Вся жизнь – творчество. Когда живешь и работаешь для людей

В типично московском дворике, где гуляют дети, вижу маленькую стройную фигурку, смело поднимающуюся вверх по любой игровой лестнице. Это Лизонька Морозова, младшая из знаменитой цирковой династии Морозовых-Сурковых. Она еще в детском саду, но уже на вопрос «Пойдешь в цирк работать?» отвечает сразу: «Хочу!». Ничего удивительного, ведь пока мама – лучший молодой режиссер Российского цирка Екатерина Морозова ставит новые номера артистам, воспитывает Лизоньку бабушка – заслуженная артистка СССР Валентина Суркова. У таких людей может вырасти только настоящая циркачка или, как принято говорить, цирковая.

Цирк – искусство народное, в том смысле, что доступно народу. В цирк можно ходить семьями, поскольку там нет ничего, даже отдаленно напоминающего ту пошлость на телеэкранах, от которой детей впору защищать самым серьезным образом. Поход в цирк с детьми, причем любого возраста, оставляет в душе каждого радостные воспоминания о празднике, о красоте, о смелости. Цирковая педагогика – дело реальное, имеющее традиции, но, по сути дела, мало изученное. Отчасти потому, что сделанное одним, не всегда может быть протиражировано другими.

Цирк – искусство индивидуальностей, а это значит – высокое искусство. Не случайно в советские времена приток валюты в СССР обеспечивали Большой театр, великие музыканты и цирк. Сегодня Российский цирк на мировой арене теснят китайцы и известный цирк Дю Солей, в котором, кстати, почти все артисты – выходцы из нашей страны, привлеченные высокими заработками и возможностью мир посмотреть – себя показать. Но творческий потенциал нашего цирка все равно остается очень высоким. Поэтому так важна сегодня роль режиссера, который может увидеть в артисте то, что никто до этого не заметил, то, о чем, быть может, и сам артист не подозревает. Как правило, к режиссеру приходит артист неподготовленный, не понимающий, как работать с режиссером, не имеющий, кроме физической, никакой иной подготовки. Поэтому постановщик номера начинает обучать его актерскому мастерству, давать азы пластической школы, а иногда просто воспитывать, прививая культуру. Иначе он просто не поймет режиссерский замысел и не сможет этому замыслу соответствовать: идея может быть интересной, а артист не поймет, о чем идет речь. Сейчас в цирк приходят много спортсменов, участников художественной самодеятельности, артистов любительских цирков.

Режиссера цирка, в отличие от режиссера театрального, не указывают в программках, никто не вызывает его на арену, чтобы похлопать за отличный номер, исполненный его артистом. Он делает свои открытия в тайне от широкой публики, но его роль от этого не становится менее значительной и уважаемой в цирковой среде. Роль такого первооткрывателя талантов, бесспорно, принадлежит молодому режиссеру Екатерине Морозовой, которая продолжает дело своего знаменитого отца Сергея Морозова.

Жизнь великого режиссера Сергея Морозова была причудливой и творческой. Он сын инженера, который спроектировал купол для цирка братьев Никитиных, в этом здании на Садово-Триумфальной сегодня расположен Театр Сатиры. В благодарность за это инженеру Морозову предоставили свою ложу в цирке, он часто там бывал вместе с маленьким Сережей, дружил с артистами. Во время революции почти вся семья погибла, а Сережу вывезла за границу цирковая труппа и тем самым спасла жизнь дворянскому сыну. Ему пришлось работать в цирке, зарабатывая на жизнь, изучить цирковое дело в совершенстве.

