Я не разучился удивляться этому миру. Сергей НИКИТИН

Кажется, нет в нашей стране ни одного человека, который не знал бы песен Сергея Никитина. Малыши обожают его «Резинового ежика» и «Большой секрет для маленькой компании», взрослые в тысячный раз поддаются обаянию его «Александры» и «Если у вас нету тети». Однако мало кому известно, что этот скромный человек, в прошлом физик, а ныне заслуженный деятель искусств России, уже много лет занимается авторской песней с детьми, проводя «Никитинские встречи». И конечно, не случайно именно Сергея Яковлевича выбрали председателем оргкомитета Международного фестиваля детско-юношеского творчества в жанре авторской песни «Зеленая карета», который пройдет с 16 по 19 апреля в подмосковном Красногорске при информационной поддержке «УГ». О детях, авторской песне и поэзии мы и поговорили накануне фестиваля с известным бардом.

– Сергей Яковлевич, ваши песни раньше звучали в кино, на радио, телевидении, и их знали и любили, без преувеличения, миллионы людей. Почему, по-вашему, сейчас об авторской песне так мало слышно? Происходит некий спад интереса к ней?

– Существует массовое убеждение, что то, что показывают в телевизоре, отражает настоящую жизнь. А это не так. Ежегодно в России проводится более 600 фестивалей авторской песни – скромно, без освещения в СМИ, но с завидным постоянством. Значит, это людям нужно. Если вы умножите это число на количество участников и зрителей, то вы получите представление о массовости этого явления. Причем во многих фестивалях принимают участие дети, есть даже те, которые они сами организуют. И я знаю очень многих продвинутых учителей, которые взяли на вооружение авторскую песню как средство духовной коммуникации.

– Вы возглавили детский фестиваль авторской песни «Зеленая карета». В чем его особенность?

– На него съедутся дети со всей России и из соседних стран – Украины, Белоруссии. Особенность этого фестиваля в том, что у нас нет соревновательности, жюри, конкурса, мы отбираем участников через Интернет, прослушивая их песни. Я прослушал многих участников, и есть те, кто меня впечатлил. Талантливые дети вообще появляются непредсказуемо. Нам с Татьяной часто приходится ездить по России и наблюдать талантливых ребят. Так, я уже 2-3 года бываю на фестивале «Киземские струны». Кизема – это поселок на юге Архангельской области, где после окончания пединститута в 50-е годы работал учителем Юрий Визбор. Так вот, там 30% участников – дети, и они поют песни Визбора. Это очень трогает, поскольку происходит передача некоего духовного огонька от поколения к поколению. В материалах участников «Зеленой кареты» визборовская тема тоже присутствует. Вообще это очень важно, чтобы нынешние дети хорошо знали имена Булата Окуджавы, Владимира Высоцкого, Новеллы Матвеевой, чтобы и для них они несли те же человеческие ценности, что и для нас. На фестивале «Зеленая карета», кстати, ребята получат возможность исполнить песни наших классиков, показать свои собственные, встретиться с такими бардами, как Александр Городницкий, Александр Суханов, Олег Митяев, и другими.

– Пожалуй, никто из бардов не писал так много детских песен, как вы. Откуда возникла эта склонность писать для детей? У вас были конкретные адресаты?

– Это было продиктовано естественным ходом вещей. У меня, наверное, еще с детства проявились педагогические наклонности, поскольку я стал дядей в 8 лет. Старшая сестра в то время была студенткой, и ей по мере сил помогал. Потом, когда я уже учился в университете, у меня родилась племянница. И появились песенки на стихи Юнны Мориц про пони («Пони девочек катает»), про Ваню-пастушка. Потом появился собственный сын – и возникли «Резиновый ежик», «Большой секрет для маленькой компании». Потом подоспели внуки. Скажем, песня «Любимый пони» («У пони длинная челка») была написана для внучки Наташи.

Вокруг меня всегда были дети – сначала это были дети друзей, потом наших слушателей, которых они приводили на наши концерты, затем я занялся «Никитинскими встречами», и постепенно круг этих «подшефных» ребят расширялся. И до сих пор на все наши «взрослые» концерты приводят много детей.

Что же касается самой поэзии, то я считаю, нам вообще повезло, что в 1920-1930-е годы в детскую литературу хотя и отчасти вынужденно пришли большие мастера. Достаточно вспомнить журнал «Еж и чиж», которым руководил Маршак, там была целая плеяда больших писателей – Чуковский, Введенский, Хармс, Олейников. Потом, после войны, эта традиция продолжилась.

Из ныне живущих авторов для меня поэт номер один – Юнна Мориц. Однажды я спросил детей: «А стихи про ежика придумала Юнна…», а одна девочка в ответ крикнула: «Моцарт!». Я считаю, это не случайная оговорка. В 1965 году в журнале «Юность» появилась подборка ее стихов, и кто-то из моих друзей навел меня на них, и не потому, что это были детские стихи, а потому, что это замечательная поэзия.

С самого начала, как я начал писать песни, я для себя понял, что стихи – это не мое дело, нет у меня такого таланта, и мне стало легко и хорошо – передо мной появились такие широкие возможности выбора! Слава богу, я и сейчас не разучился удивляться этому прекрасному миру, и поэтому стихи находят во мне живой отклик.

– Вы продолжаете писать? Какая поэзия вдохновляет вас на новые песни?

– Это процесс непрерывный и неостановимый. Все-таки сочинение музыки на стихи русских и зарубежных поэтов – это главное дело моей жизни. Мы с Татьяной Хашимовной о наградах предпочитаем молчать, но одна нам особенно дорога – в 1997 году нам присудили Царскосельскую художественную премию с формулировкой «за многолетнюю преданность русской поэзии». Мы действительно ей служим.

Я стараюсь найти такой способ интерпретации любимых стихов, чтобы у слушателя возникло ощущение, что ты сам их сочинил. Этот процесс «присвоения» очень важен, поскольку, если ты нашел точную интерпретацию, возникает некое третье качество. Это уже не сумма стихов и музыки, а некое синтетическое единство. Тогда стихи обретают крылья и способность проникать в душу слушателя. В последнее время мы живем под знаком поэта Бориса Рыжего. Борис родился в Екатеринбурге, в 26 лет добровольно ушел из жизни, но успел очень многое. Он родился поэтом.

Ну и конечно, большие резервы еще остаются у классиков-современников, на чьи стихи я уже сочинял музыку. У Давида Самойлова, Юрия Левитанского, Юнны Мориц, Арсения Тарковского. Это хранители и продолжатели высоких традиций, восходящих к XIX веку, к Пушкину.

Р.S. Подробнее о фестивале «Зеленая карета» и методиках работы с детьми на основе авторской песни читайте в одном из следующих номеров «УГ».