“Я бы вас повесил”

Я старый учитель. В 1958 г., молодым, вскоре после армии пришел в школу и до сих пор здесь работаю. Учу уже внуков своих первых учеников. Чем я старше, тем больше меня трогают встречи с выпускниками. А одну встречу не могу забыть.
Это было лет 10 назад. Увидев водителя Владимира Е., выпускника 60-х гг., я ему обрадовался. Когда он приблизился, стало заметно, что человек “выпивши”, но деваться уже было некуда. Владимир завел речь о политике, обругал Горбачева, а потом и учителей. “Я бы вас повесил, Семен Моисеевич! Всех – историков, киношников. Расписали сказочку о коммунизме, нарисовали светлое будущее, а нам расхлебывать”.
Потом он, правда, извинялся. А я в какую-то бессонную ночь, не в первый раз прокручивая в уме эту “беседу”, вдруг подумал: “А чего он извинялся? Конечно, нагрубил. Но по существу-то он прав. Я ведь много лет убежденно излагал коммунистические утопии”. К тому времени мои марксистские убеждения уже пошатнулись.
Я не стал бы здесь отнимать у читателя время их изложением. Но молодых учителей в школах слишком мало. Школа в большой мере держится на ветеранах, людях с коммунистическим прошлым. Мы отрывали коммунистические идеи от души, от сердца, с болью и кровью, как бинт от раны. Прошлое сидит в нас и влияет на нашу работу.
Конечно, я не могу вспомнить “момента”, когда я осознал, сколько неправды в советских учебниках и в толстых, солидных монографиях. Как и другие учителя, я долго и мучительно переваривал это печальное открытие. А потом стал заменять задания по учебникам записями в тетрадь. Хотя эти “диктанты” – не очень разумная форма проведения урока. Но иного выхода не было. Ведь советские учебники охаивали как “предысторию” всю дореволюционную историю России (кроме крестьянских восстаний и революционных движений).
Сейчас многие уже забыли, что значила гласность именно для учителя истории. Горбачев открыл форточки в советском доме, а свежие ветры распахнули все окна и двери. Учителю стало и легче, и труднее. Легче, т.к. мы могли свободнее узнавать правду о прошлом. Тяжелее, т.к. при обязательном учебнике, который было положено считать правильным, все-таки уютно. Многие учителя растерялись от свободы мнений и нескончаемых дискуссий. Учебники преобладали скучные, и надо было их оживлять, дополнять, поправлять. Но теперь почти все признали, что учебники по советскому периоду – лживые, что их надо не дополнять, а заменять. Учителям приходилось черпать факты не только в “Вопросах истории”, но и в исторических романах (с поправкой на художественный вымысел), в газетных статьях (с учетом ошибок от дилетантства, от погони за сенсациями). Мы не удивились, когда в 1988 году выпускной экзамен по истории в школе был отменен. Это было официальным признанием краха старых критериев исторических знаний – и отсутствием новых.
Появление новых учебников облегчило жизнь и учителям, и ученикам. В них тоже есть недостатки, но нет сознательной, продиктованной сверху лжи. А поправлять недостатки учебников учителя давно привыкли. Но не прекратились трудные вопросы учеников. “Вы сами признаетесь, что были коммунистом. Раньше говорили одно, теперь другое. Где гарантия, что сейчас вы говорите чистую правду?” Могу только сказать, что стремлюсь к правде, а она часто ускользает. Мы ведь очень долго пребывали в убеждении, что есть “единственно верное марксистско-ленинское учение”. Молодым трудно представить, какое потрясение мы испытали, столкнувшись с половодьем некоммунистической литературы. Теперь в поисках правды надо сталкивать, сопоставлять книги коммунистические, демократические, монархические и т.д. Случается читать даже нацистов, хотя и преодолевая чувство омерзения. Но, сопоставляя противоположные точки зрения, не всегда можно найти “истину в последней инстанции”.
Неправда, что “история – это политика, опрокинутая в прошлое”. Однако мы невольно вносим в прошлое свои нынешние взгляды и пристрастия. К тому же учителя, как и другие россияне, разделились на коммунистов, демократов, национал-патриотов и пр. и пр. Значит, разные учителя сообщают детям свою, разную правду. Раскол среди учителей смягчится лишь тогда, когда смягчится кризис в стране. Совсем он может исчезнуть лишь в случае новой диктатуры, чего не дай и не приведи. Значит, разделение – надолго. Стыдно только, если партийная пристрастность вновь толкнет к сознательной лжи.
Семен МЕЛАМЕД,
учитель-методист Ивантеевской
открытой (сменной) средней школы
Пушкино,
Московская область