На чтение: ≈ 23 мин.Кто-то сказал: “Культурное пространство – это благоговейное молчание”. Вчера, пожалуй, так не сформулировали бы: субъективное заявление. А сегодня многие представления меняются. О “педагогике” я бы выразилась: “Познание других и самого себя”. Это подсказал мне не вернувшийся из полета летчик – Сент-Экзюпери, который считал, что человек представляет “сумму ценностей”, не меньше. Вот и на Нижневартовский пединститут с его преподавателями и студентами я посмотрела почти с высоты самолета, на котором к ним прилетела. Потому что хотелось увидеть все и всех сразу, всю сумму их ценностей. Познание себя и других интересно лишь тогда, когда мы меняемся. И меняемся к лучшему.
Ректор НГПИ Анатолий Карпович КАРПОВ
Когда, с чего и почему?!
Высшая педагогическая школа на первых трех курсах, пожалуй, мало отличается от средней общеобразовательной. Доктор медицинских наук Евгений Андреевич Овчаров, профессор пединститута, назвал студентов этой ступени “улицей”. Но он с ними вовсе не молчит. Рассказывает о своей семье – четырех поколениях врачей – и о себе – о том, когда, с чего и почему он начал меняться. Они и вправду ему как родные: институт-то маленький и молодой, всего десять лет. Спрятаться от народа негде: Нижневартовск невелик – две с половиной сотни тысяч жителей, стоит на нефти, вокруг болота! Когда я прибыла к ним, “в городок железнодорожного тупика” (потому что от Нижневартовска поезда на восток не идут), было минус четыре, а через два дня хряпнул мороз до тридцати. Вот люди и жмутся тепло и уважительно друг к другу, к своей школе, к своему институту.
В 97-м Овчаров издал учебник “Здоровье населения Российской Федерации: анализ и оценка”. Медицина ведь давно вросла в педагогику: ее изучают и будущие воспитатели детских садов, и учителя начальных классов. В том учебнике можно было прочесть, что выборочный опрос показал: количество женщин, полностью удовлетворенных своей жизнью, ничтожно – 3,6%. Каждая третья испытывает чувство “большой неудовлетворенности”. И Овчаров тогда обращал наше внимание на вполне понятные причины: недовольство работой, личным одиночеством, забытость и ненужность.
Профессор подчеркивал, что у зрелых и пожилых женщин недовольство связано с ухудшением здоровья, а у молодых, до 35 лет, наоборот – чем больше сил, тем выше требования к жизни и ниже ее оценка. Я вчитывалась в один учебник Овчарова, в другой (из многих, что написал он за шестьдесят лет своей биографии) и все яснее понимала: тот “наш человек”, взращенный еще при социализме, явно припудривал нам мозги. В мороз он был безрадостен оттого, что долго не наступает лето. Летом – что еще далеко до зимы. Юные, которых в городе треть, что для них запретны многие забавы молодых, а молодые, что молодость бездарно проходит. Опрашиваемые Овчаровым женщины с двумя детьми ворчали, что хотят троих. А те, у кого росли трое, – было б лучше, кабы ограничиться двумя. Получалось: в той материальной, видимой и психической жизни общества женщинам не хватало для счастья ВСЕГО. Но такого не бывает. Люди как бы обманывались. На самом деле они просто бессознательно хотели высокого и прекрасного, а его возле них почти не было.
Тремя годами позже, и, мне показалось, не без атеистического торжества, автор других исследований, Л.Скульмовская в труде “Культурное пространство Югры: новые города” писала: “Несмотря на происходящий в России религиозный бум и уверения в ренессансе религии, данные показатели (2% читающих в Нижневартовске религиозную литературу. – И.Р.)… малы. Россия – это не атеистическая страна, но ее нельзя назвать и страной, ориентирующейся на веру в полной мере. Судя по всему, основная масса россиян равнодушна к религии”. Наверное, в ту недавнюю пору так и было.
По крайней мере профессор Овчаров, оставаясь врачом, попытался осчастливить общество чисто медицинскими средствами. Появились его книги “Сексология для молодых. Как найти друг друга”, “Здоровье школьников”. А потом с Запада затащило в институт валеологию. Евгений Андреевич увлекся и ею. И до сих пор в НГПИ существует лаборатория валеопедагогических исследований. Одно время, пока не запрещали, институт давал студентам и эту новую специальность.
