Взгляд из-под парты? А вы читали?

Все читают Улицкую. Все говорят про Улицкую. Она получает престижные премии. Ее произведения выходят большими тиражами в разных странах. Я долго не читала ее – не успевала. В прошлом году, когда мне стали ее книги дарить, я познакомилась с модной писательницей. Знакомство меня разочаровало.

Сначала я прочитала «Сонечку». Насторожило название – слишком уж похоже на цветаевскую «Повесть о Сонечке»! Даже подозрение возникло – не для того ли, чтобы два произведения путали? Ищешь одно, находишь другое…

Поразил стиль. Даже не стиль, а неграмотное построение фраз, хаотичность мыслей. Иногда, не выдержав, я брала в руки карандаш, подчеркивая явно неудавшиеся места. Хотя сюжет повести интересный, волнующий, иногда неожиданный. В первой части мне многое близко. А в конце (как, впрочем, почти во всех произведениях Людмилы Улицкой) становится непонятно – почему именно это случилось с героями? Откуда столько нелепых искалеченных судеб?

Концовка «Сонечки» поразила уходом в надуманную эротику, приправленную благородными идеями и красками. Финал «Казуса Кукоцкого» ошеломил еще больше. Словно окунули меня в черную зловонную краску: так тяжело было на душе от пошлости и надуманного трагизма. Несколько дней не отпускало это ощущение.

Правда, перед «Казусом Кукоцкого» я прочитала роман «Медея и ее дети», и крымская его часть понравилась мне до боли сердечной. Потрясла – уже в хорошем смысле – судьба главной героини. С радостью узнавала я любимые крымские приметы: судакские и коктебельские горы, тропы, травы, ароматы… Но любовные линии романа снова удивили пошлостью, безвкусицей, размытыми нравственными ориентирами. Однако под впечатлением судьбы главной героини, а также темы репатриации крымских народов я закрыла глаза на все остальное.

Таким образом, после «Сонечки» и «Медеи» у меня сложилось довольно неплохое, хотя и смутное представление о писательнице. Было ясно, что это, безусловно, литература женская, что многое в ней в духе нынешнего времени и на потребу его. Что стиль небезупречен, а нравственные критерии очень нечеткие. В той же «Медее» все смешано-перемешано, как в рекламе «три в одном»: и любовь, и самопожертвование, и страсть, и похоть, и даже элементы порно.

После «Казуса Кукоцкого» я серьезно задумалась. Все вокруг хвалили рассказы, и я решила, что после чтения их мой взгляд на Людмилу Улицкую прояснится. Рассказы я дочитать не сумела. Волна недоумения и стыда захлестнула меня с первых же страниц.

В предисловиях к книгам Улицкой и в материалах о ней утверждается, что все сюжеты имеют реальную основу. «Улицкая – моя любимая писательница! Она не прячется от жизни! – захлебываясь от восторга, заявила на днях знакомая. – Я все узнаю, все родное! Словно мы с ней в школе под одной партой сидели!»

Вот именно, под партой… Что оттуда можно увидеть? Какими глазами? Странные, болезненные, нелогичные сюжеты, изуродованные судьбы. Очень много в произведениях Улицкой написано о болезнях. Онкологических, гинекологических, но чаще – психических. Люди сходят с ума, кончают жизнь самоубийством, теряют память… Все это преподносится подробно, почти как в медицинском пособии. Чего стоит одно воспоминание Павла Кукоцкого об интимной близости с женой! Каждую складочку тела, каждую деталь его он называет по-латыни. В единичном случае это сошло бы за литературный прием, но в массовом…

Сексуальные сцены тоже сначала поражают новизной и свежестью взгляда. Надо же – так написать о привычном! Потом становится неприятно, потом просто плохо. Прибавим к этому спокойное употребление нецензурных слов. Да, все как в жизни.

Так постепенно и погас во мне свет, идущий от «Медеи». Но ведь в настоящей литературе свет всегда сильнее тьмы. Идет свет от великих произведений Льва Толстого, Ивана Бунина, Ивана Шмелева, от печальных рассказов Юрия Казакова. Вместе с хорошей книгой растешь душой, открываешь себя, мир, себя в мире. А если книга гасит в читателе доброе и светлое? Будит темные инстинкты? Пугает особо мнительных?..

Возможно, это старомодный взгляд на литературу, но другого у меня не будет.