Всю жизнь Родине служу

​- А здесь у нас лечится ветеран Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза генерал Иван Вертелко, – с улыбкой говорит врач, сопровождающая группу студентов московских колледжей, прибывших поздравить пациентов госпиталя ФСБ с приближающимся профессиональным праздником, и стучит в дверь палаты: – Иван Петрович! К вам гости!

Делегация из нескольких студентов и  студенток входит в палату. Как только девушки появляются в дверях, навстречу им галантно поднимается подтянутая фигура: «Здравствуйте, красавицы! Чем обязан вашему визиту?»Палата наполняется молодыми посетителями, которые по очереди поздравляют ветерана, дарят ему пирожные собственного приготовления  к чаю, желают ему всего-всего, включая долголетие… Восьмидесятивосьмилетний генерал-полковник КГБ с лукавой улыбкой соглашается: «О да! Долголетие не помешало бы!» – приглашает студентов колледжей сферы услуг №32 и №44 сфотографироваться на добрую память. Уже через две минуты он по-свойски общается с гостями, наполняя небольшое помещение госпитальной палаты морем радушия и обаяния.Сопровождающая врач негромко говорит кому-то: «Вы заметили? Иван Петрович всегда встает, когда в комнату входит женщина. И в общении всегда предельно корректен и доброжелателен, чувствуется хорошее воспитание, некий аристократизм. Кроме того, он моментально находит общий язык с любыми посетителями».Иван Вертелко родился и вырос в маленькой деревеньке в Брянской области, в обычной крестьянской семье. В пятый-шестой классы пришлось ходить в школу соседнего села (в родной деревне была только начальная четырехлетка), недалеко, всего-то семь километров в один конец. Ни в какое сравнение не идет с седьмым классом, учиться в котором пришлось совсем в другом населенном пункте, расположенном аж в 40 (!) километрах от дома (тут лица посетителей стали задумчивыми). Но Иван семилетку окончил, и окончил успешно. Потом в дом пришла война…- Брось трепаться! Не смей шутить такими вещами, – дал ему подзатыльник отец, когда Иван, сбегав по поручению матери в магазин за семь километров, сообщил о речи Молотова, услышанной в райцентре через громкоговоритель. Мать тоже не поверила – как это, война с Германией? Отца в армию не взяли – сказалась болезнь легких, полученная Петром Вертелко еще на фронте Первой мировой войны из-за отравления германскими газами. Иван был еще слишком молод для призыва, хотя горел желанием бить фашистов. Семья проводила на фронт старшую сестру Ивана – Олимпиаду. На четвертый день войны…Она была операционной сестрой и добровольно ушла на войну защищать Родину, защищать свой родной дом, свою семью. Никто не смог бы предсказать в то время, что ей придется в полной мере испытать горечь отступления до Сталинграда, а затем пройти сквозь кровавые бои от Сталинграда до Берлина. Всю войну без первых четырех дней она проведет в медсанбате и на передовой, под обстрелом и бомбежкой, спасая жизнь раненым бойцам и рискуя своей. Почти через три года Иван, будучи уже на фронте и зная из письма сестры номер грузовика, на котором ехала Олимпиада при смене дислокации медсанбата, вроде бы видел мельком этот грузовик где-то на дорогах войны, но свидеться так и не удалось.После окончания боев в Европе санитарный батальон Олимпиады был переброшен на Дальний Восток для участия в разгроме Квантунской армии Японии. Домой старшая сестра вернулась лишь в 1946 году,  всю жизнь проработала в районной больнице, ассистируя на операциях. Сейчас она проживает в Унече на Брянщине. Иван Петрович подчеркивает: «Олимпиада окунулась в ту войну в нашей семье больше всех. Кто мог предположить, что женщина самой мирной профессии проведет на той войне времени больше, чем многие мужчины, многие профессиональные военные?»Ванины односельчане вместе с другими жителями Брянщины от зари до зари работали на обустройстве оборонительной линии. Они построили очень хорошую линию обороны, но немецкие войска обошли ее, и неожиданно родная деревенька оказалась в глубоком тылу гитлеровцев. Поначалу через нее еще тянулись колонны и группы отступавших бойцов Красной Армии. Затем ручеек военных иссяк, и вскоре появились немцы, назначавшие бургомистров, полицаев и прочую оккупационную нечисть. Так Иван на собственном опыте узнал, что такое оккупация. «Никому, ребятки, не пожелаю такого опыта, – с горечью говорит он студентам. – Поэтому, наверное, я и решил связать свою судьбу с защитой родной страны, чтобы тот ужас более никогда не повторился».