И вдруг Овчаров понял: загадочная, иноземная валеология не удовлетворяет его собственной потребности в высоком, духовном и прекрасном! Она слишком мелка для этого. Мне он объяснял: “Я отношусь к слову бережно. И потому желаю быть точным. Валеология, по-моему, может существовать только в сытом, богатом обществе. Там, где есть всевозможные условия формировать “здоровый образ жизни”. Мы же в состоянии твердить сегодня лишь о “рациональном” отношении к здоровью. Как это понимать? После недавнего замечания Путина все вдруг разом заговорили о необходимости физической культуры. Но только в сытом обществе хрупкая девочка сможет выбирать между хореографией, теннисом и тяжелейшими лыжными гонками. Это “там, у них” есть замечательные спортивные сооружения, в которые без труда можно купить абонемент. В нашем тихом городке в бассейн годовые очереди! Почти такие же, как на квартиру… Я предлагаю иной термин – “рациональный образ жизни”. Индивидуальный стиль. Твоя персональная приспособленность к нашим страшным условиям жизни”.
Думаю, не надо объяснять долго, почему он сказал именно о “страшном”. Точка зрения Овчарова: россияне рождаются с предрасположенностью к болезням. В первые классы Нижневартовска приходят восемь процентов здоровых детей, остальные с отклонениями. В местном воздухе на 25% кислорода меньше, чем, например, в Москве. А болота? А москиты? А мошкара коротким летом, та самая, всюду проникающая мошкара, которая буквально выдирает из тебя кусочки кожи?! Зараженная рыба. Плохая вода. Зимой резкие перепады давления – и тогда целый город мучается головной болью. Это все – “жизнь на Севере”.
Профессор Овчаров – хант. Правда, хант не типичный, не лесной, с высшим образованием. И уже это дает ему право рассуждать об изменениях в местном менталитете. Но он еще и городской житель! Он еще и преподаватель единственного в городе самостоятельного вуза, активно формирующего местную интеллигенцию и культурную среду округа!
Чуть более десяти лет назад высадился в Нижневартовске десант мощностью в четыре человека. Пединститут – главное дело их жизни, как сказали о себе и коллегах ректор Анатолий Карпович Карпов и первый проректор Анатолий Владимирович Абрамов. А в добыче нефти с середины шестидесятых принимали участие главным образом приезжие: русские, башкиры, украинцы, молдаване, белорусы. Ехали на два – три года, чтобы заработать на квартиру или машину, а остались, кажется, навсегда. Потому что в “страшных” условиях приходится держаться крепко за жилье и работу. Институт и заложил основы особенного, нижневартовского, менталитета – благородного, творческого отношения к человеку и к знаниям. Только не думайте, что это легко было сделать.
О бестактности
Итак, сначала Евгений Андреевич изменил валеологии. Он вдруг увидел, КАК именно она начала входить в наше общество. Вот когда он САМ писал книгу о сексологии, то его мама похвалила: “Ты не допустил в этой теме бестактности!” А многие валеологи, читая подобный курс в школах, бестактность допускали. 80 процентов из них, по наблюдениям Овчарова, были бывшими военными врачами, уволенными из армии и не знавшими ни педагогики, ни психологии. “Сексологии надо учить учителей, а не детей! – сказал мне Овчаров. – И потом: они вычеркнули меня из списка живых!” – “Как это?” – “Они без конца повторяли, что уважают и ценят только здоровых, это их аудитория. А у меня хронический лейкоз! Рак крови!” Я сказал: “Тогда вы должны особенно понимать ценность здоровья”. – “Я и сейчас повторю, хотя могу умереть в любой момент: это действительно ценность, но она не главная”.
Так он объяснил мне, чего он искал. Что могло сделать его счастливым? И чего не хватает многим людям сегодня? Примирение с болезнью как со своей сущностью. Не отказ от недуга – это иногда в принципе невозможно, а познание через него смысла жизни.
Ему шестьдесят, он собирается прожить до восьмидесяти лет. Он меняет себе рубашку после каждой лекции – она мокрая. И он же написал спецкурс, который звучит так таинственно: “Духовность и здоровье”! Спецкурс создан по документам юбилейного архиерейского Православного Собора. Евгений Андреевич утверждал, что такого спецкурса нигде в стране больше нет.
