На чтение: ≈ 6 мин.В эту школу, без которой я уже не представляю своей жизни, меня привела судьба. Окончив Московский заочный университет имени Крупской, отделение бальных танцев, я долгое время работал в Троицком ветеринарном институте. Учиться танцевать ко мне приходили не только студенты, но и взрослые, и даже пожилые люди. Институт в шутку стали называть конно-балетной академией. Когда в перестройку факультет общественных профессий у ветеринаров закрыли, я остался без работы, но город-то меня знал хорошо, и вскоре я получил приглашение от директора Котышевой.
Я танцую с детства. Занимался в Доме пионеров. Когда служил в армии, и там организовал танцевальный ансамбль. В школу для слепых детей я пошел с удовольствием. Работу с юными талантами я знал: подрабатывал в детских садах и школьных кружках. В садиках набирал к себе в группу ритмики трехлеток. Мы не столько танцевали, сколько играли под музыку: прыгали зайчата, бегали лисята, топали медвежата. Надо было показать пластику каждой зверушки, и детки с радостью их изображали.
Я хорошо понимал, что для детей в этой школе важна реабилитация. Арт-терапия. Ею должен стать каждый мой урок. Но я не представлял себе, как это будет сложно! Детки слепые. Скажу: «Встать всем в третью позицию», а они ведь не видят. Надо к каждому подойти и поставить ножки.
…Помню, отмечал я в городском Дворце свой бенефис. Собрался чуть ли не весь город, в зале яблоку негде было упасть! В бенефисе приняли участие многие мои воспитанники, от трех до тридцати лет.
Ну вот пришел я в школу для слепых детей «такой весь знаменитый» и начал работать над собой с нуля. Программы нет, надо составлять самому. А жена говорит: «Зря ты согласился! Не сможешь работать. Ты же очень эмоциональный человек. Будешь без конца нервничать и переживать. А главное – уровень! Ты привык преодолевать самые высокие вершины, ставить самые высокие планки. А слепые дети этого не смогут». И тут я, конечно, уперся. Как это не смогут? У меня? У меня – смогут!
Прихожу в первый или уже во второй день, в расписании урок у десятого класса. Открываю двери спортзала, тогда еще не было хореографического, и с ходу – улыбка, море эмоций: «Ребята, танцы – это так здорово!» Будем разучивать «Ча-ча-ча». Улыбки моей дети, конечно, не видят. Но обязательно ощущают. Я это знаю. Подходил к каждому ученику, ставил ножки, поворот головы. Поднимал их на пальчики ног. Дети хорошо чувствуют ритм. Когда родители через некоторое время увидели, что их дети танцуют такие сложные танцы, они рыдали от радости. Помню, в восьмом классе, в 2001 году, девочки учились слабовидящие, а мальчики только слепые. Я стал учить их вальсу. Понимаете, надо же, чтобы не просто ноги друг другу не обступали, а танцевали! Легко, изящно, красиво! Теперь они так и танцуют. У нас шесть пар. И это счастье. Это лечение. Самочувствие, самооценка у них теперь, как у здоровых. А осанка у детей какая! А поворот головы! Мальчики танцуют во фраках, девочки – в длинных белых бальных платьях. Красота! Не просто дети – короли и королевы! А за урок нам удается выучить один элемент танца. С каждым занятием мы чуть-чуть продвигались вперед.
Нигде нет методики проведения уроков ритмики со слепыми детьми. Горжусь, что все разработал сам. Для всех классов. Многие танцы я упростил, конечно. Главное, чтобы характер танца был все-таки очерчен, виден рисунок. Сегодня в школе мы танцуем вальс, Венский вальс, танго, медленный фокстрот.
Поставили с детьми танец «Казанова». На областном фестивале заняли призовое место. Блюз дети танцуют. Цыганочку. На выпускном вечере у нас танцуют все дети. Думаю, даже в массовых школах этого нет. Там ведь пляшут кто во что горазд, а у нас – очень красиво!
И еще. У нас танцуют не только дети, но и учителя, воспитатели – все прошли через мои руки. Сшили специальные костюмы, платья.
…Когда мои дети на концертах выходят на поклон, а зал им неистово рукоплещет, я боюсь, что сердце мое выскочит из груди. Жизнь у меня состоялась. Я чувствую ее полноту. Это счастье!
Выбор читателей
Комментарии