Взгляд

Все – завтра в отпуск. Улечу в любимую Болгарию, в Варну. А там – тридцать километров на автобусе по жарким горным дорогам, и любимое мною место на Земле: малюсенький, утопающий в садах старинный приморский городок Балчик с чистыми отельчиками и длиннющей набережной. С огромным ботаническим садом на отвесных скалах, с падающим водопадом, с кактусами и тысячами тысяч роз. Ночью в окно будет литься запах остывающего в ночи на высоких шпалерах винограда, согретого за день знойным солнцем… Как всегда, в летнем ресторанчике “При Паскал” за мизерные цены подадут свежее вино с загадочным названием “Ослиное молоко” и “печены чушки” – сочный болгарский перец, начиненный брынзой и поджаренный на решетке…

И ни одной русской газеты. От телевизора отказываюсь, радио трещит где-то далеко-далеко по-русски. И меня это, в общем-то, устраивает. Но…

Сорок второй год пошел, как я делаю газету. “Учительская” – вторая в моей трудовой биографии. До этого более двадцати лет была “Пионерка”.

Газета – это перпетуум мобиле: крутится, и ты бежишь в этом замкнутом колесе. Бежишь, даже если выдохся. Делать газету, свою работу в ней, трудно. Вырваться из этого бесконечного кручения хотя бы на месяц – тоже непросто: резко остановиться на ходу – значит упасть. Поэтому все еще по инерции бежишь. Бежишь, соизмеряя уже вне газетного колеса события, которые несутся параллельно с тобой. Казалось бы, не пересекаясь. Но это только кажется.

Поэтому поздно вечером я выхожу на балкон, в звездное небо над морем, потихоньку включаю, чтобы не разбудить жену, свой маленький приемник, и сквозь треск эфира слушаю Москву. Что там на Родине?

А на Родине все как всегда: ни дня без каких-то обжигающих сердце событий, круговерть застрявших в сознании надоевших имен. И новость только в том, что убили или покалечили меньше или больше солдат в горах Чечни, “заказали” какого-то бизнесмена или захватили чужую собственность, наплевав на закон…

Мы привыкли к плохим новостям. И уже не переживаешь, а просто профессионально соотносишь услышанное с тем, что и как это можно и нужно рассказать на газетной полосе… Но тебя сейчас нет в редакции. Ты рядом с морем, под “звездами балканскими”. И все же душой ты там, на Родине. В гуще событий, в редакционной сутолоке. В газетном колесе, которое мчится по брусчатке истории, оставляя след на полосе. Как говорят, черным по белому.

Что сегодня на страницах в родной “Учительской”?..

Утром хозяева виллы, где мы останавливаемся, милейшая болгарская чета Пеневых, Пеню и Таня, поставят на стол янтарный виноград, бархатные финики, шопский салат, брынзу, свежеиспеченную баницу, нальют крепкий кофе в чашечки и скромно присядут вместе с нами за стол в благоухающем цветами саду.

Таня, как всегда по утрам, поинтересуется: “Как почивали, другаре?” А Пеню расскажет, что услышал вчера по телевидению про Россию. Без комментариев, только сокрушенно покачивая головой. В конце пересказа чаще всего говорит: “Я не понимаю… Россия – богатая страна…”

По пути к морю, спускаясь с нашей горы, жена обязательно заводит меня в маленькое кафе, чтобы полакомиться мороженым. Официант, молодой, стройный болгарин Иво, не спрашивая, что мы хотим, тут же приносит мороженое. И словно смущаясь, говорит: “Вы слышали, дом взорвали. У вас там нет родных? Ужаст!”

Слава Богу, нет. Люди переживают за нас.

Но никто из них не знает, что по ночам я слушаю Москву.

Игорь АФАНАСЬЕВ