Я другой такой страны не знаю

Олег СМОЛИН, первый заместитель председателя Комитета по образованию и науке Государственной Думы РФ:

– Последние полтора года мы переживаем в образовательной политике и законодательстве контрреформы. Реформы знаменовались Законом «Об образовании» 1992 года, который был основан на двух системах ценностей. С одной стороны, ценностях социальных, связанных с гарантиями для тех, кто учится и учит. С другой стороны, на ценностях, которые можно называть либерально-демократическими: экономическая свобода для образовательных учреждений и академическая свобода для тех, кто учится. 122-й закон был апофеозом контрреформ, но фактически они начались несколько раньше. Удар был нанесен и по социальным ценностям, и по свободам – экономической и отчасти академической.

Я работаю в парламенте пятый срок. За это время комитеты по образованию возглавляли и беспартийные, и коммунист, и яблочник, но должен сказать с грустью, что впервые Комитет по образованию и науке перестал быть защитником образования перед властью. Скорее, он превратился в защитника власти перед образованием. Это связано с политическим раскладом. Более того, комитет начал с того, что выступил как «похоронная команда». Он благополучно провалил те законы, которые были подготовлены в предыдущих парламентах, и до сих пор не предложил собственного законопроекта. Были провалены законы: о дополнительном образовании, хотя расходы на одного ребенка здесь в сотни раз меньше, чем в колонии для малолетних преступников; об образовании для лиц с ограниченными возможностями, хотя каждый десятый ребенок у нас нуждается в специальных образовательных условиях; о надбавках за ученые степени и звания в системе образования, предложенный Московской областью, и так далее. К 122-му закону только ваш покорный слуга предложил 96 поправок, из них были приняты лишь 29…

Что ожидается?

Самый точный прогноз образовательной политики на ближайшие годы такой: «Сегодня все возможно, но хорошее менее вероятно, чем плохое». Почему я говорю, что сегодня все возможно? Судите сами. Принимается 122-й закон, он объявляет все вузы зоной федеральной ответственности. Спрашиваю на заседании бюджетного комитета заместителя министра финансов РФ Татьяну Алексеевну Голикову: «Что делать с полусотней региональных вузов и двумя десятками муниципальных?» Отвечает: «Это их проблемы. Пусть закрывают или передают на федеральный уровень вместе с финансированием». С трудом вносим в закон переходное положение о том, чтобы вузы передавали не раньше 2007 года. Вслед за этим появляется документ об управлении имущественными комплексами образовательных организаций, а там написано ровно обратное: после 2006 года власти намерены передавать федеральные вузы в регионы. Прописана целая система критериев. Естественно, вузовская общественность в крайнем беспокойстве. Сейчас слышу в Минобрнауки РФ, что передавать вузы не будут, радуюсь, но в официальных документах эта позиция пока не отражена. Говорят также, что вузы будут оценивать преимущественно в зависимости от того, какую зарплату будут получать выпускники. Понятно, что тогда педагогические, медицинские и аграрные учебные заведения можно закрывать сразу. Таких примеров много. Высказывания и документы часто противоречат друг другу.

Министерство предлагает ввести внешкольное образование вместо дошкольного. Психологи подозревают, что это означает изменение методов получения образования. Между тем ребенку нужно не натаскивание к школе, а развитие воображения, других способностей. Конституция РФ в 43-й статье гарантирует общедоступное и бесплатное дошкольное образование. Про внешкольное образование в Конституции ничего нет. Каким оно будет, никто не знает. В «Приоритетных направлениях развития образования» записано, что нужно на 10-15% сократить нагрузку школьников. Но выступая в Совете Федерации, министр образования и науки сказал, что сокращать надо на 25%, а дальше ввести дополнительные образовательные услуги, то есть частично платное школьное образование. Я другой такой страны не знаю! В США, самой капиталистической стране, 90% детей учатся в государственной бесплатной школе с бесплатными учебниками. Минимальная зарплата в Америке 1000 долларов, у нас – 25 долларов. Самый богатый капиталист в мире Билл Гейтс сказал американским губернаторам об образовании так: «Если мы признаем, что дети из семей с низкими доходами или принадлежащих к этническим меньшинствам лишены возможности получить качественное образование, то этому может быть только два объяснения. Либо они не способны учиться, либо мы считаем, что их незачем учить. Первый аргумент не соответствует действительности, второй – аморален». Может быть, нам пригласить Билла Гейтса в наше министерство образования или в Государственную Думу РФ хотя бы в качестве консультанта?

Даже в Министерстве образования и науки РФ ЕГЭ называют безобразием из трех букв. На самом деле гораздо опаснее безобразие из четырех букв – ГИФО. Я знаю немало стран, где применяют ЕГЭ, правда, не так, как это предлагают нам. Но я не знаю ни одной страны, где бы образовательные ваучеры выдавались по результатам ЕГЭ. Как правило, ЕГЭ сдают лучшие дети из семей с высокими доходами. Значит, они же получат бесплатный ваучер. Выходит, платить за образование придется детям из семей с низкими и средними доходами. Если найдут чем. Это противоречит мировой практике.

Мы подписали Болонскую декларацию. Но никакая Болонская декларация не требует от нас, чтобы мы между ступенями бакалавриата и магистратуры проводили конкурсный отбор, а именно это предусматривает законопроект, который внесен в Госдуму. Считаю, он принесет вред, а не пользу российскому образованию. Не менее спорное новшество – категорирование вузов. Когда нам говорят, что в вузах третьей категории будет финансироваться только бакалавриат, возникает вопрос: «Почему ребят из провинции нужно второй раз наказывать за то, что они родились не в Москве или Петербурге?».

Нам предлагают новые организационно-правовые формы – АУ и ГАНО – в качестве способа расширения экономической свободы и стимулирования инвестиций в образование. Во всем мире инвестиции в образование стимулируют налоговыми льготами. А нам предлагают параллельно налоговые льготы отменить.

Обещают повысить зарплату вдвое за три года. Но мы все равно не достигнем уровня средней зарплаты в промышленности, потому что в промышленности за это время она вырастет значительно. Это не приведет зарплату к уровню 1990 года, который был в три раза выше. К тому же пока обещания не подтверждены законами.

Я не могу согласиться с утверждением, что затраты на образование – проедание Стабилизационного фонда. Инвестиции в образование, как говорят самые лучшие экономисты, – это инвестиции в будущее. Причем самые выгодные в долгосрочной перспективе. Пока есть нефтедоллары, нужно поддержать отечественную систему образования, чтобы нашим детям не пришлось жить в экономике нефтетрубы или лесоповала.

Что, на мой взгляд, нужно и можно сделать?

Меня греет заявление министра, что нет ни одной позиции, которая не может быть пересмотрена. Я думаю, профсоюзы – самая мощная в России организация, сравнимая с Российским союзом ректоров. Тем не менее мы видим, что в данный момент остановить контрреформы в образовании не получается. Это значит, что нужно или умножать силы, присоединяя к себе другие организации, или искать новые методы борьбы, или делать то и другое вместе.

Сегодня все еще ищут национальную идею. Такой идеей могла бы стать защита интересов наших детей.