Взятка

Когда я задумывала этот материал – почти документальную повесть, люди сведущие советовали мне назвать ее по-другому – «Атлантида». Дескать, в этом случае всем посвященным сразу станет ясно, о чем идет речь – о неправедном обвинении директоров школ и заведующих детскими садами во взяточничестве. Но я все же оставила свое название, потому что все началось именно со взятки в ее почти банальном значении.

Сначала было анонимное письмо, подписанное неопределенно -«родители и ученики». По идее такие письма сегодня стараются не рассматривать. Но я работаю в газете особой, прекрасно знаю, что подчас не только родители и ученики, но и педагоги оказываются в конфликтной ситуации, когда есть информация, но обнародовать ее боязно. Слишком губительными для информирующих могут оказаться последствия. Чаще всего вся смелость оборачивается потерей работы. Чего боятся родители и ученики тоже понятно: даже не критикуя, а высказав несогласие с действиями педагогов или администрации, сказав правду по поводу происходящего в учебном заведении, можно пожать такую бурю, которая либо могучим ураганом вынесет недовольных из школы или детского сада, либо приведет в затяжному, изматывающему конфликту. Вот поэтому я всегда читаю анонимные письма и стараюсь проверить то, что в них написано.

Так было и с этим письмом, в котором неизвестные мне родители и ученики рассказывали о том, что директор школы №816 Ольга Жданова задержана на месте преступления при получении взятки, но никакие выводы в отношении проштрафившегося директора не сделаны, и она продолжает работать на своем посту. Подлинность этой информации я проверила у начальника Западного окружного управления образования Валентины Александровны Бадил. Валентина Александровна как-то обреченно кивнула головой – было такое, а потом попыталась объяснить, что там не все так однозначно, как может показаться.

Я сильно удивилась: что может быть неоднозначного, если человека задержали на месте преступления? Но Валентина Бадил, как я поняла, была не склонна пускаться в объяснения по такому неприятному поводу (а какому начальнику приятно, когда их подчиненные оказываются мздоимцами?), и разговор прекратился сам собой.

Но тема не исчезла. На очередной коллегии Департамента образования обсуждался вопрос о незаконных поборах в школах, и руководитель городской инспекции Эрик Стародубцев вдруг назвал уже знакомый мне номер школы – 816-й. Дескать, его сотрудники проверяли ход единого госэкзамена в этом учебном заведении, когда прибыли сотрудники ОБЭПа, долго составляли какие-то акты и изымали какие-то деньги.

Конечно, после окончания коллегии я пошла к Эрику Федоровичу. Он рассказал мне, что милиционеры оформляли акт и изымали деньги, которые в кабинете директора лежали в шкафу, то есть были спрятаны. «Так, – подумала я, – значит, взятка была, а Валентина Бадил просто не захотела дать мне полную информацию по этому делу».

Дальше все пошло своим чередом. Если журналисту не дают нужную информацию, он ее добывает сам. И я такую информацию тоже добыла. Но не просто информацию, а увесистый том уголовного дела, возбужденного по признакам статьи 290 части 2 Уголовного кодекса РФ следователем Никулинской межрайонной прокуратуры, юристом 3-го класса А.Карасевым 22 июня 2006 года в отношении Ольги Викторовны Ждановой, директора школы №816.

Начиналось уголовное дело весьма причудливо. С письма преподавателя физической культуры Православного Свято-Тихоновского университета Олега Мачинина, адресованного заместителю начальника УВД ЗАО по экономической безопасности В.Муляру. Преподаватель сообщал, что с сентября 2005 года он проводит занятия по физической культуре, за что дает директору школы №816 Ольге Ждановой за аренду спортивного зала по четыре тысячи рублей ежемесячно, и просил принять меры. Позже выяснится, что никто денег на это в университете Мачинину не выделял, и получалось, что он из собственного кармана оплачивал аренду зала. Позже выяснится и еще одно любопытное обстоятельство, зафиксированное в уголовном деле: студенты православного университета занимались в школе бесплатно. Ольге Викторовне руководители пожаловались, что денег у высшего учебного заведения на аренду классов нет, и она решила, что может пойти на такое богоугодное дело: предоставить помещения в бесплатное пользование, тем более ничего сдавать в аренду, как и другие директора, не имеет права. Почему Мачинин решил написать такое письмо в милицию и совершить явно не богоугодное дело, как говорится, Бог его знает.