Незадолго до освобождения Брянской области советскими войсками физически сильный и выносливый шестнадцатилетний паренек попал на заметку оккупационной администрации и был помещен в лагерь для рабочей силы, подлежащей отправке в рейх в качестве рабов. Ему и еще нескольким товарищам удалось сбежать из лагеря, спрятаться в лесу и дождаться подхода наших войск.В августе Ивану исполнилось семнадцать лет,  через три месяца суровая логика войны потребовала призвать его в запасной полк для подготовки к фронту. Был призван даже его отец  Петр, несмотря на больные легкие, до конца войны он служил водовозом в запасном полку. А молодой парень весной 1944 года оказался в 75-м отдельном мотоциклетном разведбате 29-го Знаменского танкового корпуса 5-й гвардейской танковой армии под командованием знаменитого генерала Ротмистрова.Разведывательный батальон танкового корпуса – диверсионно-разведывательное подразделение, предназначенное для совершения налетов на штабы, узлы связи и прочие тыловые объекты противника в оперативной глубине обороны, то есть на расстоянии до 100 километров от ближайших советских частей и подразделений. Сейчас мы называем таких бойцов спецназом. Рассчитывать можно только на самих себя да на друзей, прикрывающих твои фланги и тыл. Настоящая школа выработки навыков самостоятельности для семнадцатилетнего парня, которую, правда, надо еще пережить. Это про них говорили, что, собираясь в рейд, надо взять много патронов и гранат, а если места в вещмешке не хватает, то выложить хлеба буханку, так как «буханкой не кинешь по танку».Впрочем, уже летом следующего года Ивану стукнул восемнадцатый год, он стал полноправным защитником Родины. К тому времени на груди у него появилась первая медаль, он познал горечь утраты боевых друзей, научился нырять в укрытие при обстреле и рывком подниматься в атаку под пулями. Выполняя поставленные боевые задачи, 5-я гвардейская танковая армия вошла в прорыв, созданный соседями, и теперь, не считаясь с потерями, рвалась на запад, освобождая по дороге белорусские города Борисов, Молодечно и южную окраину Минска. Темпы-темпы… Сначала танки обогнали наступающие советские войска, а затем и отступающие немецкие. Наконец, боевые потери стали настолько чувствительными, что советское командование фронта решило заменить генерала Ротмистрова, посчитав, что есть в потерях и его вина.Однако солдатам на передовой было не до стратегических оценок. Они знали, что били и гнали со своей земли гитлеровские орды. Каждый шаг, каждый выстрел приближали долгожданную победу над врагом. Как-то раз, заменив в бою раненого заряжающего, Иван Вертелко решительно поменял свое военное амплуа и стал штатным заряжающим в танке Т-34. Затем еще раз поменял место в танке, став радистом-пулеметчиком. Вероятно, именно крестьянская жилка «в хозяйстве пригодится» сработала, когда он обнаружил на поле боя целенький немецкий пулемет MG-34, который фронтовики неофициально называли косой смерти. Взял, испытал… Кучностью боя пулемета остался доволен. Однако командир танка не разрешил затаскивать здоровенную фашистскую железяку в ограниченный внутренний объем боевой машины, и Иван закрепил пулемет снаружи за башней.В Восточной Пруссии немцы дрались, как бешенные, и при отражении очередной атаки Иван к своему танковому пулемету добавил трофейный MG-34. Танк занял свое место в окопе, а Иван и механик-водитель выбрались из танка наружу и окопались по бокам, чтобы отбивать атаки немецкой пехоты с флангов. До сих пор он мечтательно улыбается, вспоминая, как славно коса смерти косила атакующий вермахт. Командир роты лейтенант Мусин в наградном листе написал, что «…в ходе отражения атак противника боец Иван Петрович Вертелко уничтожил пулеметным огнем 34 гитлеровца». Танк остался цел. За этот бой к медали «За боевые заслуги» прибавился орден Красной Звезды.Войска неудержимо рвались к Кенигсбергу,  Иван воевал жадно, стремясь в боях уплатить свой личный, «неофициальный» долг оккупантам. Воевал за себя и за друга, с которым Иван поменялся окопами, а через несколько минут в окоп друга попала мина, и тот умер на руках Ивана. Война непредсказуема,  никто от гибели не застрахован, но осталось ощущение того, что друг «поймал» мину за него, и Иван воевал за двоих. В очередной атаке танк был подбит,  выбираясь из огня наружу, Вертелко был ранен в голову и потерял мизинец на левой руке. После госпиталя его направили уже не в маршевую роту, а в военное училище – постигать науку командования танком. Молодой парень решил посвятить жизнь защите Родины, а в мире и после победы над Германией было тревожно. Младшие командиры были нужны.