До революции Сергей Морозов учился в реальном училище для дворянских детей имени Воскресенского, там был очень высокий уровень образования, обучали высшей математике, физике, инженерному делу (во всяком случае он знал в совершенстве пять языков), хотя в анкете всегда указывал, что образование всего семь классов. Он поставил номер знаменитым воздушным гимнасткам – сестрам Бубновым, великому клоуну Олегу Попову и многим, многим другим артистам, позже ставшим знаменитыми на весь мир. Сергей Морозов придумывал жанры, сам делал эскизы костюмов, сам изобретал и делал чертежи аппаратуры. Сергей Морозов сделал сольный номер для своей жены Валентины Сурковой, но не хотел, чтобы дочь работала в цирке, он, конечно, даже не подозревал, что она станет режиссером со своим почерком, со своей манерой работы. Отец любил работать с группами артистов, а Кате по душе камерная работа, ей интересно работать с сольными исполнителями, раскрывать их индивидуальности. Хотя у нее много и групповых номеров. Тут сказывается ее театральное образование – окончила ГИТИС, но училась у главного режиссера Цирка на Цветном бульваре Владимира Крымко. Он не хотел брать Катю на свой курс, поскольку был против «своих», считая, что их нужно будет переучивать. Но так получилось, что он уехал в поездку, а приемная комиссия не смогла отказать абитуриентке, сдавшей все экзамены на «отлично». После окончания ГИТИСа Катя все же вначале не стала заниматься только цирком, ведь в дипломе основной специальностью была «Режиссер театра», а цирковая режиссура была всего лишь специализацией. Первые постановки были театральными: в Кинешме, в Иванове, в Вышнем Волочке, в Любляне и других городах. Ее спектакли были комическими, эксцентрическими, буффонадными. Интересными и талантливыми! У Кати была возможность для поиска себя в искусстве. Свою маму, которая всегда поддерживала ее и поддерживает сейчас, Катя называет «жизненной лонжей», если что, то надежно подхватит, спасет. Дочь сейчас понимает, насколько творческой артисткой была ее мама, как в своих номерах она опережала время. Сегодня гармония между пластикой, актерским мастерством, образом, трюком стала нормой, но в 60-е годы все это было ошеломляющим открытием. С годами именно обдумывание творчества Валентины Сурковой постепенно превращало для нее цирковое искусство из привычного и обыденного в искусство больших возможностей, в том числе театральных возможностей.

Но постоянно работала Катя в Центре циркового искусства в Москве. Свой диплом на четвертом курсе она делала на базе Тульского цирка, где был директором Александр Калмыков. Она закончила ГИТИС с красным дипломом, а Калмыкова назначили директором Центра циркового искусства, он хорошо знал, как работает Морозова, а потому стал ее «крестным отцом», пригласил на работу в ЦЦИ. Катя же была благодарна Александру Дмитриевичу за то, что ей, дипломнице, он помог всем, чем мог, и дал возможность почувствовать себя свободной в творчестве.

Но в ЦЦИ работа у молодого режиссера пошла не сразу, ведь поначалу ее никто не знал, артисты к ней пока не обращались, поэтому она и искала работу на стороне. Сегодня ЦЦИ – основное место работы, и в артистах, которые бы хотели видеть Морозову режиссером своих номеров, недостатка у нее нет.

У Кати Морозовой число творческих режиссерских работ уже подошло к полусотне, причем работы это значительные. Работать с ней хотят очень многие известные мастера, скажем, один из номеров она ставила вместе с былым партнером Майи Плисецкой, солистом балета Большого театра, а теперь балетмейстером Дмитрием Бегаком. Она не стремится сработать «на зрителя», она делает все так, как чувствует, как считает для себя нужным и важным, старается сама много читать, ходить в театры. Она всерьез занимается философией, потому что именно это позволяет понять мир современного человека, что для режиссера очень важно. Катя говорит, что работает честно, пытаясь передать тем, с кем работает, свой внутренний мир, поэтому за модой не гонится, ни к кому подлаживаться не старается. Такой подход к творчеству оказывается весьма продуктивным, поскольку воспитанники режиссера снискали уже немало лавров. Например, выпускница одной из московских школ, за плечами которой нет даже циркового училища (она прошла индивидуальную подготовку у Валентины Сурковой), Кристина Баутина в прошлом году стала «Принцессой Российского цирка», она без страховки работает на трапеции под самым куполом цирка. За постановку этого и еще одного номера под названием «Цветок на асфальте» в 2003 году Екатерина стала «режиссером года» Среди номеров Морозовой – много лауреатов конкурсов самых разных уровней, которые объездили немало европейских стран. Есть у нее и спектакли, которые вызвали большой интерес и у публики, и у специалистов. Есть и задумки, например, сделать детский цирк на базе одной из московских школ – такой цирк был когда-то, и им руководил Алексей – муж Морозовой, но Росгосцирк отказал в финансировании, и цирк закрыли. Между тем в Китае детей начинают обучать с пяти лет – этот возраст считается самым подходящим для такого занятия, чем же Москва хуже, где детское творчество всегда традиционно поддерживалось и поддерживается? Не случайно в столице родилась идея провести цирковой фестиваль, в котором бы участвовали только выпускники московских школ, добившиеся значительных успехов в этом сложном виде искусства. Таких ребят много, они регулярно участвуют во всяких столичных торжествах, а режиссер для такого фестиваля уже есть – это тоже выпускница московской школы №150 Екатерина Морозова, воспринимающая искусство цирка как нечто возвращающее к детству, к чему-то чистому, непосредственному, прекрасному. Она говорит, что в цирке нет и не может быть искусственности, виртуальности, есть только демонстрация человеческих возможностей.

