютеры, другое – покупать то специальное оборудование, которое на самом деле нужно для создания в школе информационной среды, всего того, что нужно для обучения. Здесь возникают очень большие проблемы, директора могут покупать обычные стулья, столы, но не могут приобрести электронный микроскоп, поскольку траты на него проходят уже по другой статье. А не по статье «Образование». К сожалению, до сих пор эта проблема не решена. Биологи, физики, химики лучше всех остальных понимают, что им нужно на уроке, но в результате бюджетной классификации, даже если у школы есть деньги (а их практически не хватает всегда), купить то, что нужно, школа не может.

Сегодня школы получают нормативное финансирование. Это дало некоторый импульс в развитии самостоятельности, но школы заволновались, поскольку деньги идут за учеником, чем больше учеников в школе, тем большее финансирование они получают, тем большее внимание оказывается детям. Но за первым шагом нам нужно делать и второй. Нам хорошо известна проблема, связанная с конкурсом в первые классы. Мы получаем много жалоб на то, что кого-то взяли, а кого-то нет. Думаю, выход из этого положения может быть только один. Если в конкретную школу на 100 мест записались 300 детей, а в соседнюю на 100 мест – 10 детей, то тот коллектив, тот директор, тот менеджмент, который умеет работать с детьми, и должен открывать больше классов. Надо объединять школы так же, как мы это сделали в профессиональном образовании, делать так, чтобы директор, который умеет работать, работал не в одном здании, а двух-трех, чтобы в одном была начальная школа, в другом – средняя, в третьем – старшая, чтобы тот уровень, стиль, возможности преподавания, которые задает школа, в которую хотят идти дети и родители, распространялись по всей Москве. Это как раз то, что может дать норматив. Но в бюджете города, как мы выяснили в Мосгордуме, норматив никак не читается. То есть мы не можем отследить в бюджете, каким образом он реализован в городе. Норматив дошел до уровня школ, до уровня классов и до уровня отдельного ребенка? Нет, поэтому в лицеях есть дополнительное финансирование, а если это лицейский класс в школе, то тут возникает проблемная ситуация. Это относится и к коррекционным классам, и к гимназическим. То же относится и к детям-инвалидам, которые должны учиться вместе с остальными детьми. Это трудная психологическая, социальная, но и финансовая задача. Она заключается в том, что ребенок с ограниченными возможностями может рассчитывать при обучении на вдвое больший норматив, но, если он учится в обычной школе, это не выполняется. Проблема тут не только в финансировании, но и в финансировании тоже. Мы должны сделать так, чтобы, где бы ребенок ни учился, он получил дополнительное финансирование, как положено по школьному нормативу. Сейчас ввели норматив в детских садах, там тоже возникают проблемы, например, малокомплектные детские сады не выдержат такого норматива, а они не виноваты, что малокомплектные. Я считаю, что нам нужно в нормативах дойти до ученика, а не до школы, и это задача на 2007 год.

Нацпроект пока, к сожалению, не ставит вопросы, чему и как мы будем учить, он говорит только об условиях. Соответственно те вопросы, которые нынче ставит город (школа информатизации, школа будущего и так далее), как мне кажется, должны решать именно то, чему и как мы будем учить. Причем не на уровне эксперимента, как мы это делали раньше, а так, чтобы это транслировалось в массовую школу. Здесь, думаю, глубинный порок нацпроекта в том, что мы поддерживаем наши лучшие школы (это замечательно, они станут еще лучше), но что будет происходить с другими школами, которые окажутся оторванными от наших лучших? Наша задача, как мне кажется, в том, чтобы от уровня эксперимента, поддержки инновационных школ переходить к массовому распространению опыта, к подтягиванию массовой школы к этому уровню, учитывая наше обязательное одиннадцатилетнее образование.

Следующий этап нацпроекта – конкурс регионов. Мы наверняка будем в нем участвовать, по каждой позиции нам есть что сказать и что показать. Но нам нужно воспользоваться этим конкурсом, чтобы развить те части нашего образования, которые нам интересны и нужны. К этому относится региональная система оценки качества образования, наличие которой требуется в национальном проекте. Мы все равно проводим в городе в рамках федерального эксперимента единый государственный экзамен, мы все равно создаем структуры независимого контроля на базе Московского института открытого образования и других структур, так почему бы нам не сделать и следующий шаг? Я не знаю, почему единый государственный экзамен называется экспериментом, потому что предложена только одна модель, а в эксперименте нужно рассматривать разные модели. Думаю, в рамках независимого контроля мы можем развивать гораздо более интересные и гибкие модели, потому что ЕГЭ при всех плюсах и минусах все же проверяет только на выходе то, что происходит, в непривычной форме. Нам же нужно создать гораздо более гибкий контроль и в 4-м, и в 6-м, и в 9-м, и в других классах. Нам нужна другая идеология независимого контроля.