Но разоренная войной страна не могла позволить себе содержание многочисленной армии военного времени. Непросто было остаться в армии с травмированной рукой, особенно в период послевоенных массированных сокращений Вооруженных сил. Однако молодой бесстрашный воин, прекрасный спортсмен, победитель многих войсковых соревнований и чемпионатов, переупрямил судьбу и остался на военной службе, служил Родине всю жизнь, причем служба его была разделена между танковыми и Пограничными войсками.Бронированные машины были его первой любовью: именно в танковых войсках Иван Вертелко начал службу рядовым самой страшной войны в истории человечества, а закончил генералом, первым заместителем командующего 5-й гвардейской танковой армии – той самой, ротмистровской, в рядах которой впервые понюхал пороху, где позже набирался боевого опыта, был награжден, ранен… Он прошел весь путь офицера-танкиста от командира взвода самоходных орудий до первого заместителя командарма, и путь этот не был устлан розами. Будучи командиром танкового полка, Иван очень хотел поступить в Военную академию Генерального штаба. Однако жизненные перипетии не позволили подать документы в академию вовремя. Выручил случай. Во время масштабных маневров в середине шестидесятых годов танковый полк под командой подполковника Вертелко на глазах руководства Минобороны лихой атакой исправил угрожающее положение, сложившееся из-за неожиданной контратаки противника. Довольный министр обороны разрешил нарушить правила приема и принять бравого офицера в Академию Генштаба. Так солдат Иван, пройдя множество офицерских ступеней, стал сначала полковником, а затем и генералом Иваном Петровичем Вертелко.Но генерал-майор Вертелко остался в танковых анналах Родины не только как боец и полководец. После окончания Академии Генштаба ему, командиру гвардейской танковой дивизии, дали задание возглавить комиссию военных специалистов по испытаниям новейшего танка – впоследствии знаменитого на весь мир Т-72. Комиссии пришлось полгода работать на износ: подтянутый, атлетически сложенный генерал лично наматывал круги на танке по полигону и пересеченной местности и не позволял сачковать никому из членов комиссии. При такой проверке, если бы у танка Т-72 и были скрытые недостатки, то комиссия оперативно выявила бы их. По итогам проведенных испытаний было выявлено преимущество Т-72 над предыдущим основным боевым танком  Т-64.Злые языки говорят, что разработанный в Нижнем Тагиле танк почему-то не понравился всесильному секретарю ЦК КПСС по вооружениям Дмитрию Устинову. На совещании по приемке мнения радикально разделились: члены комиссии от военно-промышленного комплекса, чтобы не портить отношения с всесильным начальником, оценили прототип крайне негативно, а члены той же комиссии из числа танкистов, напротив, дали танку Т-72 самую высокую оценку. Назревал не просто скандал, а целый скандалище. Тут слово взял генерал Вертелко, который просто сказал: «Отличный танк. Если бы у нас во время войны были такие танки, мы закончили бы войну намного раньше, а наши потери были бы намного меньше». Для председателя приемной комиссии, первого заместителя министра обороны СССР Маршала Советского Союза Якубовского мнение генерала-танкиста стало решающим: «Танку Т-72 быть!» Так Советская армия получила на вооружение мощный современный танк, по достоинству оцененный позже армиями десятков зарубежных стран, наперекор всем интригам в ЦК КПСС и Миноборонпроме СССР. До 1992 года были произведены порядка 30 тысяч танков Т-72 различных модификаций, а Иван Петрович Вертелко поехал служить первым замом командарма в родную 5-ю гвардейскую танковую армию.Нельзя сказать, что «своеволие» военных, позволивших себе перечить секретарю ЦК КПСС Устинову, осталось для участников дискуссии без последствий. В самом скором времени почти все, кто посмел возражать руководителю ВПК, были отправлены в запас, в отставку или в отдаленные гарнизоны с «волчьим билетом». Сгущались тучи и над головой генерал-майора Вертелко. Однако умение отстаивать свои взгляды, четкие жизненные принципы и высокий профессионализм сослужили ему добрую службу и не дали вышвырнуть боевого генерала с воинской службы. Он получил приглашение перевестись на службу в Погранвойска лично от руководителя КГБ Ю.В.Андропова.