* * *

Информация к сведению

Москва – город циркового искусства. В древние времена актеры, проживавшие в Скоморошках (на скрещении Большой Дмитровки и Столешникова переулка), выступали на ярмарках, праздничных гуляниях на Девичьем поле, на Новинском бульваре, в Сокольниках, в Марьиной Роще, в потешном цирке, оборудованном в 1613 году при дворе царя Михаила Федоровича. В 1830 году в Нескучном саду был открыт летний цирк-шапито, который давал представления три сезона подряд, через двадцать лет был открыт еще один летний цирк в саду «Эрмитаж», который тогда располагался на Старой Божедомке, ныне улице Дурова. В нынешнем саду «Эрмитаж» летний цирк давал представления с 1884 года. Первые стационарные цирки в Москве появились в 1853 году на Петровке (на месте нынешнего ЦУМа) и на Воздвиженке. В 1880 году на Цветном бульваре появилось каменное здание цирка. В 1886 году братья Никитины приобрели рядом с ним здание панорамы «Штурм Плевны» и открыли там свой цирк. В 1911 году Никитины открыли новый цирк на Садово-Триумфальной улице. В 1917 году все московские цирки были национализированы.

Заслуженный деятель искусств Сергей Дмитриевич МОРОЗОВ до 1928 года выступал в группе турнистов Деллани, был вольтижером в воздушном полете группы Ренальд, воздушным гимнастом в групповом номере «Борель», прыгуном на трамплине в группе Ругби и так далее. Двадцать пять лет преподавал в ГУЦЭИ, среди его учеников Олег Попов, Французовы, Бубновы и многие другие выдающиеся артисты цирка.

Заместитель генерального директора Российской цирковой компании, заслуженный деятель искусств РФ Александр КАЛМЫКОВ – яркий представитель цирковой династии Калмыковых. Несколько лет был директором Тульского цирка. На счету Александра Калмыкова такие выдающиеся цирковые спектакли, как «Легендарные орлята», «Светлана» по мотивам баллады Жуковского, «Левша» по рассказу Лескова, «Данко» и «Старуха Изергиль» по рассказам М.Горького и другие, множество интересных цирковых номеров, особый интерес вызвал цирковой вариант сказки Юрия Олеши «Три толстяка» в спорткомплексе «Олимпийский».

Заслуженная артистка Валентина Суркова пришла в цирковое училище из спорта. После окончания ГУЦЭИ работала в цирке на Цветном бульваре с номером «Воздушная гимнастка на трапеции» на большой высоте, без страховки, исполняя оригинальные сложные трюки. Позже освоила новый вид гимнастики – корд де парель, эта работа на канате под куполом цирка была удивительно интересной, даже завораживающей. Артистка изображала над водой саламандру, которая медленно оплеталась вокруг каната, взбиралась под купол цирка, принимая различные трюковые положения.