Взгляд

Когда с детьми что-то происходит, иногда говоришь им: “Посмотри на себя СО СТОРОНЫ”. Необычному этому искусству мы учимся всю жизнь. Недостаточно зеркала, потому что, как заметил Бахтин, мы всегда особым образом позируем перед ним. Говорил еще вот что: легко узнать автопортрет в живописи по особому ОТСУТСТВИЮ ВЗГЛЯДА. Потому что взглянуть на себя со стороны невозможно, реальна лишь попытка увидеть себя как целое, и она часто заканчивается удивлением, порой потрясением.

Наши глаза не всегда видят, как и уши не всегда слышат. С удивлением я наблюдаю людей, выходящих из Музея изобразительных искусств: у того, кто провел там несколько часов, ПРОЯСНЯЮТСЯ глаза, становятся более прозрачными, темными и глубокими. Я вижу их С ЭТОЙ СТОРОНЫ, но они прозрачны и С ТОЙ, со стороны души. И со мной это тоже так бывает: мир становится гораздо ярче и рельефнее, когда выходишь из музейного полумрака.

Я вожу своих детей и всю их компанию в музей, чтобы они научились смотреть. Точнее, они когда-то в детстве умели это, потом научились НЕ СМОТРЕТЬ. Умением не смотреть человек защищается от психических травм. Но эти травмы так же нужны, как прививка от чумы.

Все искусство видения, о котором я рассказывал своим детям, сводится к снятию защитной повязки с глаз. Эти приемы опираются на некоторые свойства зрения в целом: не только как оптического, но и психологического явления. Приведу некоторые из них.

Неожиданная встреча. Дело в том, что, когда происходит что-то необычное, выходящее за рамки рутины, мы вздрагиваем, и НА СЕКУНДУ глаза наши раскрываются. Чтобы сразу же опять закрыться – ведь мир такой опасный, на него не стоит смотреть долго. Так вот, если вы “наметили” картину, которую собираетесь увидеть, идите в другой зал, походите, посмотрите что-то другое, потом вернитесь КАК БЫ НЕВЗНАЧАЙ и еще на некотором расстоянии вдруг посмотрите в сторону ТОЙ КАРТИНЫ, как будто вы ее увидели неожиданно. На мгновение повязка слепоты пропадет – УХВАТИТЕ ЭТО МГНОВЕНИЕ за все, что там можно ухватить, и держите его, и вы увидите.

Взгляд издали. Иногда идешь по пустырю, а где-то играет музыка. И думаешь: какая красивая мелодия… Глаз и ухо приспособлены к восприятию далекого и тихого. Поэтому на некоторые картины нужно смотреть ОЧЕНЬ ИЗДАЛИ.

Взгляд вблизи. А если, наоборот, посмотреть на живопись буквально с расстояния нескольких сантиметров? Кроме цветных разводов, ничего не видно. Впрочем, если это импрессионисты, можно очень сильно удивиться: вы видели картину Клода Моне с расстояния 5 см? Попробуйте. Медленно увеличивайте расстояние. Импрессионисты – первые из художников, кто сказал: пусть краски смешиваются не на полотне, а в глазу зрителя. Это не случайно – ведь когда краски смешиваешь на палитре, они становятся чуть-чуть грязноватыми, а Моне и Ренуару нужны были чистейшие полутона… И вот цвета слились, и мы увидели само изображение.

Долгое смотрение и проявление деталей. Этот прием – противоположность тому, о чем уже говорилось. Суть в том, что “защитная повязка слепоты” не прерывает, но лишь сильно затормаживает “лучи”. И если внимательно, сосредоточенно и долго смотреть, информация доходит. Тут она пробивается по частям. Постепенно начинаешь видеть все больше деталей. Нужно просто долго стоять перед картиной и удивляться тому, что с тобой происходит, отмечая “проявление” картины в твоем мозгу, как фотографии в проявителе.

И последний “прием”. У Макса Фриша в романе “Назову себя Гантенбайн” есть такой странный СЛЕПОЙ экскурсовод. Он ничего не говорит, рассказывают сами экскурсанты. Они пытаются передать ему словами то, чего он не видит. И так ему удается заставить их смотреть.

Решиться видеть, снять “повязку” – серьезный шаг, и важно, чтобы ребенок сделал его. Когда видишь нынче часто безлюдный музей, думаешь: жаль, что мы стали это забывать…

Евгений БЕЛЯКОВ