В то время Пограничные войска СССР входили в состав Комитета государственной безопасности. Трагические события на Даманском показали необходимость оснащения пограничников тяжелым вооружением и бронемашинами. Опыта подбора, освоения и боевого применения бронетехники у защитников границы тогда не было. Потому-то Андропов, справедливо рассудив, что в своем ведомстве грамотных танкистов ему не найти, решил подобрать кандидата на должность заместителя командующего Пограничными войсками КГБ СССР по вооружению в среде танкистов-профессионалов. А кто лучше подойдет на такую должность, чем упрямый фронтовик, сапоги стоптавший на каждой ступеньке служебной лестницы, увлекающийся спортом, кипящий энергией, в возрасте до 50 лет, обладающий организационным опытом и знанием современной техники? При этом генерал Вертелко уже доказал, что не задумываясь пойдет на конфликт с кем угодно, если искренне уверен, что того требует дело, которому он служит. Андропов сделал выбор, и жизнь Ивана Петровича вновь круто изменилась – он стал генерал-майором КГБ и заместителем командующего Пограничными войсками.Скоро пограничники познакомились с непоседливым, подтянутым, высоким генералом, которому ничего не стоило прилететь в одиночку, без положенной свиты, куда-нибудь на заполярную точку на вертолете, переговорить с личным составом, включая рядовых пограничников, рассказать анекдот, сделать нужные выводы и так же стремительно улететь на еще более отдаленную заставу. Вертелко без устали мотался по отдаленным гарнизонам на самой протяженной границе мира. В 1973 году, например, он посетил заставу имени Стрельникова, осмотрел участок, ознакомился с обстановкой и побеседовал с личным составом. Командный состав заставы по уставу представлялся, а Вертелко вдруг просиял и крикнул какому-то командиру отделения: «Дорогой мой! Иди сюда! Дай тебя обниму! А то ужас какой-то – все думаю: куда я попал? Кругом – начальник отряда, начальник заставы, начальник ПРС, начальник РЛС… Одни начальники! Но теперь вижу, что тут имеются и те, кто за нарушителями бегать горазд!»Пограничники и сегодня вспоминают: «Амдерма не давала посадку,  вертолет завернули к нам, в Воркуту. На аэродроме одни рядовые-срочники, а офицеры уже по домам отбыть изволили. И вдруг… из вертолета легко выскакивает спортивного вида генерал. Один. И к нам идет… и здоровается с каждым за руку, спрашивает, как дела дома, дает советы по жизни… Через минуту все уже забыли, что перед нами заоблачный начальник – просто очень интересный собеседник. Пару минут поговоришь – и к черту в пасть за ним не страшно. А мы между собой решили правую руку больше не мыть до дембеля – не каждый день с таким генералом за руку поздороваешься».Примеры его общения с военнослужащими – это не заигрывание с подчиненными ради приобретения дешевой популярности. Это талант коммуникабельности, завоевания сердец, доверия и создания авторитета командира на человеческом уровне. Не будь он военным, Иван Петрович стал бы хорошим педагогом. О замечательных человеческих качествах Ивана Вертелко вспоминали не только рядовые и сержанты, но и известные военачальники – генералы армии Варенников и Гареев, маршалы Соколов и Ахромеев. Его энергия, профессионализм и самоотдача заслужили уважение пограничников. И его усилия увенчались успехом – Погранвойска получили тяжелое мотострелковое вооружение, танки,  были созданы мотомеханизированные группы «на броне», способные отразить нападение серьезного противника, а в 1983 году Иван Вертелко стал первым заместителем начальника Главного управления Пограничных войск КГБ СССР. Но и став вторым человеком в пограничной иерархии, он не стеснялся советоваться со специалистами-пограничниками, щедро делясь в случае необходимости своим армейским опытом.В 1982 году в Афганистан были введены советские Пограничные войска, чтобы прикрыть границу со стороны сопредельного государства на удалении от 60 до 100 километров до советской государственной границы. И генерал-лейтенант, а затем и генерал-полковник КГБ Вертелко вновь оказался на войне. Правда, на этот раз ему уже не пришлось сидеть в окопе с пулеметом, а довелось руководить всеми пограничными войсками, участвовавшими в афганской войне. Руководство в данном случае означало постоянное перемещение от одной к другой погрангруппе, создававшей «пограничный пояс», защищавший линию границы со стороны сопредельной территории, и организацию с нуля пограничной стражи Афганистана, а также обеспечение плотного взаимодействия с ней. Однажды с риском для жизни Иван Вертелко с группой специалистов-пограничников были заброшены вертолетом в расположение афганского пограничного полка, окруженного неприятелем,  потерявшего 75 процентов личного состава  и намертво забытого своим начальством. Советские офицеры-пограничники дрались плечом к плечу с афганскими воинами против душманов до тех пор, пока обстановка на участке полка не нормализовалась.