На письме не указано время суток, когда письмо было доставлено в милицию. Просто отмечено, что письмо принято и зарегистрировано 8 июня 2006 года. По идее, конечно, такое письмо нуждалось в тщательной проверке. Но вот что интересно: в уголовном деле есть постановление о проведении оперативно-розыскного мероприятия от 6 июня 2006 года. Оперуполномоченный 2-го отдела ОБЭП УВД ЗАО старший лейтенант милиции В.Соляник пишет о том, что у него есть оперативная информация в отношении директора школы №816 Ольги Ждановой, которая, злоупотребляя служебными полномочиями, получает незаконные денежные вознаграждения от граждан за предоставление помещений школы для аренды. Соляник просит начальство разрешить ему провести оперативно-розыскное мероприятие – «оперативный эксперимент» – с использованием аудиовидеозаписывающей аппаратуры для проверки поступившей в ОБЭП информации. На обороте служебной бумаги изложен план проведения этого мероприятия, заключавшегося в подборе лица, которое может оказать содействие в проведении эксперимента, выдаче ему технических средств, позволяющих вести запись разговора. И постановление, и план одобрены начальником ОБЭ УВД ЗАО полковником милиции Н.Кривопуском и утверждены ВрИД начальника УВД ЗАО генерал-майором милиции А.Лаушкиным. Конечно, ни тот ни другой начальник не знали, что информация о проступке Ждановой поступит лишь 8 июня, то есть за два дня до подачи служебной бумаги старшим лейтенантом Соляником. Господин Мачинин еще не окунул перо в чернильницу или не расчехлил шариковую ручку, чтобы написать свое письмо, а, судя по всему, ясновидящий старший лейтенант уже знал, о чем преподаватель физкультуры напишет в милицию. Возможно, кто-то наивный и верит в такие замечательные способности работника милиции и в такие не менее замечательные совпадения. Но любому взрослому человеку станет понятно, что-то тут не так, концы с концами в этом деле не сходятся. Видимо, в конце концов кому-то в милиции это тоже стало видно, поэтому старший лейтенант Соляник пишет такую же бумагу на имя своих начальников еще и 8 июня 2007 года. И они снова все утверждают и одобряют. После чего старлей Соляник начинает действовать. Причем к делу подключаются еще несколько действующих лиц.

Во-первых, найденный и готовый участвовать в эксперименте Андрей Блинов, который дает на то согласие 6 и 8 июня 2006 года. Напомню, что 6 июня письмо от преподавателя физкультуры еще не поступало, а Блинов уже на все согласен. Письмо еще не поступило, еще, наверное, не поставили свои подписи на бумаге Соляника полковник Кривопуск и генерал-майор Лаушкин, а оперуполномоченный лейтенант Н.Тимофеев уже в присутствии представителей общественности Владимира Калиты и Станислава Родонич выдает Блинову комплект специальной техники для записи разговора с подозреваемой Ждановой. Что интересно, Блинов еще со Ждановой не говорил, а в расписке за аппаратуру пишет, что она ему нужна «для документирования преступной деятельности директора школы №816 Ждановой О.В.». Ничего не проверено, ничего не установлено, но Блинов уже знает, что преступная деятельность есть и ее обязательно нужно документировать.