Но здесь надо приостановиться и оглядеться. Ведь не один Евгений Андреевич представляет сегодня “менталитет Нижневартовского пединститута”.
Факультет общественных профессий.
Студенты НГПИ и руководитель кружка гитаристов Елена ШИПНЯГОВА
“Я в ужасе был!”
Я спрашивала себя: почему у них никогда не было недобора студентов, хотя они практически не предоставляют общежитий иногородним – ребята снимают квартиры. Да потому, что любая мать хочет, чтобы ее ребенок попал в хорошие руки, а о НГПИ идет слава крепких рук.
Проректор по внеаудиторной работе Ибрагим Мутелимович Ибрагимов, кандидат философских наук, – это человек, который однажды, рассказывали мне, утащил в комнату студенческого совета новую кожаную мебель, приобретенную для деканов. Он заботится о “детях” по-своему. Приучает к общественной работе: “Слушай, уважаемый! Ты скоро будешь учителем. А получишь опыт организаторской работы, глядишь, сделают тебя завучем по воспитанию!” Создал факультет общественных профессий – их 28. Ибрагим Мутелимович: “Слушай, уважаемый! Получишь две специальности, цена твоя подымется! Я сам танцевальную студию “Кавказ” веду!” Возродили в институте студенческий стройотряд, который взял на себя некоторые хозяйственные проблемы, опять: “Слушайте, уважаемые! Стипендия у вас 860 рублей – а заработок будет в два раза выше!” Между прочим, съем комнаты обходится сегодня студенту в сто долларов ежемесячно. Вспомнили и опыт стенных газет, организовав свой пресс-центр, открыли театр мод. В общем, по мнению Ибрагима Мутелимовича, менталитет будущего педагога должен впитать в себя и тяготение к активной гражданской позиции. Для того создавали и студенческий профсоюз, в который отчисляют 1% со стипендии. Потому что тот, кто носил больному товарищу апельсины и цветы, не забудет его благодарности никогда. Возродили и макаренковские отряды, которые работают с трудными подростками.
Однако приходилось Ибрагиму Мутелимовичу и ужасаться. “Я пришел к своим студентам в первый раз, а у них на столах печенье и “пепси-кола”, как на пикнике! Они даже не встали, увидев старшего! Я в ужасе был! Начал с этики!”. Или: “У нас много студентов, которые повышенные стипендии получают. И губернаторскую, и окружную, и мэра города, и ученого совета института. До двух с половиной тысяч рублей – такие суммы. И вдруг присылают нам стипендию от Российского правительства. Я в ужасе был! Это всего триста рублей! И тогда я на ректорате сказал: “Исправим ошибку! Возьмем 860 рублей, прибавим к ним триста, потом еще почти две тысячи рублей – вот это и поднимет престиж учебы!” Под руководством Ибрагима Мутелимовича изменились к лучшему студенты, к альтруизму потянулись.
“Заговори, и я тебя увижу!”
Когда работаешь в многонациональном вузе, нельзя забывать про этнопедагогику коренных народов края. Крупный спец в ней – проректор Лилия Ахматьяновна Ибрагимова. В своей книге “Народная педагогика ханты и манси” она рассказывает о вере северян-язычников в лесных и полевых духов-помощников. Об олицетворении животных и почтительном чувстве к медведям, бобрам. А первое, что она сказала мне, когда я зашла в ее кабинет: “А я Коран начала читать. Вот – держу его в рабочем столе”. Я приняла это как выражение ее доверия. Все-таки за последние пять лет интерес к религии в российском обществе возрос. Несколько местных священников даже слушают в НГПИ лекции по культурологии. В одной двенадцатилетней школе Нижневартовска мне сказали: “В девяностые годы дети страстно хотели зарабатывать деньги. А поглядев на то, что сколько родители ни работай – богатыми они не становятся, нашли другую область своих интересов. Громадное тяготение к Достоевскому и “Мастеру и Маргарите” Булгакова! Читают, рефераты пишут!”