Посты пограничников, организованные высоко в горах и призванные перекрыть бандитские тропы, называли орлиными гнездами. Советским пограничникам приходилось не только постоянно вступать в боестолкновения с моджахедами и проводить спецоперации совместно с афганскими коллегами, но и заниматься спасательной деятельностью. Однажды афганский президент Наджибулла попросил Вертелко прорвать организованную противником осаду маленького городка, где кончались продовольствие и вода,  нескольким тысячам простых афганцев грозила голодная смерть. Разработали план, который затем был с блеском осуществлен: кольцо осаждающих было прорвано,  в город прошли конвои с продовольствием. Как-то раз пришлось возвращать в Советский Союз несколько тысяч голов овец, угнанных бандитами в Афганистан. Вроде бы и дело не очень геройское, но государственное имущество, результаты труда советских людей тоже надо беречь.В другой раз в горах в метель заблудился наряд пограничников. Поиски с воздуха ничего не дали, а связь в горах или не работает, или работает по каким-то причудливым законам физики, то есть опять не работает. Вдвоем с переводчиком генерал Вертелко пошел на переговоры к… противнику – к моджахедам и попросил помощи в этой спасательной операции. Восток – дело тонкое: афганцы уважают мужественных врагов и, поторговавшись, были готовы помочь в поисках терпящих бедствие. Наших ребят спасли. Обычные будни войны командиров-пограничников – разве у нас в стране не каждый генерал-полковник КГБ был готов рискнуть жизнью, чтобы спасти незнакомых ему солдат? Координатор пограничников Иван Вертелко одним из самых высоких своих достижений считал то, что за все годы афганской войны ни один из пограничников не был захвачен моджахедами в плен и ни один не пропал без вести.Такие приключения сопровождали непоседливого, нестандартного генерала все годы войны, о чем свидетельствуют многочисленные советские и афганские награды на парадном кителе. И сегодня некоторые помнят кадры кинохроники, на которых командующий Ограниченным контингентом советских войск в Афганистане генерал-полковник Громов выходит, держа своего малолетнего сынишку за руку, по мосту из Афганистана. Две фигуры, а за спиной никого нет. Никакой охраны. И Громов говорит журналистам: «За мною нет ни одного советского солдата!»Это чистая правда… отчасти. Возможно, за спиной генерала Громова и не было ни одного солдата или офицера Советской армии. Однако немногие знают, что дабы обеспечить такой эффектный выход и не допустить гибели генерала или его сына перед телекамерами корреспондентов со всего мира от пули безвестного афганского моджахеда-снайпера, а до его появления в кадре не допустить огневого налета с тыла на выходящих солдат и офицеров, за спиной Громова на удалении десятков километров работали группы пограничного спецназа генерала Вертелко, пресекая все попытки непримиримой вооруженной оппозиции пробраться к границе или к дороге. Эти группы будут выведены еще недели через две. Без оркестра, красных флагов, цветов, свидетелей и репортеров.Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом, гласит известная пословица. Иван Вертелко, видимо, был настоящим солдатом, раз мечта исполнилась. В старину отданные в рекруты крестьяне должны были отслужить 25 лет и только после этого становились ветеранами. Иван Петрович отдал своей стране 47 лет военной службы, то есть почти в 2 раза перекрыл срок службы среднестатистического российского чудо-богатыря, однако он и сейчас в строю. Прошедшие со времени отставки 25 лет, а это уже третий срок службы рекрута, он посвящает общественной работе – часто встречается со школьниками и студентами, солдатами и курсантами, внося весомый вклад в патриотическое воспитание российской молодежи. Надо видеть восторженные глаза ребят, когда они смотрят на человека, полвека защищавшего страну и ставшего живым воплощением ее истории. Специфика службы пока не позволяет воспроизвести все нюансы его судьбы, но даже то, что становится достоянием собеседников, очень интересно и нужно подрастающему поколению….Студенты колледжей выходят из палаты молча, переполненные эмоциями. Они только что прикоснулись к судьбе солдата-офицера-генерала. Только что они сами стали связью времен, связью поколений, мостиком, проложенным от добровольцев 40-х годов прошлого века к волонтерам века ХХI. Только что ими был получен очередной урок патриотизма и личного мужества.Евгений  ДАСЮК, методист колледжа №44