Что же произошло дальше? Блинов с аппаратурой, замаскированной под барсетку, отправляется в школу №816. Вот как рассказывает о встрече с ним в своем объяснении, данном 8 июня 2006 года старшему лейтенанту Солянику, Ольга Викторовна Жданова:

«В должности директора школы №816 я работаю с 26 августа 2004 года. В мои обязанности входит руководство хозяйственной деятельностью школы, учебно-воспитательным процессом, подбор кадров, расстановка кадров, оформление необходимой документации, ведение трудовых книжек работников, издание приказов, регламентирующих работу школы. В мою ответственность входит общее состояние зданий и внешней территории школы.

Аренда помещений в школах осуществляется следующим образом: Управление образования по ЗАО города Москвы заключает договор с организацией-арендатором, деньги за аренду помещений организация-арендатор перечисляет на расчетный счет фонда «Открытое образование», который находится в ведении Управления образования по ЗАО города Москвы. Из данного фонда школа, в которой сдается помещение, имеет право по безналичному расчету расходовать денежные средства для различных нужд.

5 июня (!) 2006 года ко мне обратился молодой человек, представившийся Андреем (свою фамилию он мне не называл), сотрудником коммерческой организации, расположенной поблизости с нашей школой. Андрей пояснил мне, что коллектив его организации хотел бы арендовать помещение спортивного зала школы №816 для занятий волейболом два раза в неделю. В этот день я ему отказала, пояснив, что это можно сделать только в сентябре, оформив официальную аренду, так как в данный момент школа готовится к оформлению паспорта готовности к новому учебному году и после 26 июня 2006 года посторонних лиц в школе не должно быть. На что Андрей попросил меня предоставить спортивный зал на период до 26 июня 2006 года для занятий два раза в неделю. Так как за общее состояние помещения спортивного зала отвечает учитель физкультуры, я ответила Андрею, что мне необходимо посоветоваться с учителем физкультуры, узнать, какие планы у него на помещение спортивного зала, так как он собирается делать там ремонт. Мы с Андреем договорились, что о своем решении я сообщу ему по телефону. 7 июня 2006 года мы с Андреем созвонились, я ему сообщила, что готова пустить его совместно с коллективом его организации в помещение спортивного зала два раза в неделю до 26 июня 2006 года. Мы с ним договорились, что он придет ко мне в школу 8 июня 2006 года, чтобы обсудить детали посещения ими спортивного зала. 8 июня 2006 года Андрей позвонил мне на рабочий телефон и сказал, что он находится в помещении школы. Я не стала приглашать Андрея в свой рабочий кабинет, так как там в этот момент находилась с проверкой инспектор Департамента образования. Я вышла из кабинета, встретила Андрея и сообщила ему, что мне необходим список лиц, которые будут посещать спортивный зал школы, что он будет ответственным лицом за данные посещения. Андрей мне пояснил, что он предоставит список лиц к 14 часам 30 минутам сегодня, и удалился. Через некоторое время Андрей вновь позвонил мне на рабочий телефон и сказал, что находится в помещении школы, я вышла в коридор, встретила там Андрея. Он передал мне список лиц, которые собираются посещать спортивный зал школы, и затем я назвала ему сумму, необходимую для посещений спортивного зала, – 2000 рублей. Андрей спросил меня, эта сумма плата за одно занятие? Я ему пояснила, что это плата за весь период их посещений спортивного зала, за все пять занятий. После этого Андрей передал мне две денежные купюры достоинством по 1000 рублей каждая и, попрощавшись, удалился. После чего я вернулась в свой рабочий кабинет, положила полученные мной от Андрея список лиц и денежные купюры на третью полку снизу книжного шкафа и продолжила работу с инспектором Департамента образования. Через некоторое время в мой рабочий кабинет вошли сотрудники ОБЭП УВД ЗАО. В ходе беседы с ними я признала совершившийся факт и добровольно выдала вышеуказанные купюры. Полученные денежные средства я хотела направить на оплату труда уборщицы, которая убирала бы помещение спортивного зала после этих занятий…» Все разговоры с Ольгой Ждановой Блинов тайно записывал, чтобы передать запись в милицию.

Продолжение следует