Ольга Витальевна Баракова – зав. кафедрой русского языка и методики его преподавания, кандидат филологических наук, уважает слово не менее Евгения Андреевича. Ибо, говорил Сократ, “Заговори, и я тебя увижу”. Если духовный и душевный мир ученика, студента беден, беден и его словарный запас. Слово всегда привязано к кусочку жизни. А сегодня широта речи и кругозора особенно важна, потому что филология в школах и вузах изучает не столько построение предложения, сколько короткий рассказ. Если ханты живут среди снегов большую часть года, то они и различают до сорока оттенков белого цвета! Учителю трудно “разговорить” ученика-молчальника еще и потому, что одновременно с пополнением его словаря требуется изменять и внутренний мир человека. В этом смысле слово действительно Божественно, Евгений Андреевич не ошибается. Оно закрепляет нравственность в человеке. Если это чистое слово, конечно, а не мат. С нового слова открывается познание и себя, и мира.
В институте подарили мне брошюру А.М.Кошкаревой, одной из основательниц НГПИ, “Специальная лексика северных районов Тюменской области”. И вот, идя от одной статьи к другой, я вдруг увидела, чем жила Западная Сибирь несколько столетий назад. В словаре множество названий дорог, наименований телег, карет, саней и орудий, которые без труда дали мне понять, что русские занимались здесь в основном торговлей, немного охотой и рыболовством. Церковные же слова, говорила мне Ольга Витальевна, называют, в частности, составляющие греха и идеального в человеке, которые многие в себе и других пока не различают.
Именно поэтому в начале нашего разговора Евгений Андреевич заметил: “Православная церковь дает мне очень серьезную духовную нагрузку. Приходится все время следить за собой”. По православной терминологии, это “трезвление” ума души и ума духа.
Студенты художественно-графического факультета. На занятиях по изобразительному искусству
И смеялся, и плакал
Декан факультета математики и информатики Петр Игнатьевич Совертков и плакал от умиления, и смеялся, когда рассказывал мне о мальчишках – одаренных математиках, один из которых, еще ученик, приходил к нему в институт, брал олимпиадную задачку, а потом спешил к директору школы – взять недельный творческий отпуск. И решал такие задачки, которые не под силу профессору. Многие работы Петр Игнатьевич публиковал вместе с учениками-студентами.
А Феликс Николаевич Рянский? Доктор географических наук? Он готовит экологов. Помните, как остро ставились экологические проблемы в начале перестройки? Экологов легко принимали в политики. Но да ведь и сейчас разливы нефти наносят громадный ущерб родовым угодьям коренных народов Севера. Один из старейшин древнего рода даже ослеп от горя, когда увидел нефтяную пленку на поверхности озера, на берегах которого провел всю свою жизнь.
В сущности, сегодня каждый учитель должен быть экологом. Заступничество за природу, которая, будучи изуродована человеком, калечит в свою очередь человека, должно быть всеобщим. Поэтому НГПИ разработал ряд учебников по экологии округа, предназначенных для ребят, начиная с дошкольного возраста.
Добрые люди собрались в стенах Нижневартовского пединститута! Они отдают студентам все, с чем проводили их когда-то в жизнь их собственные педагоги. И все то, что приобрели за долгие годы сами. Один ливанский учитель, Х.Гибрала, сказал: “Да, ученики пока что с тобой, но они тебе не принадлежат!” Это грустная мысль. Но именно она, может быть, торопит педагогов: отдай все, что имеешь. Торопится и Евгений Андреевич, хотя постоянно говорит себе: изменения в духовной жизни должны быть постепенными.
Он вдруг весело, жизнерадостно говорит: “А вы знаете, почему я интересуюсь вопросами нравственного самосовершенствования? Потому, что мне повезло в детстве. В наш поселок сослали преподавателей консерватории и прекрасных специалистов- медиков. Они и проходили “по делу врачей”. Я брал у них частные уроки. Они вешали передо мной, например, картину Брюллова и просили: “Поставьте диагноз персонажам!” И я легко научился делать это. Потому что Брюллов передавал все духовно-нравственные и бытовые приметы личности. А кто сегодня будет учить наших детей на высоком духовном уровне? Вот я и тороплюсь. А ругающиеся матом священники – парадоксы истории, по-другому не скажешь”.
Эта вчерашняя лекция стоила ему немало – сменил две рубашки. Но он любит своих “ребят”. Поэтому может им сказать полюбившуюся ему фразу: “Я боюсь вас! Потому что я боюсь вас потерять!”
Ирина РЕПЬЕВА
Нижневартовск
Выбор читателей
Комментарии